– «Золотое сечение»? Это еще что такое?

– Это математическая пропорция, повсеместно встречающаяся в природе, в искусстве, в музыке. Единица к одной целой шести десятым. Она называется «числом фи».

– Фи-и?

– «Эф», «и», – четко произнес он, изображая символ на застывшей субстанции вида картофельного пюре.

Розмари приподняла голову и посмотрела на него снизу вверх.

– А, хорошо. – Она пожала плечами и отправила в рот еще горсть сушеных хрустящих кусочков.

– Я понял, что прямоугольник изображен именно с этим соотношением сторон, так что смог вычислить, где находится исходная точка. Это называется «спираль Фибоначчи». Я коснулся этой точки, а затем провел рукой вдоль всей спирали. И – бах… сезам открылся.

Розмари, казалось, погрузилась в размышления. Лежа на спине с задумчивым выражением лица, она выглядела юной и удивительно привлекательной. В голове Джейка появилась мысль наклониться и поцеловать ее, пока она лежит на полу и выглядит так… словно ждет поцелуя. Но он отбросил эту мысль. Во-первых, она ему все еще не нравилась, вне зависимости от того, насколько привлекательной выглядела. Во-вторых, она сломает ему нос еще до того, как он наклонится к ней хотя бы сантиметров на десять.

Чтобы отвлечься, Джейк потянул уголок так называемой «десертной» секции армейского рациона. И его дыхание перехватило.

Розмари мгновенно перевернулась, следуя за его взглядом.

– Боже ж мой, боже ж мой, – простонала она так, что сердце Джейка заколотилось. – Персиковый пудинг…

Такой десерт приходился лишь на один из шести сотен сухих пайков. Джейк знал, что это редкость и ценность. Если бы он обнаружил пудинг на «Сером тигре», то предложений обменять его на сигареты и прочие презенты было бы хоть отбавляй. Единственная по-настоящему вкусная часть сухого пайка.

Джейк взглянул на Розмари и понял, что на него в упор смотрят синие глаза.

Он вздохнул, сглотнул слюну, неожиданно наполнившую рот, и протянул девушке поднос:

– Возьми.

Она почти сделала это, а потом засомневалась и наморщила гладкий белый лоб.

– Не-а. Это тебе приходится справляться с сумасшедшими снами. Он должен достаться тебе.

– Мы вместе втянуты в эту историю, – сказал Джейк. – Та что мы разделим его.

Он сознательно не читал ее мысли, так что когда увидел, что на лице Ре-Ми сменились друг за другом самые разные выражения, то не смог понять, что они означали.

Они вместе воткнули вилки в персиковый пудинг и насладились вкусом.

* * *

После еды Джейк заснул.

Он видел сны.

Он был Вескааром, и он разорвал на части двоих из семьи Темлаа. Кровь умыла лицо, и Джейк испытал наслаждение Фуринакс.

– Это… Это должно прекратиться, – сказал Джейк Замаре. Желудок свело, тошнота охватила его в буквальном и переносном смысле.

– Это прекратится, – сказала Замара. – Но не сейчас.

Савассан и Джейк продолжали экспериментировать с кристаллами. Поначалу они были осторожны, поскольку Савассан боялся, что прекрасные предметы могут оказаться опасными.

«Ты думаешь, это оружие?» – спросил Джейк.

«Я думаю, их можно использовать, чтобы нанести вред. Посох может помочь тебе пересечь неровную поверхность. Но ты можешь и оглушить им врага».

«Хорошо, что мы нашли кристаллы, – сказал Джейк. – Будь это кто из другого племени, то они использовали бы все это как оружие. Мы же попробуем чему-нибудь научиться».

«Вопрос в том… чему? И что мы будем делать с этим знанием?» – спросил Савассан. Джейк знал, что тот не ждал ответа.

Телкар – и многие другие среди Шелак – действительно увидели в могущественных кристаллах лишь оружие. И только огромное уважение к Савассану удержало их от задействования находки в более изощренной войне – по крайней мере, на время.

«Наша численность падает, – сказал Телкар. – Мы обособлены от других племен. Нам нужен способ защитить себя, Савассан. И если эти кристаллы могут помочь нам, мы обязаны их использовать».

«Еще немного времени, – умолял Савассан. – Мы – хранители реликвий. Мы должны понять их».

«Если нас всех, до последнего ребенка, вырежут другие племена, – резко ответил Телкар, – у реликвий вообще не останется защитников».

Они ускорили исследования. Оба, и Джейк, и Савассан, убедились на собственном опыте, что могут без опасений прикасаться к кристаллам, которые Савассан назвал «кайдариновые» – «соединяющие чувства». Оба были вполне довольны испытываемыми ощущениями. В итоге появился прогресс – возможность испытывать обмен чувствами, не прикасаясь к кристаллам, а лишь находясь поблизости от них.

Так же, как и предполагал Савассан, они стали более восприимчивыми к реликвиям. Оказалось, что тем действительно есть о чем поведать. Протоссы стали понимать, что значат некоторые символы на артефактах. Им удалось соединить вместе нечто, позволившее изучать другие истории, открывать новое и новое. Теперь Савассан был поглощен чем-то, что называл «таинство». И это, как он был убежден, позволит ему продвинуться еще дальше на пути познания.

«В этом есть что-то большее… Намного, намного большее, – сказал он однажды Джейку. – И у нас нет времени, чтобы постичь все это. Я поражен, насколько мы невежественны. Как далеки от нас были Ихан-рии».

Были достигнуты новые успехи. Они обнаружили, что не обязательно использовать кристаллы, чтобы ощущать чувства друг друга, как им приходилось в начале. Сначала ощущение казалось подавляющим и даже пугающим, но теперь Джейк испытывал обогащение от подобного. Это казалось чем-то правильным. Похоже, Савассан был прав, предположив, что именно этого должны добиться протоссы. Так что теперь Джейка переполняли чувства благоговения и изумления, принадлежавшие его наставнику – подобные мягко струящейся по гладкому камню воде.

Он также ощущал и разочарование Савассана. Ква-каи – небольшие приматы, живущие в кронах деревьев – были на слуху среди Шелак за свое любопытство. Они часто фигурировали в поучительных историях о том, что ждет юного Шелака, если он будет излишне любопытным.

«Я всегда восхищался Маленькими Ручками», – мысленно произнес Савассан, и Джейк ответил ему волной изумления.

Он тоже восхищался Маленькими Ручками с их неисправимым любопытством, несмотря на то, что притчи осуждали подобное поведение, а вовсе не поощряли. Маленькие Ручки делали именно то, для чего были созданы природой.

Словно подтверждая мысль, одно из красно-полосатых существ вдруг приземлилось на ветку рядом с ними, вглядываясь в протоссов ярко-желтыми глазами, и застрекотало перед прыжком на другую ветку, к новому приключению. Маленькие лапки и гибкий хвост служили животному надежной опорой в поисках новых шалостей.