– У меня телефон отобрали, – пискнула я.

– И подружка твоя, дура та ещё – не додумалась мне сообщить! А вы! – повернулся брат к родителям, – Вы что тут устроили? Посадили взрослую девицу под замок! Вы вообще в своём уме?

– Сын, ты переходишь границы… – начал было отец, но Кирилл лишь зыркнул на него.

– Границы перешли вы, когда решили запереть практически полностью совершеннолетнюю дочь в своей комнате. Будто она не знаю какое преступление совершила.

– Она обманула нас! – подала голос мама.

Я сглотнула. Мне хотелось хоть что-то сказать в свою защиту и попытаться остановить скандал, который разворачивался перед моими глазами. Однако моя семья не давала мне и слово вставить. Услышав хлопанье двери, я скосила глаза и увидела Полину, которая тоже вышла на шум. Правда, сестра предпочитала оставаться в тени и не участвовать в дебатах.

– Вы вынудили её! – парировал тем временем Кирилл, – Своими глупыми запретами. Девочка мечтала быть журналистом, а вы душили её своими аргументами. Будь я на её месте – тоже не стал бы вам рассказывать.

– То есть ты знал? – ахнула мама.

– Знал. И помогал ей. Потому что она там – на своем месте! Прежде чем ругать и запирать – вы бы хоть спросили у неё, у её начальства – как она справляется, сколько получает, какие у неё перспективы. Вы хоть один эфир её слушали? Конечно, нет – вам радио вообще нафиг не сдалось. А я слышал! И Настюха счастлива там. Чёрт возьми – она завтра получит награду, как лучшая девушка-радиоведущая года!

На этих словах мои глаза округлились. Елена – коза, выдала меня. Просила же – никому до пятницы. А Кирилл, между тем, продолжал:

– Так что – мне лично плевать на ваши запреты. Меня вам точно тут не закрыть…

*****

Кирилл Набоков давно не испытывал такого яркого спектра эмоций. Когда ему позвонила Епифанова – близкая подруга сестры – он даже не заподозрил ничего плохого. Хотя они редко общались – Набоков очень хорошо относился к этой миловидной блондинке. Когда-то он даже пробовал ухаживать за ней, но Елена чётко дала понять, что так делать не стоит. Кирилл, к слову, на девушку не обиделся, и отношения у них сохранились тёплые и приятельские.

Поэтому, он с лёгкой улыбкой принял звонок:

– Привет, Ленок, что-то случилось?

– Вроде того. Давно нужно было тебе сказать, – Епифанова явно чувствовала себя неловко.

– Лен, – Кирилл напрягся, – Что-то с Настей?

С его сестры станется влипнуть в какую-нибудь неприятность. Она с детства с удивительной лёгкостью находила приключения на свою пятую точку. О чём говорили многочисленные мелкие шрамы – на коленке, подбородке, брови, локте. Девушка была ходячим приключением. Так что волнение старшего брата было вполне объяснимо.

– С ней, – подтвердила его догадки Лена, – Её родители дома заперли. Узнали, что она – Диана.

Кирилл, который в эту минуту ехал за рулем, резко ударил по тормозам. Повезло, что дорога была почти пустой, и никто не врезался в него. Хотя, возможность ДТП беспокоила его в тот момент меньше всего.

– Давно?

– Вы с сестрой похожи, – грустно усмехнулась Лена, – С понедельника.

– И ты звонишь мне только сейчас? – чуть повысил голос Набоков.

– Прости, я просто не знала, как тебе об этом сообщить.

– Что значит – не знала? Просто берёшь – и звонишь! – рявкнул Кирилл, – Кто её выдал ты хоть знаешь?

– Знаю. Наш сокурсник – Меридов Сашка.

Выдохнув сквозь зубы, парень спросил:

– Значит, она у родителей?

– Ну да, – подтвердила его слова Епифанова, – У нее отобрали телефоны, на учёбу не пускают. Сидит, как принцесса в башке.

– Ненадолго, – коротко бросил Кирилл и оборвал звонок.

Развернув машину, он мысленно извинился перед невестой за то, что опоздает к ужину. Но сестру вытащить явно было важнее, нежели набивать брюхо. Зная Настю, Кирилл мог смело предположить, что его сестренка загнала себя в нехилую хандру. Пора было её оттуда вытягивать. Даже если придётся за уши тащить.

*****

Я очнулась только когда Кирилл снова рявкнул мне:

– Что встала?

– А? А что я? – заморгала я, пытаясь понять, что всем от меня нужно.

– Быстро иди вещи собирать. Ты едешь домой!

Меня будто с поводка спустили после этих слов. Не дожидаясь криков родителей, я моментально сорвалась с места, забежала в комнату, схватила свою сумку, и как была – в домашних шортах и футболке – почти кубарем скатилась вниз. Замерев рядом с братом, отдышалась и выпалила:

– Я готова.

Окинув взглядом мой внешний вид (плевать! Переоденусь дома! Я и голая готова была ехать, лишь бы оттуда подальше!), Кирилл кивнул и повернулся к родителям.

– Телефоны моей сестре верните. Оба.

– Кирилл! – повысил голос отец, – Ты не имеешь права забирать её. Настя – наша дочь, и нам лучше знать, как её воспитывать.

– Хватит, довоспитывались, – отрезал брат, пряча меня за свою спину, – Дождётесь, что она просто вас возненавидит за загубленную жизнь. Телефоны, – повторил он грозно.

Вздохнув, отец вышел из прихожей. Я всё это время жалась к спине брата и на мать старалась не смотреть. Мне всё еще не верилось, что скоро я уйду, и хотя бы часть моего кошмара закончится. Вернувшись, отец протянул два мобильника Кириллу и тот их ловко перехватил.

– Спасибо, – кивнул он, – А теперь – мы уходим. А вы оба – подумайте. Настя счастлива заниматься тем, чем сейчас, собственно, и занимается. Только это вас должно беспокоить. А не то, сколько она зарабатывает, какое положение занимает в обществе и прочее. Если бы вы не душили её своими правилами и требованиями – она бы не стала обманывать вас. Вот и всё.

После этих слов Кирилл открыл передо мной входную дверь и, наконец-то, я вышла из родительской квартиры. Боже, это был такой кайф! Быстрее молнии я выбежала на улицу и вдохнула вечерний воздух. Моя кожа моментально покрылась мурашками – всё же в конце апреля было ещё довольно прохладно. Но мне было плевать. Ведь я оказалась на свободе. От счастья мне хотелось одновременно реветь и смеяться. Мда, ну привет, мадам Истерика.

– Прыгай в машину, заключенная, – бросил мне, между тем, брат, открывая дверцу.

Забравшись в машину, я тут же включила печку и, когда Кирилл сел на водительское сидение, тихо сказала:

– Спасибо.

Брат повернулся ко мне и смерил недовольным взглядом:

– Нет, вот ты мне скажи – почему нельзя было сразу мне сообщить?

– Ну блин! Я же не знала, что меня тут же запрут дома.

– И подруга твоя тоже хороша, – продолжал кипеть добрый родственник,