Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В окно кабинета что-то мощно врезалось.
— О, господи… Это что? Сова? — с ужасом выдохнула Вика.
— Демидов! — на подоконнике сидела взъерошенная Злова: — Открывай окно!
— И чего ты тут делаешь? — я впустил красивую птицу внутрь.
— Как это, чего? Переживаю и волнуюсь за тебя! — возмутилась она и тут же села ко мне на плечо: — Да и хотела предупредить, что у Анатолия Аркадьевича через полтора часа игра.
— Какая красота… — восхищенно произнесла Вика и довольно бесцеремонно начала наглаживать сову.
— Что это?! Зачем?! — возмутилась Злова, но вместо того, чтобы наброситься на наглую управляющую с когтями, лишь распушилась и закрыла глаза: — Ладно… Не могу я поцарапать бедного ребёнка, уху-ху! И вот за ушками немного… Ага… Спасибо…
Мы с Толиком лишь слегка удивлённо переглянулись. Говорить правду о том, что сову наглаживала взрослая и совершенно безалаберная начальница парка мы не стали. Но с другой стороны — завидно, конечно. Придётся затискать Злову, когда она уснёт.
В этот момент в кармане завибрировал мобильник.
— Санёк? — удивленно произнёс я и нажал на кнопку ответа: — Да! Слушаю.
— Ваше Благородие! Тут какие-то шибко ерепенистые типы подъехали. Говорят, хотят пообщаться с новым хозяином парка… Шугнуть их?
— А, нет. Это же Плотниковы! Неужели не узнал?
— Никакие это не Плотниковы, Ваше Благородие! Вальку-то я сто лет в обед знаю…
— И кто это такие?
— Представились — братьями из Михайловских.
— Оп-па… — я не мог поверить своему счастью: — Скажи, что я через пять минут подойду.
— Принял.
Эх, даже немного жаль, что мы не в Перми. С этими университетскими правилами — одни ограничения! Даже начал задумываться, а не прикупить ли себе костюм Ночного Лиса для подобных «дружеских бесед»?
Глава 9
«Снежный ратель, или Пушной барсук, или Уральский медоед — вид из семейства куньих, обитающий в Предуралье и низинах Уральских гор. Выделяется в политипический род медоедов. От своего африканского родственника отличается более крупными размерами. За невероятную силу, свирепость и бесстрашие был прозван главным уральским хищником. Ему не страшны даже бурые медведи. Уникальная шубка зверька высоко ценится на чёрном рынке. Увы, на данный, момент Уральский хищник находится под угрозой исчезновения. Доктор-зоолог Малкольм Суини, посвятивший 20 лет жизни изучению Снежных рателей создал заповедник близ города Качканар. Там за животными следят специалисты.»
(Ист: Глава 9. Параграф 12. Учебник «Большая энциклопедия животных» для первого курса Императорского Университета. Автор: Дроздов Н.Н. 1992 год)
— Владимир! Если что-то пойдёт не так — я обязательно вступлюсь за тебя. Уху-ху! Даже не переживай! — произнесла Злова, сидя у меня на плече: — В обязанности духа-наблюдателя входит поддержка безопасности учеников в любой ситуации!
— Чего же тогда вы всей сворой инспекторов по городу не летаете? Вдруг на кого-то нападут? — усмехнувшись, спросил я.
— Уху-ху! Вообще-то, имелось в виду, что инспектор, субинспектор или наблюдатель обязан заступиться за ученика, если тот находится в его поле зрения.
— А что, если на меня, скажем, нападут? Разве я не имею право защитить свою жизнь? — поинтересовался я.
— Имеешь, уху! Но потом всё равно будет разбирательство, скандал, и возможно даже суд. Лучше не подставляться. Правила в Университете очень строгие. И послабления из-за чрезвычайных ситуаций дают крайне редко.
— Не находишь это странным? А что, если не я спровоцировал конфликт?
— Университет для знати. А знать всегда должна ходить с охраной! Уху-ху! Если же дворянин оказался без охраны, или же взял с собой недостаточное количество ратников — это уже его проблемы, уху-ху! Именно поэтому, я буду защищать тебя от любой напасти. Даже если там грязные бандиты… Терпеть их не могу!
— Почему?
— Потому что вместо борьбы за хорошую жизнь, они выбрали путь отбросов. Уху-ху! Мы не в двадцатом веке, чтобы от безысходности кидаться на амбразуры преступного мира. Сейчас для простолюдинов столько разных возможностей открылось! Но нет… Уху-ху. Эти бритые головы всё равно рассекают по городам на своих ржавых драндулетах и пугают народ. Уху! От таких одни проблемы.
— Лучше бы ты осталась вместе с Викой и Толиком. Что будет, если в тебя попадёт шальная пуля? — спросил я, глядя на приближающиеся ворота парка.
— Я умру с осознанием, что защитила ученика! Уху-ху! Но на самом деле, скорее всего — пройдёт навылет. Плотность наших тел крайне условная. И если скорость приближающегося предмета превышает звуковую, то наша энергетическая составляющая просто не будет сопротивляться. Вот и всё, уху.
— Кстати, а как вы воевали?
— Как и всегда. Уху-ху… Мы же по сути — тот же пистолет. Или штурмовая винтовка со штыком. На войне, в отличии от мирной жизни, нас не интересуют взгляды людей. Там мы слепо выполняем приказы. Кто-то помогает лечить раненых. Кто-то, как Уся, Руд и я — убивает врагов силой стихий… Это мерзко. Ужасно. И отвратительно! Но ничего не поделать. Война никогда не была чистой.
— Вот не понимаю я вашей высокой морали… Вы же, типа, совсем другие? Вот не наплевать на то, что пиджаки отправляют на мясорубку свои активы? — я увидел, как охранник Агафон вывалился из своей кабинки и чуть ли не в слезах бежал ко мне. Вроде взрослый мужик, но выглядел, как мальчишка, которого обидели в школе, и он мчится на всех парах, чтобы пожаловаться родителям. Забавная картина.
— Мораль? — удивилась Злова: — А, причём тут мораль? Дело не в этом. Пример будет грубый, и ты… возможно перестанешь со мной общаться после этого, уху! Но раз уж ты у нас такой любознательный, то расскажу. Уху-ху! Ты же хочешь есть?
— Хочу. Это естественная потребность.
— Вот! И мы хотим. Если раньше нашим предкам приходилось объединятся в племена и заниматься каннибализмом или же стараться переработать зарницу, чтобы прожить ещё немного дольше, то сейчас наступила… халява. Уху-ху! Нам не надо убивать друг друга. Не надо высиживать территорию возле Мест Силы и энергетических аномалий с ТДА. Договорился с человеком и уху! — пояснила сова, почесывая клювом перышки на пузике: — Перед тобой лежит бутерброд. Добротный такой!
— Как те из котлеты
