— У нас есть чем продолжить «фермерский» проект? — поинтересовалась Хелен.

— Я говорила по телефону с Грегом Андерсоном, тем фермером, что выращивает сахарный тростник, — ответила одна из журналисток. — Молли пока находится у него, но у нее уже есть отличные снимки, которые можно использовать. Правда, я пообещала Грегу немного подождать с написанием очерка о нем и его избраннице.

— Почему?

— Он намекнул, что между ним и той девушкой из Мельбурна намечается весьма стремительное развитие отношений. Вполне возможно, что дело закончится помолвкой. Если это случится, то история получится более интересной.

Хелен была несколько удивлена.

— Быстро это у них. Ну что ж, хорошо. Пусть тогда Молли задержится еще на пару дней, и посмотрим, что из этого выйдет. Какие-нибудь другие варианты есть?

В наличии имелась одна история, годившаяся для очередного номера, но Хелен она не показалась интересной.

— Обзвоните как можно большее количество наших подопечных. Нужно растянуть эту тему хотя бы еще на несколько номеров. Как, кстати, обстоят дела у той женщины, что выращивает виноград в долине Хантер-Вэлли? О ней надо дать продолжение. Пусть ей сегодня же кто-нибудь позвонит.

В свой кабинет Хелен вернулась далеко не в радужном настроении. Очередной номер был составлен, но его содержание оставляло, конечно, желать лучшего. Чтобы журнал и впредь хорошо раскупался, нужно регулярно публиковать по-настоящему волнующие истории. Под стать той, что была припрятана в верхнем ящике ее стола.

В дверном проеме снова появился Ричард.

— Хелен, звонит Мэтт Редмонд.

— Да, соединяй. И закрой, пожалуйста, дверь.

Ричард тотчас же исполнил ее просьбу, однако она успела заметить явную озадаченность на его лице. Вне всякого сомнения, он был бы еще более удивлен, если бы узнал о скандальном материале, который она ото всех скрывает.

Подойдя к телефону, Хелен сняла трубку.

— Привет, Мэтт.

— Здравствуй, Хелен.

Одного его голоса было достаточно, чтобы вернуть все обратно: тишину и покой не испорченной цивилизацией природы, радующие глаз пейзажи, но самое главное — образ этого неотразимого мужчины с его улыбкой, открытым взором и мягкой сдержанной силой.

— Я собиралась позвонить тебе вечером, — сказала она. — Чтобы поблагодарить за чудесный уик-энд. Я отлично провела время.

— Я тоже.

Хелен ничуть не усомнилась в его искренности, поскольку Мэтт был лишен какой-либо фальши. Она уже успела понять, что его словам можно полностью доверять.

— Надеюсь, ты не сердишься, что я позвонил прямо в редакцию? — продолжил он. — Дело в том, что у меня это единственный номер, по которому с тобой можно связаться.

— Все в порядке. Но ты приготовь ручку — я продиктую тебе другие мои номера.

— Я вообще позвонил вот чего… На этой неделе я снова собираюсь в Сидней, чтобы завезти Эли необходимые вещи. И подумал, что, может быть, нам удастся с тобой встретиться…

В груди Хелен возник легкий трепет.

— Буду очень рада тебя увидеть. Когда ты приезжаешь?

На несколько секунд повисло молчание.

— Алло, Мэтт?

— Ты меня подловила, — со смехом отозвался он. — Вообще я могу нагрянуть в любой момент. Я собирался сначала выяснить, какой у тебя график, и приехать в тот день, когда у тебя появится свободное время.

— Скорее всего, в пятницу, — поспешила сообщить Хелен, прежде чем здравый смысл возьмет в ней верх. — И на этот раз уже я могу приготовить для тебя ужин. Если, конечно, ты не будешь торопиться обратно, чтобы задать корм лошадям.

Снова последовало молчание, и на мгновение она испугалась, что ляпнула что-то не то.

— Ну, тогда я приеду в пятницу, — пообещал Мэтт.

В дверь кабинета постучали, и Хелен была вынуждена закончить разговор, продиктовав напоследок свои личные телефонные номера. После разрешения войти в дверях появилась одна из сотрудниц, явно чем-то огорченная.

— Я позвонила той женщине из Хантер-Вэлли, — сообщила она. — По всей видимости, тут совершенно бесперспективный вариант. Кажется, ее угораздило связаться с каким-то негодяем. Судя по голосу, она сильно расстроена, поэтому я не стала ей докучать.

— Ну что ж, ладно…

После того как журналистка вышла, Хелен достала файл с письмом и фотографией упомянутой фермерши. Звали эту женщину, занимающуюся виноградарством, Ли Кеньон. Она была довольно молодой и в какой-то мере уязвимой, как можно судить по фотографии. Хелен хотелось надеяться, что ничего страшного с ней не произошло. Затевая этот проект, она ни в коей мере не хотела кому-то навредить. Возможно, здесь не обошлось без влияния Мэтта, но она уже начинала переживать и за всех остальных, кто завязал знакомство через ее журнал. Ведь вполне вероятно, что и для кого-то еще «фермерский» проект оказался не столь безобидным, каким он представлялся вначале.

Дождь неустанно барабанил по стеклянным дверям, выходящим на двор. Приблизившись к ним, Саймон взглянул в сторону своей винодельни. Почва уже под завязку пропиталась влагой. Сегодня был понедельник, и хотя обычно в начале недели к его знаменитому погребку то и дело подъезжали все новые и новые посетители, в этот день автостоянка рядом с ним была практически пуста. Лишь один-единственный автобус, омываемый дождевыми струями, жался к самой стене. Разглядев логотип турагентства, Саймон усмехнулся: эти японские туристы не для того проделали неблизкий путь в Австралию, чтобы какой-то дождь помешал им насладиться местными винами.

Вообще ему тоже следовало бы сейчас находиться на винодельне, где его ожидало множество дел. Однако на это не осталось ни желания, ни энергии. И серое низкое небо в полной мере гармонировало с его настроением.

Было слышно, как в одной из комнат собирает свои вещи Таня. Изначально она собиралась погостить у него еще неделю, но решила все же уехать сегодня. Даже этот ливень не смог заставить ее повременить с возвращением в Сидней. Он не просил ее задержаться и не мог винить за то, что она его покидает. Потому что на торжественном ужине Клуба виноградарей он повел себя просто отвратительно. И даже не попытался потом загладить свою вину.

— Ну, я, пожалуй, поеду, — прервал его размышления голос Тани. — Хотелось бы заехать в агентство прямо сегодня.

Ей позвонили как раз этим утром с предложением поучаствовать в предстоящих показах моды в Милане, и она согласилась, поскольку имелась перспектива, что там ее приметят и другие европейские модельеры и пригласят работать с ними.

— Значит, полетишь все-таки в Италию?

— Было бы глупо отказываться.

Саймона ни в коей мере не огорчало отбытие Тани в Европу. Они встречались чуть больше года, познакомившись во время одной из винных выставок, где она также подвизалась в качестве модели. Их свидания были нерегулярными, и они оба не придавали своим отношениям большого значения, прекрасно понимая, что долго это не продлится. Таня ему, конечно, очень нравилась, его влекло к ней, но настоящей любви он не испытывал.