ними. Уже поздно, и я знаю, что никто не войдет на кухню.

Ками откидывается назад и кладет руки на мраморную столешницу.

— Покажи мне, как сильно ты меня хочешь.

— Тебе лучше за что-нибудь ухватиться, — предупреждаю я ее, прежде чем наклониться, чтобы поласкать ее киску.

Глава 32

Ками

После того, как компания по переездам освободила мой пентхаус, я выставила его на продажу. Я разбросала свои вещи по всему особняку, которые намерена сохранить.

Не думаю, что когда-нибудь смогу расстаться с домом, который делила с папой. Филипп останется здесь, чтобы присматривать за домом для меня.

Я рада, что он решил не уходить. Будет приятно видеть знакомое лицо всякий раз, когда я буду приездать, чтобы проверить, как там дела.

Я решила быть негласным партнером в компании папы. Большинство деловых решений будет принимать правление, потому что у меня нет опыта работы с солнечными батареями или управления крупной компанией.

Я сижу в любимом папином кресле, вспоминая прекрасные воспоминания, которые мы оставили в этом доме, но через некоторое время меня охватывает злость.

Полиция не выяснила ничего нового относительно убийства папы.

Им не сойдет с рук убийство моего отца.

Макс заходит в комнату и садится в то же кресло, в котором сидел, когда мы с ним познакомились.

— Я заказал для нас частный самолет. Мы вылетаем завтра.

Я киваю.

Его пристальный взгляд изучает мое лицо, затем он спрашивает:

— Ты в порядке?

Я делаю глубокий вдох.

— Ты хорош в поиске людей, верно?

— Да.

— Я хочу нанять тебя.

Думаю, только так я смогу хоть немного избавиться от своей печали. Я должна знать, кто стоит за тем адом, через который мне пришлось пройти.

Он хмурится.

— Для чего?

— Я хочу знать, кто стоит за всем этим. Я хочу, чтобы они предстали перед правосудием.

Он долго и пристально смотрит на меня, прежде чем сказать:

— Если тебе нужна справедливость, то ты должна позволить полиции делать свою работу. Если ты жаждешь мести, тогда я могу помочь.

Правосудие или месть?

Эти люди разорвали мою жизнь на части.

Я не свожу глаз с Макса, обдумывая возможные варианты.

Есть шанс, что полиция не раскроет это дело, и я не могу этого допустить.

Готова ли я переступить черту? Пути назад не будет.

Макс встает с кресла и подходит, чтобы присесть передо мной. Взяв меня за руку, он говорит:

— Ты не обязана принимать решение. Я сделаю это за тебя.

Я соскальзываю со стула и обвиваю руками его шею. Прижавшись губами к его уху, я шепчу:

— Я хочу отомстить. Я хочу, чтобы они страдали так же, как страдала я. Хочу, чтобы они истекали кровью, как истекал кровью мой отец. Хочу, чтобы они все заплатили за то, что сделали с нами.

Макс отстраняется, чтобы посмотреть мне в лицо. Его глаза наполняются жестокостью и яростью.

— Все, что захочешь, детка. Я выслежу и убью всех до единого, кто ответственен за смерть твоего отца.

Подняв руку, я прижимаю ладонь к его подбородку, его щетина недельной давности грубо касается моей кожи.

— Я хочу быть рядом каждую секунду боли, которую ты заставишь их испытать.

Макс делает глубокий вдох и медленно выдыхает, обдумывая мою просьбу, затем качает головой.

— Оставь убийства мне, детка. — Его глаза с нежностью осматривают мое лицо. — Наблюдение за тем, как из кого-то утекает жизнь, изменит тебя. Это не то, чем я готов рисковать.

Вздохнув, я киваю.

— Хорошо, но мне нужны доказательства смерти.

В его глазах появляется жестокий блеск, когда он говорит:

— Это я могу сделать, но я не хочу, чтобы мне платили. Для меня будет удовольствием отомстить за тебя.

Поднявшись на ноги, он прижимает меня к себе. Я быстро обхватываю его ногами, и пока он несет меня из гостиной в нашу спальню, я целую и посасываю его шею.

Я падаю на кровать, затем Макс начинает целовать меня так, словно пытается поглотить саму мою душу. Его движения торопливы, когда он срывает с меня одежду, затем приказывает:

— На четвереньки.

Пока я переворачиваюсь и принимаю позу, Макс снимает рубашку и брюки-карго. Я чувствую, как кровать двигается, когда он забирается на нее, затем его ладонь касается моей правой ягодицы.

Откинув голову назад, я выпячиваю свою задницу, чтобы она была полностью открыта для него.

— Сильнее.

Мои пальцы впиваются в одеяло прямо перед тем, как его ладонь обжигает мою кожу. Я издаю хриплый стон, прикусывая нижнюю губу от боли.

Руки Макса грубо гладят мои бедра, затем он рычит:

— Я никогда не смогу насытиться этим видом. Господи, твоя задница возбуждает меня двадцать четыре часа в сутки.

Я чувствую, как он раздвигает мои ягодицы, и когда его палец скользит вниз по середине, мои брови взлетают вверх. Мое сердцебиение ускоряется до дикого стука, и неожиданный жар наполняет мое нутро.

Прежде чем я успеваю что-либо сказать, он продолжает двигаться, пока не обводит мой клитор.

— Не волнуйся, детка. Сегодня я не возьму тебя в задницу.

Мое тело расслабляется, и я хихикаю:

— Мне нужно некоторое время, чтобы подготовиться к этому, если ты этого хочешь.

— Я знаю. — Его палец дразнит сжавшуюся плоть моей попки, а затем возвращается к клитору.

Почему я нахожу это таким чертовски возбуждающим?

Еще один сильный шлепок раздается по моей заднице, и мои мышцы снова напрягаются. Макс ставит меня на колени, так что моя спина прижимается к его груди.

— Раздвинь ноги шире, — приказывает он.

Я раздвигаю колени еще шире, и без особого предупреждения его член врезается в мою киску сильным толчком. Его ладони нащупывают мою грудь, и из меня вырывается стон.

Эта поза позволяет мне почувствовать силу его тела, когда он начинает жестко трахать меня. Его руки сжимают мою грудь, и он начинает целовать и посасывать чувствительную плоть под моим ухом.

С каждым сильным толчком мое тело дергается в его мощном захвате.

Я поднимаю руки над головой и умудряюсь ухватиться за него.

Максу, кажется, нравится эта поза, потому что его прикосновения наполнены отчаянием и потребностью, когда его руки поглаживают вверх-вниз мою грудь и живот. Он продолжает наполнять меня грубыми толчками.

— Так хорошо, — стону я, наслаждаясь тем, с какой силой он входит в меня. Захваченная моментом, я признаюсь: — Я хочу, чтобы ты сдерживал меня и делал со мной плохие вещи.

Внезапно Макс выходит из меня, я оказываюсь на спине, а мои руки прижимаются к кровати. Ему достаточно одной руки, чтобы удержать