Машины остановились. Из них стали выбираться боевики.

Андреев, лежавший рядом с майором, поднял бинокль и стал считать противников.

– В районе тридцати человек, – сказал он спустя минуту.

Почти все бандиты были одеты в камуфляжную форму и имели автоматическое оружие.

После короткого совещания банда тоже разделилась. Один огневой расчет остался на месте, два других разъехались в разные стороны.

– Второй, я первый, – позвал своего заместителя Жилин.

– Второй на связи.

– В твою сторону направились два автомобиля. На одном из них стоит зенитная установка. Все эти ребята на твоей совести.

– Понял, первый. Я их уже вижу.

– Четвертый, ответь первому.

– Слушаю, – отозвался Смирнов.

– Машины наблюдаешь?

– Нет, пока только слышу.

– Как появятся, держи их на прицеле. Там должно быть две машины.

– Принял.

Через некоторое время Смирнов доложил:

– Первый, здесь четвертый! Я сменил позицию. Теперь расчет как на ладони. Даже вижу черный флажок над крышей одного автомобиля.

– Понял тебя. Будь на связи. Мы скоро начинаем, – дал ценное указание майор, повернулся к связисту и приказал соединить его с базой.

Тот сразу передал командиру гарнитуру.

– Слушаю тебя, – проговорил полковник Северцов.

– Мы на позициях. Наблюдаем три расчета противника. К работе готовы, – доложил майор.

– Вертолетная группа вылетела ровно в шестнадцать ноль-ноль. Над вами она будет через несколько минут. Ваша задача: нанести упреждающий точечный удар и откатиться к западной опушке леса. Далее все сделают вертолетчики.

– Понял вас.

– Приступайте, парни. Сломайте им хребты и напрочь отбейте охоту сбивать наши вертушки.

– Начинаем.

– Удачи вам.

Одна транспортная «восьмерка» и три «Ми-24» шли вытянутым клином в сторону селения Руман. Точнее сказать, на его западную окраину, где длинным полукругом темнел густой лесок.

На самом деле в чреве «Ми-8» не было никакого лекарства. Помимо заполненного топливом дополнительного бака, внутри грузовой кабины он нес на пилонах блоки неуправляемых ракет. Такие же милые вещички были и на боевых вертушках.

Полет от Хмеймима до окрестностей селения Руман занял не более тридцати пяти минут. Перед выходом на цель четверка разделилась на две пары. Машины уменьшили скорость до ста восьмидесяти километров в час. Вторая пара, состоявшая из машин разных типов, приотстала от первой на полтора километра.

– Я триста десятый. Мы на подходе. К работе готовы. Дайте знать, когда отойдете на западную окраину леса, – сообщил Жилину командир группы вертушек.

– Понял вас, триста десятый. Отход планируем через пять минут. Сигналом вам будет красная ракета, – ответил майор.

– Я триста десятый, – обратился ведущий к своим людям. – Встаем в круг. Ждем сигнала.

Все три отряда сводной группы с предельной осторожностью заняли позиции неподалеку от мест расположения зенитных установок. Командиры отрядов доложили по радио Жилину о готовности к работе.

– Понял вас, – сказал тот. – Начнем, как только услышим гул наших вертушек.

Его план был предельно прост. При появлении четверки вертолетов все внимание боевиков будет сосредоточено на воздушных целях. Это позволит спецназовцам подойти к противнику еще ближе и ударить наверняка, в упор.

– Первый, я третий. Слышу вертушки, – доложил старший лейтенант Смирнов, занимавший южную позицию.

– Понял. Всем занять позиции и приготовиться к работе! – приказал майор.

Его отряд, усиленный капитаном Андреевым, ползком перебрался еще ближе к зенитной установке. Теперь дистанция до нее уменьшилась до пятидесяти метров. Спецназовцы отлично видели боевиков сквозь редкий кустарник.

Павел переместился немного левее и занял место на невысоком пригорке у ствола какого-то дерева. Он поднял «Винторез», снял заглушку с окуляра прицела и совместил перекрестье с фигурой бородатого мужика, сидевшего на месте наводчика.

Капитан вроде не первый год занимался своей не пыльной, очень даже творческой работой: ликвидировал бандитов всех мастей и национальностей. А его нервы все равно были напряжены. Как у сапера, держащего в руках два разноцветных провода.

Гул авиационных двигателей более не нарастал. Судя по его мощности, четверка вертолетов встала в круг примерно в километре отсюда.

Жилин положил рядом с собой ракетницу, затем вытянул из кармашка радиостанцию.

– Внимание всем. Я первый. Начинаем, – сказал он в микрофон.

Первыми тремя выстрелами Андреев снял большую часть расчета зенитной установки: наводчика, командира и еще какого-то бородатого субъекта, который отирался рядом с коробками, набитыми патронными лентами.

Ребята Сереги Жилина тоже времени даром не теряли. Они дали короткий залп по противнику и рванули к машинам.

Через мгновение на позициях зенитных установок все перемешалось. Андреев не рисковал стрелять даже в тех боевиков, которых отлично видел сквозь прицел. В любую секунду на пути пули мог возникнуть боец в камуфляже, входящий в штат группы Жилина.

Павел попросту встал в полный рост и, не отрываясь от прицела, начал перемещаться к месту схватки.

– Второй, четвертый, я первый! Что у вас? – прокричал в рацию Серега, когда с расчетом первой зенитной установки было покончено.

Штатный подрывник прилаживал заряд к кузову пикапа, двое парней поверяли боевиков, лежавших без движения на траве. Всюду была кровь и россыпи стреляных гильз.

– Первый, я второй. Расчет уничтожил, – доложил капитан Туренко и добавил: – В группе есть один тяжелый.

– Кто? – сухо спросил Жилин.

– Курко.

– Черт!.. Четвертый, ответь первому! Почему молчишь?! Что с расчетом?

– Троих уничтожили. Остальные заняли круговую оборону и не дают подойти ближе, – отозвался Смирнов.

– Второй, отходи! Третий, обозначь место дымовой шашкой и тоже убирайся к западной опушке! Остальное довершат вертушки. Как поняли?

– Второй понял.

– Четвертый понял. Отходим к опушке.

Неподалеку грохнул взрыв. Подрывник привел в действие свою адскую машинку, и от автомобиля с зенитной установкой остались одни искореженные обломки.

Спецназовцы и снайперы быстро покинули чащу и собрались на открытом месте у западной оконечности леса.

Проконтролировав подготовку расчетов и отдав необходимые приказы, Омар Дуни с ближайшим помощником расположились во внедорожнике. Его дверцы оставались открытыми настежь, так что гул подлетающих вертолетов они непременно должны были услышать. А отдать по радио команду расчетам – дело трех секунд.