Горожане укрылись в домах, заперев двери и прикрыв окна. Кто-то в страхе бежал за толпой матросов в порт, но пираты, не забывая о своей истинной природе, обрушивали пули и удары на любого чужака, карабкающегося по сходням на безопасные палубы.

На кораблях зажигались фонари, матросы грохотали на снастях, готовясь выйти в море. Лодки сбрасывали с борта и буксировали суда прочь от порта. В воздухе клубился оружейный дым. Насилие благодатью снизошло на город. Четыре Ангела-падальщика, медленно покачиваясь, двигались вперед, словно четыре убежденных в своей вере высоких священника, путешествующих по Аду.

В доках след обрывался. Лотос увезли в океан.

Пронести на борт тайком такую маленькую вещицу не составляло труда. Ангелы-падальщики развеялись лохмотьями и пылью и, подобно мусору, понеслись над водой к переполненному крысами трюму одного из пиратских кораблей под названием «Возмездие». Расположившись в отбросах, они застыли в мертвом, неподвижном ожидании.

«Возмездие» принадлежало суровому старцу по имени Бонни Мунго. Он уже встречал этих существ несколько лет назад в полузатонувшей каменной церкви, на которую набрел в болотах Флориды. Существ было двое, но они убили почти всю команду, а выживших натянули на себя как одежду, которая им была явно не по размеру. Теперь, снова увидев Падальщиков мельком, капитан почувствовал необычайный страх. Как только «Возмездие» отошло на почтительное расстояние, он приказал развернуть корабль широким боком к городу. По команде матросы навели орудия и сокрушительными залпами послали пушечные ядра пробивать слабые деревянные стены зданий, разрушая их до последней щепки. Другой корабль, вдохновленный примером «Возмездия», присоединился к обстрелу.

Через несколько минут Кордова и ее незадачливые жители превратились в мешанину досок, дыма и крови. Пираты, удовлетворившись содеянным, развернулись к горизонту и исчезли в пелене дождя.

Ангелы-падальщики уснули в трюме «Возмездия», идя по ароматному следу, оставленному лотосом над волнами.

Мартин едва успел заснуть, как послышался резкий голос. Узколицый человек в ночной рубашке сгорбленно стоял в узкой дверце и держал в руке фонарь, отчего половина его лица тонула в яркой темноте.

– Капитан просит вас к себе. Немедленно.

Выбравшись с несчастным видом из постели, Мартин подобрал с пола брюки и снова ощутил легкое покачивание корабля на волнах. Должно быть, он заснул во время грозы. Может статься, вскоре привыкнет к корабельной жизни. Но все же, будь то суша или океан, а крепкий долгий сон никогда не лишний.

– Кто вы такой? – спросил Мартин, потянувшись за курткой.

– Меня зовут Гримзли, и я ваш повар, мистер, так что следите за языком. Еще я ответственен за выполнение прихотей капитана. Сейчас вы – одна из них, так что пошевеливайтесь. Суетитесь с одежками, как настоящая леди. Бросьте это и делайте, что говорят, пока не исчерпали запас великодушия капитана.

Как оказалось, в ту ночь капитан Туссен был щедр на великодушие. Его каюта находилась на корме корабля; за открытыми окнами открывался поистине королевский вид, с которого веял соленый бриз. Облака рассеялись, но луна куда-то спряталась, и лишь звезды горели огромными сверкающими стайками на небе. Туссен сидел спиной к окну, и его силуэт вырисовывался тенью на фоне небосвода – совсем как иллюстрация из Ветхого Завета. На столе перед ним стоял стол с горячим чайником и двумя кружками.

– Я вас разбудил, сатанист? – спросил капитан.

Мартин сел напротив. Гримзли вышел и закрыл дверь.

– Я понимаю, это ваш корабль, и знаю, что вы – повелитель морских просторов и тому подобное, но я был бы благодарен, если бы вы обращались ко мне по имени.

– Вы так же нежны, как ваши маленькие ручки. – Туссен наклонился и придвинул кружку ближе к Мартину. – Может, глоток чая утешит ваше английское сердце.

– Спасибо, капитан.

Мартин налил чай в кружку и поднес ее к носу, глубоко вдохнув аромат. Затем сделал глоток и с удивлением обнаружил, что вкус у напитка совсем недурен.

Капитан Туссен улыбнулся:

– Вольности преступной жизни.

– Полагаю, их более чем достаточно. И поднятие джентльмена посреди ночи с кровати по прихоти – одна из них. Что вам нужно, капитан?

– Мне нужна ваша предыстория, мистер Данвуд. Хочу знать, что вы здесь делаете.

– У нас одна цель. Мы заставим лотос заговорить, чтобы переправиться в Темные Воды. После чего я свяжусь с орденом Черного Железа, и мы поплывем в Бухту Лотоса, где Жрец Каннибалов устроит изысканный Пир. Вы набьете трюм лотосами, а я раздобуду себе атлас. И все будут счастливы. Вы решили подшутить надо мной, капитан? Зачем спрашивать о том, о чем известно?

– Никаких шуток, мистер Данвуд. Вы что-то скрываете. Выкладывайте.

Тепло, дарованное кружкой чая, вмиг рассеялось. Мартин поставил ее на стол и старался не выдать волнения. Туссен, черт бы его побрал, наблюдал за ним, как наблюдают друг за другом противники на дуэли. Если это вызов, то положение Мартина уязвимо.

– По-видимому, мистеру Галли нельзя доверять, – выдавил он из себя.

– У мистера Галли язык портовой шлюхи. Но и без него понятно, что вы чего-то недоговариваете. Ваша история дурно пахнет, мистер Данвуд. Вы – щенок, а я ждал мужчину. Общество Горящих Свечей не посылает детей на взрослую работу. У нас не было возможности поболтать до прибытия Ангелов-падальщиков, но теперь мы в море, и времени в избытке. Поэтому позвольте спросить вас еще раз. Не пытайтесь уклониться от ответа, а не то я позову мистера Ху, и спрашивать будет уже он. Вы понимаете, о чем я?

Мартин больше не мог контролировать эмоции. Он впервые испытывал настоящий страх, и приятного в этом было мало.

– Да, капитан, кажется, понимаю, – тихо ответил Мартин и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. – Есть одна женщина.

Туссен вздохнул и откинулся на спинку стула. Корабль поднялся на гребень волны, и море в большом окне за спиной капитана рухнуло вниз – на мгновение Мартин видел лишь звездную бездну неба. Чашки заскользили по столу.

– Одна женщина. Одна конкретная женщина, как я понимаю. Элис Кобб.

– Да. Именно она.

– Так, значит, история о любви.

– Если вам так угодно.

– Все моряки любят любовные истории, мистер Данвуд. Может, потому, что наши собственные всегда заканчиваются трагедией. Так поведайте мне свою.

– Мы встретились в Лондоне некоторое время назад. Я только вступил в Общество. И не имел никаких дел с Церковью Погребенных. Только слышал кое-что. Не знаю, верил ли я слухам. Но когда встретил ее, я… Что ж. Мы полюбили друг друга, капитан. Вот, собственно, и все.

– Сомневаюсь. Не верю, что Жрец одобрил ваш союз. Она ведь его дочь.