Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Одиннадцать жирненьких, – похвастала она.
– Корнерой будет доволен, – осклабился Сало.
* * *
Корнерой и правда оказался доволен, когда крыслов и жуклов свалили в кучу у алтаря. Хрустнув коленями, он встал с трона. «Засиделся, – подумала Ищунья. – Обленился и обрюзг».
– Свежее угощение, – объявил стае Корнерой, и его голос эхом отразился от стен и свода. – Сегодня у нас пир, хилы.
Хилы затопали по полу.
– Пир! – скандировали они. – Пир!
Ищунье противно было слышать это мерзкое слово, но она постаралась скрыть отвращение. Корнерой тем временем обернулся к ней. Взглянул на Маяк и облизнулся.
– Ты хорошо поохотилась, Ищунья, – сказал он. – Так что быть тебе моим особым гостем на пиру.
– Спасибо, Корнерой. – Ищунья низко поклонилась, чувствуя, как спину ей жгут завистливые взгляды Костолома и Камнекопа. Впрочем, она бы с радостью поменялась местами с любым из них. Ей совсем не хотелось быть на «особом» счету у Корнероя.
– А теперь отдохни, Ищунья, – разрешил вожак. – Охота, должно быть, утомила тебя.
Ползун еще раз многозначительно взглянул на нее и юркнул в сторону, устроившись на полу у алтаря. «Забери меня в Светлый Край», – вспомнила его слова Ищунья и внутренне затрепетала. Она тщетно пыталась избавиться от этого чувства и в конце концов, подыскав себе уютное местечко, легла. При мысли о предстоящем пире у нее потекли слюнки, но стоило вернуться страху, как во рту появился кислый привкус. Ищунья мысленно обратилась к Джареду: «Вот он момент, да? На пиру?»
Маяк вспыхнул – Джаред соглашался.
Наконец, после стольких дней ожидания, все прояснится. Успокоенная этой мыслью, Ищунья свернулась в клубочек и впервые за долгое время, с тех пор как вернулась, ощутила настоящую сонливость. Ползун отправится с ней в Светлый Край – как и остатки силов. Но пойдут ли за ней хилы?
Этого Ищунья знать не могла, но что бы ни случилось, Корнерою это не понравится.
* * *
Ищунья проснулась не сама – ее грубо растолкали.
– Отпустите… меня! – зарычала она, вырываясь.
Множество рук поволокло Ищунью к алтарю. Там ее швырнули на пол. Вскочив на ноги, она отыскала взглядом Корнероя. Тот восседал на троне и коварно улыбался.
– Корнерой… что происходит? – спросила Ищунья.
Улыбка перешла в оскал.
– Ты – мой особый гость на пиру.
– Особый гость? – повторила она эхом, соображая, что все-таки затевается. Однако тяжелая спросонья голова почти не работала.
Ее окружали хилы, вооруженные костяными ножами и копьями – острые наконечники поблескивали в свете Маяка. Ищунья попятилась и уперлась в кучу крыслов, жуклов и клубней, которые нарыли совсем недавно и еще даже не очистили от земли. Хилы облизывались… с голодным видом.
«Пир», – начало доходить до Ищуньи, и ее передернуло от омерзения.
Когда в колонии заправляли силы, на пиру обязательно кого-то съедали… В голове родилась ужасающая догадка: «Сегодня съедят меня».
– Лучше тебе вернуться живым и здоровым, – сказала Майра. Из-за тревоги она выглядела намного старше своих семнадцати лет. – Аэро, ты вообще слышишь меня?
Ее проекция мигнула, грозя погаснуть.
– Теряю сигнал, – сообщил оружейник, сидевший за пультом Переговорной машины. Затем подергал за какие-то рычажки и подкрутил реле, и проекция Майры снова обрела четкость.
– Живым и здоровым, принято, – усмехнулся Аэро.
Майра, впрочем, не унималась:
– Точно нет другого способа?
Аэро протянул к ней руку, но его пальцы прошли сквозь изображение.
– Мы ведь это уже обсудили, помнишь? – Он говорил быстро: время истекало, и не только потому, что оружейник мог потерять сигнал, но еще и потому, что близилось время поединка, девять утра.
– Да-да. Вот только почему я переживаю?
– Тревога перед боем – обычное состояние. Как и тошнота.
Майра невольно расхохоталась:
– Хвала Оракулу, рвать меня точно не тянет. А ты чего такой расслабленный? Это ведь твоя жизнь на кону.
– Не впервой, – криво усмехнулся Аэро. – Не забывай, это – единственный способ вызволить друзей из плена. К тому же, если я одержу победу, Виник согласился восстановить меня в звании. Появится доступ к ресурсам корабля и людям. Вдруг получится убедить их встать на нашу сторону.
– Винику верить нельзя, – покачала головой Майра. Ее кудряшки всколыхнулись, как живые. – С чего ты взял, что он выполнит обещания?
– Оружейники передали текст договора всем на корабле, каждый солдат его видел. Виник собственной подписью подтвердил, что если я докажу свою невиновность, он освободит меня от обвинений. А если пойдет на попятную, о его предательстве узнают все.
– Ладно, а вдруг проиграешь? Не смей недооценивать противника.
Братья оружейники тем временем перезаряжали его фальшион. Аэро успел сменить сорочку и брюки на легкую десантную форму, пустые ножны болтались на поясе ампутированной конечностью.
– Ты говоришь совсем как Рен: вечно она за меня переживает.
– Разве это так плохо?
– Нет, напротив. Значит, тебе не все равно.
– Ну, можно и так сказать.
– А как бы ты сама это объяснила? – поерзав, спросил Аэро. От смущения жгло шею, и он оттянул воротник. – Эмоции для меня по-прежнему непонятны.
– В общем… люблю я тебя, – протараторила Майра, заливаясь краской. – Так что не вздумай погибнуть и все испортить. Ясно, солдат?
Аэро был поражен.
– Да ты издеваешься!
Майра сердито посмотрела на него, отчего показалась ему лишь еще более обольстительной. Ее проекция была как живая, и оттого Аэро больнее переживал, что не может коснуться ее. Маяк у него на руке сверкнул, выдавая мысли.
– Значит, обольстительная? – На губах Майры проскользнула усмешка.
– Н-да… прости. – Аэро потеребил пустые ножны. Даже предстоящий бой не внушал такого ужаса, как разговор по душам с Майрой, и от этого Аэро мутило как никогда.
– И?.. – подначивала Майра.
– Обещаю пока не умирать, если тебе от этого легче, – пробормотал Аэро, чувствуя, как обжигает щеки румянец. – Я уже дрался с Даникой. Она – сильный солдат и в Агогэ получала высокие отметки за навык фехтования. Но я уже один раз победил ее. – Аэро сделал паузу, поигрывая ножнами. – Меня только одно смущает в том, что выставили именно ее…
– Что же? – спросила Майра, скользнув ближе.
Аэро нахмурился: