он был невероятно длинным, с ручкой в четыре хвата, с вычурной гардой. И хваты, сами понимаете, не ладоней ушастых коротышек, а этого железного монстра, что как минимум на четверть был выше самого рослого воина хобол.

По бокам стояли не менее зловещие фигуры. Не такие высокие, но тоже все в металле, только чёрного цвета. И если у колосса была совершенно гладкая голова и лишь рыбьи жаберные щели по бокам, да вместо глаз — узкая горящая красная полоса, то у чёрных оказались страшные звериные морды с оскаленными пастями. У одного было странное копье с широким лезвием, у другого два коротких слабо изогнутых меча.

И последний из четвёрки был самый низкий, но не менее внушительный!

— Бронзовый Самура… — громко прошептал кто-то из хобол в наступившей тишине. Земля, как говорится, слухами полнится.

Вдруг голова сверкающего гиганта раскололась вертикальной щелью и, разойдясь в стороны, явила взору ухмыляющееся лицо фиолетового ороос.

— Чтож вы, ушлёпки, — криво улыбнулся он, — совсем страх потеряли? Даже охранение впереди не пускаете? А вдруг налёт!?

— Не налёт, а погром! — отчётливо произнёс левый чёрный.

— Не погром, а грабёж! — поправил его правый.

Немая сцена! Кто это, хобол уже сообразили, может они и необразованные, но совсем не глупые. Тем более, не узнать Бобо, много-много раз веселившего их в клетке, было не трудно. Все его видели неоднократно. А значит, рядом оба мио и несомненно Тутук — Бронзовый Самура, что совсем недавно быстро и жестоко расправился с Чамой.

— Ва-а-а… — просипел фулюль неожиданно пересохшим горлом. Все они — и командиры, и оторопевшие воины — сбились в испуганную кучу, ощетинившись разнообразным оружием. И только шаманы, присев за последней телегой, чего-то шебаршились. Хоб так вообще благоразумно попрятались под телеги.

— У меня есть к вам предложение, — проигнорировав фулюля, продолжил Бобо, — подкупающее своей щедростью. Вы бросаете оружие, снимаете с себя всё. Всё — это значит всё! И быстро-быстро, ну, кто как умеет, бежите в гайгуль. Телеги, хоб и ваши гуни остаются с нами. Если вы так сделаете, то останетесь живы. Нет — значит нет.

Бобо окинул внимательным, весёлым взглядом напряженную толпу хобол.

— Я буду считать до трёх. Медленно. Тот, кто успеет и поднимет лапки кверху — живу быть. Ну, а кто не успеет… — он пожал плечами.

— Раз!

Толпа слегка вздрогнула, и воины стали беспокойно переглядываться, всё время останавливаясь на фулюлях. Но те и сами не могли так быстро сориентироваться. Каждый мог припомнить, как умеют драться Бобо и мио просто голыми и с обычными палками, что уж говорить об их теперешнем виде и оружии.

— Два!

— Не слушай его! — прорезался старший над шаманами визгливым голосом, — Вои великий Хруунг самый сильный! Духи с нами!

Вторя его словам, загрохотал барабан отваги, возбуждая хобол. То тут, то там послышались подбадривающие себя и других крики. Кто-то стал колотить в небольшой щит, кто-то схватился за амулет…

— Три! — спокойно произнёс Бобо.

И в тот же миг в него ударила молния, выпущенная шаманом. Успел подготовится стервец! Ударила и бессильно, тихо шипя, стекла на землю. Лишь на миг тело Бобо покрылось разноразмерной сетью тонких линий, и… ничего.

— Как же вы меня порадовали, зелёные ушлёпки, — хищно улыбнулся Бобо, — Как же порадовали!

Его недобро улыбающееся лицо мгновенно затянуло металлом, и он шагнул вперёд, вознося блеснувшее лезвие над головой…

Находясь буквально рядом, коварными невидимками, я и Мими всё прекрасно слышали и видели. Пистоли, Карамультук принцессы и моя Немезида на всякий случай были готовы подкорректировать ход битвы. Но не понадобилось. Да и какая там битва, односторонняя бойня!

Бобо в несколько широких шагов надвинулся на орущую толпу хобол и одним могучим косым ударом рассёк её надвое! Только полетели в сторону чья-то рука, брызги крови, обломки копья… Упала и покатилась голова, от кого-то отвалилось полтела, глухо шмякнувшись на землю. Ни круглый шит, у которого срезало половину, ни довольно крепкий костяной нагрудник — ничего нельзя было противопоставить страшному удару двуручника!

Обратным движением Бобо срубил словно тростинки ещё пару воинов, и тут в дело вступили Мур и Безухий. Словно волки они ворвались в ошеломлённую кучу хобол коля, рубя, и полосуя противника. Не прошло и двух десятков секунд, как боевые порядки хобол, и без того хлипкие, были "разбрызганы" по сторонам. И дальше началось не сражение, а догонялки! Зелёные убегали, пытаясь отмахнутся, ныряли под телеги, а некоторые, наиболее сообразительные, срочно бросали оружие и падали на колени задирая руки кверху.

Тутук, мерно переступая, деловито колол тех, кто пал, но ещё шевелился. Ему так и не пришлось скрестить с кем-либо копьё в открытой схватке, все разбежались раньше. Но всё же и он не остался без своей добычи. Шаман, всё ещё чего-то завывающий на телеге, привлёк его внимание. Выхватив из ножен тяжелый кинжал, он перехватил его за лезвие и метнул, нисколько не сомневаясь.

Что сказать, много, очень много бросков под чутким руководством придирчивых наставников даром не прошли. Чё там камлал шаман, заламывая кренделями руки, уже не важно! Кинжал попал ему точно в грудь и вышел из спины. Несколько секунд шаман удивлённо смотрел на рукоять, торчащую из его тела, а потом закатил глаза и упал с телеги.

Вся "война" и пары минут не заняла. Двоих, самых хитрожопых, попытавшихся скрыться под шумок, подстрелила Мими. И как раз под шумок получилось это сделать незаметно. Побежали, упали, умерли… Я не хотел до поры до времени открывать все козыри разом. Короче, всё закончилось, не успевши начаться.

Ещё один, самый быстрый, таки успел смыться в близкий лес. Ну, удачи ему, побегать наперегонки с костянками по пересечённой местности, хе-хе… Их, как и Головастика, в сегодняшнем деле я задействовал именно как загонщиков. Да и правильно. На такую "толпу" храбрых воинов орды Хруунга, как показала практика, и одного Бобо хватило бы.

— Ну, что, мой котёнок, — повернулся я к принцессе, — пора и нам присоединится, так сказать, к победителям. Будешь лечить?

— Буду… — пожала она плечиком и выписала замысловатый глиф хвостом, который можно было перевести как «необходимость, диктующая поступать сообразно воспитанию и долгу», — это практика и опыт.

Мими кинула на меня косой взгляд. Прокатила ли попытка прикрыть меркантильным доводом свою сострадательную, на самом деле, натуру.

— Ну, я так и понял…

Всего семеро из почти сорока хобол дожили до момента, когда я неспешно шел вдоль куцего строя стоящих передо мной. И это с учётом, что двоих Мими буквально оттащила от "края".

— Смотри на меня… — говорил я каждому из