— Ещё! Я хочу ещё!..

Звук её голоса, эти волнующие глубокие интонации были Максу хорошо знакомы по совместной ночи, и он сконфуженно почувствовал, что кое-какая часть его тела оживилась и требует продолжения банкета.

— Не надо так, — предостерегающе сказал он Лере, указывая многозначительным взглядом на свои шорты. Девушка довольно захихикала — кажется, именно этого она и добивалась. Едва он поднёс к её губам крупную спелую клубничину, как Лера тут же игриво прихватила его пальцы, чуть сжав их зубами, и призывно стрельнула глазками. Её губы порозовели и влажно заблестели от клубничного сока. О, господи…

— Ну всё, вот теперь ты доигралась, китаёза, — зашипел он, отодвигая поднос в сторону и бесцеремонно вытаскивая Леру из-по одеяла. Миг — и он уже стянул с себя футболку. Ещё миг — и Лера оказалась у Макса на коленях, сидя к нему лицом. Пальцы его, словно разогреваясь, быстро пробежались по её плечам, на миг задержались на груди, опустились к животу.

— Макс! — запротестовала она в притворном возмущении. — Я ведь могу опоздать… — а сама уже так и льнула к нему.

— Успеем, — пообещал он, одним рывком избавляясь от остатков собственной одежды.

И никто из них ещё не догадывался о том, что за этим счастливым утром не будет счастливого дня…

Макс доставил Леру в студию без опозданий, ровно к одиннадцати. Коротко поцеловал девушку в губы на прощание, уже начиная отчаянно скучать по ней в ожидании вечера, когда она освободится.

Съёмочный павильон был светлым и просторным, с высоким потолком. Здесь вовсю уже царили суета и рабочая суматоха. Фотограф делал тестовые снимки, экспериментируя со светом. Модели, не стесняясь присутствующих, спокойно поправляли чулки, одёргивали лифы нарядных платьев и беззаботно щебетали. Завидев Леру, подруги весело помахали ей, призывая поскорее вливаться в их стройные ряды.

— Лерунчик!.. — навстречу спешил мужчина лет сорока, нетерпеливо помахивая свёрнутой в трубочку газетой. — Молодец, что вовремя. Быстро переодевайся — и на макияж!

По Максу он скользнул настолько равнодушным и мимолётным взглядом, будто парень был кем-то незначительно-незаметным, вроде крошечной букашки.

— Посторонние не должны находиться в помещении во время фотосессии, — сказал он в пространство скучным голосом, адресуя свои слова то ли Максу, то ли Лере, то ли им обоим. А затем, не меняя невозмутимого выражения физиономии, смачно шлёпнул Леру по заднице.

Макс оторопел.

Самое поразительное, что Лера не стала возмущаться, даже не влепила этому наглецу пощёчину — только игриво взвизгнула, но, заметив вмиг помрачневшего Макса, покраснела и торопливо стёрла с лица неуместную глупую улыбочку.

— Можно тебя на пару слов? — напряжённо выговорил он. Лера заметно струхнула и бросила осторожный взгляд в сторону нахала с газетой, а затем — виноватый — в сторону Макса.

Он резко потянул её за руку и отвёл в сторону на несколько метров.

— И что это сейчас такое было? — спросил он ровным голосом, стараясь не выдать закипающего внутри бешенства.

— Макс, это… наш директор, Игорь. Он иногда так шутит, — оправдываясь, торопливо залепетала Лера. — Ничего особенного, правда. Все уже привыкли…

— Между вами что-то есть? — он с трудом изверг из себя эти слова, практически выплюнул их — с болью, обидой и ненавистью.

— Нет, — ответила она так быстро, что стало ясно: запахло жареным.

— Значит, было раньше? — Макса замутило от собственных наводящих вопросов и подозрений. Происходящее казалось ему просто дурным сном. Ведь всё было так хорошо, так прекрасно! Ещё пять минут назад он был самым счастливым человеком в мире…

— Лерунчик, ты скоро закончишь?.. — этот назойливый тип снова оказался рядом. — Визажист только тебя и ждёт.

Смерив Макса презрительным обесценивающим взглядом, Игорь демонстративно провёл рукой по Лериной груди, якобы поправляя тунику. Девушка инстинктивно отшатнулась, но Макс уже не был уверен в том, что она делает это только из-за его присутствия. Ей просто неловко перед ним, не будь его рядом — она бы не возражала…

— Макс, ты поезжай по своим делам, мне действительно нужно работать, — виновато произнесла Лера.

— Я заеду за тобой вечером, — сказал он без всякого выражения.

— Не надо, — она торопливо замотала головой. — Мы и сами пока не знаем, во сколько закончим, съёмка может надолго затянуться. Я приеду прямо к тебе в отель… адрес я помню.

Тем временем директор, словно издеваясь, по-свойски приобнял Леру за талию, не обращая на Макса внимания, но делая это явно ему назло, напоказ. Макс невольно сжал кулаки.

— Лер, пойдём отсюда, — вырвалось у него.

Девушка в растерянности оглянулась на Игоря, точно ища у него поддержки, затем снова перевела умоляющий взгляд на Макса, разрываясь между ними двумя и не зная, как дипломатично вырулить из конфликтной ситуации.

— Прямо сейчас я не могу, я же должна работать… ты сам видишь.

— Да. Вижу.

Макс резко развернулся и торопливо двинулся к выходу, боясь, что может не сдержаться. Он шёл, до боли стиснув зубы, и блокировал все свои эмоции, не позволяя им взять верх над разумом, чтобы не наговорить лишнего и не наломать дров.

Добравшись до отеля, Макс на автопилоте поднялся в свой номер, открыл дверь и рухнул на кровать, в чём был, даже не разувшись.

Не было уже ни гнева, ни раздражения на Леру, лишь бесконечная усталость. А ещё — тоскливая пустота в голове, в которой, тем не менее, начинали зарождаться не самые радужные мысли.

Да, презервативы в сумочке. Да, Лера уже явно не та невинная девочка, которая провела с ним ночь после выпускного, давно не та! Она и тогда была искренней в своих желаниях, отзывчивой и пылкой, но неопытность и неумелость выдавали её с головой. Они оба были сопляками, не знавшими толком, как подступиться друг к другу, и действовали больше по наитию, интуитивно. Теперь же…

Всё изменилось за эти шесть лет. Кардинально изменилось. Видно было, что Лера прекрасно знает, что делает. Макс вспомнил откровенные ласки, которые она дарила ему, её нежные и бесстыжие пальцы, жадные губы… Вспомнил её стоны, звучавшие в его ушах самой совершенной, самой сладкой музыкой, её сбившееся жаркое дыхание, её низкое, на вдохе — “О боже…” и на выдохе — “Ма-а-акс…” Вспомнил — и против воли ощутил желание, словно не занимался с ней любовью целую ночь, а потом ещё и утром — всего какой-то час назад… Но, несмотря на физическое желание, сердце при этом было сковано тисками обиды и ревности. Кому Лера вот так же раздавала свои ласки и поцелуи? Кто научил её всему этому?

Презервативы в сумочке, как предмет первой необходимости… он всё никак не мог выкинуть их из головы. Тот тип в студии, запросто шарящий по её телу своими похотливыми ручонками… Раздираемый невесёлыми думами, от которых голова готова была вот-вот взорваться, Макс и сам не заметил, как провалился в тяжёлый сон.