– Извини, Саша, но меня ноги не слушаются, – жалобно сказала я. – Я столько набегалась, что сил больше нет.

– Бедненькая ты моя! – ласково сказал он и подхватил меня на руки, а я обхватила его шею руками и самозабвенно прорыдала все дорогу до дачи.

Но вот войдя в дом, мы в первый момент не знали, о чем говорить, особенно я, потому что ужасно боялась чем-нибудь ненароком обидеть его, я даже не решалась спросить его, куда делся крокодил.

– Может быть, ты душ примешь? – наконец решилась я прервать молчание.

– После тебя, потому что тебе это сейчас нужнее, – ответил он. – Ты ужасно пропылилась.

– А давай вместе? – замирая от надежды, предложила я. – Как когда-то, в молодости?

– Да мы с тобой и сейчас не старые, – усмехнулся он. – Только вряд ли мы там вдвоем поместимся.

– А мы с тобой друг к другу прижмемся! – обрадовавшись, что он сразу и решительно не отказался, сказала я. – В тесноте, да не в обиде!

– Хорошо, давай попробуем! – улыбнулся он, и я расцвела от радости.

Наше нахождение в душе назвать мытьем можно было бы только с очень большой натяжкой, но оттуда Сашка отнес меня на руках в комнату, и я похолодела от мысли, что могла его потерять и своими собственными руками лишить себя такого счастья, как он. Потом мы перебрались на веранду, и я принялась готовить ужин, а он сидел возле окна и смотрел на меня. Решив, что наши отношения уже в достаточной степени наладились, я отважилась попросить:

– Саша! А расскажи мне все с самого начала!

– О чем? – вскинул брови он.

– Дорогой! – укоризненно сказала я. – Не делай вид, что не понимаешь! О крокодиле, конечно!

– А тебя не беспокоила судьба любопытной кошки? – усмехнулся он.

– Ну, Са-а-аша-а-а! – просительно протянула я.

– Ладно, неугомонная ты моя! – согласился он и начал: – Понимаешь, как только я увидел возле кафе этого крокодила, то тут же понял, что это шанс избавиться от Крякова с Артамоновой и всех тех, кого они сюда навезли. Ведь, если бы мне удалось убедить людей, что крокодил убежал и прячется в озере, все отдыхающие сгинули бы отсюда, как черт от ладана. Я познакомился с мужиком, а потом позвонил Богданову и попросил его присоединиться к нам, потому что иметь одному дело с этим хвостатым мне было не с руки, а он все-таки ветеринар.

– Но предварительно вам нужно было напоить хозяина этой твари до бесчувственного состояния, – догадалась я.

– Вот именно! – подтвердил Сашка. – За этим процессом ты нас и застала.

– Прости меня, дорогой! – искренне сказала я. – Я больше никогда не буду вмешиваться в твои дела!

– Свежо предание! – хмыкнул он и продолжил: – Когда мужик вырубился, а было это уже очень поздно, мы с Сергеичем расстегнули ошейник и отволокли крокодила к Богданову в погреб.

– И как вы не побоялись? – в ужасе воскликнула я. – Он же вас укусить мог!

– Не мог! У него пасть была замотана, – возразил муж.

– Но ведь я слышала, как Жека сказал, что рядом с цепью и сломанным замком на земле валялись обрывки скотча, – напомнила я.

– Ну, скотч по нашим временам не такая уж и редкость и есть в каждом доме, – улыбнулся Сашка. – У Сергеича вот тоже нашелся!

– Как же вы все здорово придумали, – восхитилась я и покаянным тоном сказала: – А я на вас еще наорала!

– Да, за тобой это водится – ни в чем не разобраться и начать скандалить, – усмехнулся муж и многозначительно посмотрел на меня.

– Клянусь, это было в последний раз! – торжественно произнесла я.

– Ну-ну! – хмыкнул он. – Посмотрим!

– А что дальше было? – спросила я и объяснила: – Я же видела, как ты в сарай ходил!

– И что же это тебе ночью не спалось? – иронично поинтересовался он.

– А может, я на тебя любовалась, когда вы на веранде в карты играли, – ответила я совершеннейшую правду, но он в ответ только насмешливо посмотрел на меня.

– Слушать, конечно, приятно, но верится с трудом. А ходил я туда, чтобы зверюгу покормить.

– Но ведь для этого ему нужно было пасть освободить! – похолодела я. – И ты... Не побоялся?

– Видишь ли, Маруся, в погребе было очень холодно, крокодил остыл и стал вялым, неагрессивным. Рептилии вообще очень зависят от температуры окружающей среды, так что никакой опасности не было, – объяснил он.

– Поэтому он на меня и не отреагировал! – догадалась я.

– Да, ему тогда явно не до тебя было – согреться бы! – подтвердил муж.

– И чем же ты его кормил? – поинтересовалась я.

– Да развязал я ему пасть и кинул парочку магазинных мороженых кур, которые Сергеич специально для него привез – сами-то они только на рынке покупают, – ответил Сашка и продолжил, хитро глянув на меня: – И вот, вышел я сегодня в кафе, чтобы сигарет купить, вернулся и вдруг вижу, что дверь сарая распахнута. Бросился туда, а там моя благоверная в погребе лежит в позе звезды и не шуршит, а крокодила и след простыл. Уже по-настоящему зубастик удрал!

– А где он сейчас? – спросила я.

– Я из Москвы Славку вызвал. Он приехал, усыпил его, и сейчас наша местная знаменитость уже, небось, в карантине в зоопарке отдыхает от своих приключений, – закончил Сашка.

– Дорогой, я все понимаю, но я ничего не понимаю, – в растерянности сказала я, потому что до меня только сейчас дошла вся противоестественность ситуации. – Крокодил ведь боится инфразвука и должен был сидеть в погребе и носа оттуда не высовывать! А он? У Богданова излучатель стоит, а эта тварь спокойно по его участку разгуливала. У нас стоит, а он и к нам пролез по пути к Афонину. Может быть, эти излучатели вообще не действуют или тебе твой друг старье подсунул? Тем более что и оплачивали мы не через кассу, а прямо ему в руки.

– Почему же не действуют? – удивился муж. – Очень даже действуют на... – он с трудом сдерживался, чтобы не расхохотаться, – кротов! И продается это нехитрое устройство в каждом магазине! Просто я вовремя вспомнил о его существовании и решил сказать об этом дачникам, выдав его за несуществующий прибор, чтобы немного успокоить их. Я тогда вечером позвонил Славке и попросил его купить утром десять штук, которые мы у него и забрали!

– Значит, это вещь совершенно бесполезная? – воскликнула я. – Кротов-то у нас здесь не водится!

– Ты не права! – возразил Сашка. – Очень даже полезной она оказалась для душевного спокойствия дачников. Я-то ведь думал, что крокодил будет в холодном подвале под замком сидеть, пока мы не решим, что с ним делать, и никак не мог предположить, что тебя, как жену Синей Бороды, на приключения потянет. Кстати, а зачем ты вообще в сарай полезла?

Сказать ему правду было равносильно самоубийству, и я, честно глядя ему в глаза, ответила: