— Подобные допросы обязаны проводиться в комфортной для меня обстановке. Также возле меня должен сидеть мой личный адвокат, это прописано в моих правах как жертвы похищения.

— Нет. Ваш случай уникален. В просьбе отказано.

— Тогда я не скажу вам совершенно ничего, — Эмелис вновь уставилась в потолок. Камера была встроена в лампу, но девушка не показывала своим видом, что заметила её.

— Тогда мы будем вынуждены принять определенные меры, связанные с сохранностью жизни вашего отца. Он так же как и вы предал Империю, однако сделал это гораздо раньше вас. Ему предусмотрена высшая степень наказания через введение под кожу нейростимулятора, который обречет его на долгие страдания, даже если он сознается во всех своих проступках.

— Это будет на вашей совести. Он не сделал ничего крайне плохого, — задумалась Эмелис. Она была максимально спокойна.

— Вы, должно быть, не знаете, что он организовал саботаж на Седьмой станции, и захватил там власть на некоторое время? «Светлая гвардия» справилась на отлично, и мы смогли выторговать у ополчения их предводителя, под угрозой уничтожения всей станции. В контрасте с нападением змея на Четвертую станцию, мы вынуждены действовать очень быстро, и ликвидировать всех нарушителей без разбора. Жизнь миллиарда человек лежит только на вас, — улыбнулся детектив. Закурить ему хотелось ещё больше.

Эмелис отвечала быстро и решительно, принимая всю сказанную следователем информацию, и также быстро её анализируя.

— Вы блефуете. Я вижу вас насквозь. Империя не способна принять настолько отчаянные меры по уничтожению собственной же станции, которая находится в непосредственной близости к оплоту Изгоев. К тому же, вследствие ваших действий, погибнут и простые, мирные люди, которые не приняли членство в ополчении, как выразились вы сами.

— И все же, мы отходим от сути дела, — заметил Лекос, начиная незаметно нервничать, — Лучше ответьте на следующий вопрос. Зачем вы спровоцировали нападения змея на Четвертую станцию?

Девушка переглянулась со собственным отражением в зеркале. Как можно было прийти к выводу того, что нападения устроила именно Эмелис?

— Не молчите. Для нас слишком подозрителен тот факт, что змей напал именно в момент вашего саботажа на станции «Альнитак». Мы отслеживали его передвижение долгие годы, и по нашим расчетам в Созвездие Ориона он должен был вторгнуться только через полтора земных месяца.

— Это огромная глупость. Разве вы не сказали, что считали память Треи Кэнон? Она меня то и спасла от надвигающегося Уробороса, тогда как Империя даже не подозревала о его действиях, и сидела сложа руки. Объясните мне этот момент.

Лекос переменился в настроении.

— Здесь требования заявляю я. У вас нет никаких полномочий что-то предъявлять мне…

— Неужели? Почему вы так бурно отреагировали на мои слова?

Фрагменты пазла начали складываться в цельную картинку.

— А что, если и сама Империя подстроила уничтожение станции «Альнитак»? Я не знаю, как это могло произойти, но ваши недосказанные заявления сейчас действуют против вас же самих. Из вас очень… очень плохой детектив, и следователь никудышный, — подметила девушка, блеснув глазами. Они оба действовали отчаянно.

— Такого быть не может. Зачем Империи нужна такая непоправимая потеря, учитывая ещё и то, что по всей Империи был объявлен галактический траур? — задумался Лекос. Быть может, и ему самому что-то недоговаривали. Но в своей правоте для следователя он был уверен.

— Это была проверка. Проверка на то, что я действительно обладаю способностью избегать собственного летального исхода. Пока внутри меня есть Вечное сердце, оно оберегает меня от любой опасности. Мое выживание не случайность.

— Вы довольно эгоистично о себе думаете. К тому же у нас нет никаких средств, чтобы подстроить…

— Есть! — громко произнесла Эмелис, — Технологическое развитие пробило потолок. Даже без Вечного сердца Империя способна повлиять на множество вещей во всей Вселенной. Вы недалеки от дел Империи, особенно зная, что некоторым временем ранее, каким-то образом Империя изобрела технику мгновенной телепортации любого судна в любую часть нашей галактики.

— Все равно ваши заявления завязаны на грубой спекуляции, — насторожился следователь. Допрос не был продуктивным для него.

— Как и ваши! — вознегодовала девушка, ударив кулаком по столу.

Допрос шёл ещё долго. Не раз Лекос удалялся из комнаты, дабы перекурить снаружи, не раз он возвращался с ещё более серьезным лицом. У него не получалось выявить какую-либо полезную информацию у Эмелис. Она оказалась в несколько раз более напористой, чем он сам. Она не допускала ошибок в своих высказываниях, и кажется, говорила одну только правду. Расколоть её не удавалось никоим образом, этому не поспособствовали даже многочисленные угрозы. А время шло, и следователь уже заметно устал от топтания на одном месте. Он даже вел допрос уже стоя, не решаясь сесть за стол, так как отсиделся уже прилично долго, и его ноги начали затекать. А Эмелис так и оставалась непоколебима и горда.

Казалось, будто в своей игре хитросплетений они проведут ещё долгое время, однако повсеместно на станции включилась аварийная сигнализация. Такая же, какая играла на Четвертой станции.

— Уроборос… — догадалась Эмелис, и посмотрела прямо на скрытую камеру, а затем и на Лекоса. Он выглядел спокойно, но форма его бровей выдавала тревогу.

«Это мой последний шанс» — подумала девушка.

— Снимите с меня наручники. Уже поздно проводить расследования и отправлять меня под трибунал. Прямо сейчас надвигается кончина Империи, и ничего вы с этим без моей помощи не сделаете.

Лекос не знал, что делать. Он, кажется, тоже догадался, в связи с чем начала играть тревога. Значит никаких иных путей развития у этой истории не было. Ему пришлось поддаться Эмелис, принять унизительное поражение. Он проиграл. Но принял свой проигрыш с честью. Ничто больше не будет иметь значения, если Эмелис действительно права. Теперь и он сам был готов предать Императора, только чтобы сохранить свою собственную жизнь.

Он снял наручники с её рук и ног, как вдруг она выхватила его пистолет из кобуры и выстрелила в лампу. Точнее в скрытую камеру, встроенную в эту лампу. Лекос не успел принять никаких действий, и Эмелис ударила его локтем по затылку, от чего тот потерял равновесие и упал на пол. Она также выстрелила через фальшивое зеркало-шпион, попав энергетическим зарядом прямо в плечо полицейского, наблюдавшего за ходом допроса. Он уже собирался остановить Лекоса от его действий, целясь через зеркало в его голову. Она успела надеть на руки и ноги Лекоса наручники, что незадолго до этого сковывали и ее саму, однако детектив почти и не сопротивлялся. Когда она поспешила к выходу из допросной, Лекос её словесно остановил.

— Что же вы… собираетесь делать? — спросил он,