У каждого из них есть свои причины так думать и так чувствовать, но сейчас у них нет ни сил, ни времени, ни желания на понимание и сочувствие – каждый отстаивает свою правоту, защищается и обвиняет. И это даже при том условии, что исходно были любовь и близость, и ребенок желанный, и другие проблемы в целом решены. А если приходится жить с родителями, которые и сразу-то были не в восторге от выбора сына/дочери? А если денег в обрез и долги? А если у ребенка проблемы со здоровьем? Так можно очень быстро дойти до «ручки» – до истощения, до депрессии, до развода. Есть даже такое понятие «развод первого года» – имеется в виду первый год жизни ребенка.

Тема конфликтов в семье огромна. Может быть много причин и много вариантов, как выбраться с минного поля. Условие одно: родителям важно осознать, что, раз они сделали общего ребенка, они теперь в одной команде – навсегда. Есть изменения в жизни, которые необратимы. Невозможно перестать быть родителем, если уже стал. Теперь вы оба – самые главные люди в жизни ребенка и тем самым важные люди друг для друга. Придется договариваться.

Странно, но близким людям часто бывает проще договориться не у себя на кухне, а в чужом кабинете, в присутствии третьего человека. С внутрисемейными конфликтами хорошо помогает справиться системная семейная психотерапия или такой относительно новый вид помощи, как медиация. Опыт разбора конфликта с психологом или медиатором хорош еще тем, что, освоив технологию, вы потом сможете уже делать это сами. Жизнь-то длинная, дети растут, и конфликты еще будут.

Мы гораздо терпимее к детям, когда мы с ними дома. И мы можем очень сильно нервничать, когда они плохо себя ведут на людях. И окружающие вносят свой вклад: всегда находится кто-то, кто поинтересуется: почему ребенок без шапочки или, наоборот, почему в шапочке?

Люди всегда хотели, чтобы их дети «выглядели прилично» в глазах социума, а их самих окружающие считали достойными родителями. В какой-то степени это нормально, ведь мы растим членов общества, а не отшельников. Но очень часто социум переходит грань, за которой его оценка становится не нормализующим, а невротизирующим фактором.

Мы сейчас живем в мире социальных государств. Мы знаем, что бесплатный сыр только в мышеловке, и такой мышеловкой оказывается в том числе социальное государство. Чем больше оно заботится о гражданах, о семьях, о детях, чем больше бесплатных детских садов, лечения, секций и так далее, – тем больше государство считает детей своими, а не родительскими.

Все это нам известно еще по советским временам. В каком-то смысле там, конечно, был рай. Бесплатные секции, детские сады, ясли, кружки, библиотеки, творчество. Но при этом все это было условно бесплатным. Государство накладывало на детей свою лапу и считало, что родители – это такие временно приглашенные воспитатели, которым доверили воспитание советского гражданина, и они должны соответствовать. Родителей могли вызвать в школу и отчитать, в том числе и прилюдно, при других родителях и учителях. Родителей вызывали на комиссию по делам несовершеннолетних, где они вынуждены были оправдываться перед каким-то дяденьками и тетеньками, которые отчитывают, песочат, говорят, что они неправильно занимаются ребенком и что они не родители, а черт знает что. И сейчас вызывают, кстати. Хотя бесплатных кружков и секций уже нет.

К сожалению, это проблема не только российская. Мы видим, что и в других странах государство считает себя вправе вмешиваться в процесс воспитания. Есть это постоянное воздействие третьего наблюдающего, «старшего брата», который смотрит и оценивает, достаточно ли вы хороший родитель. И главное, оно имеет возможность не просто отчитать вас, но даже забрать у вас ребенка. Что, конечно, для любого человека – чудовищная угроза, это очень сильно пугает.

Это все очень сильно отражается на самочувствии родителей. Родительский невроз, связанный с этим, очень сильно обострился, по моим наблюдениям, когда стала обсуждаться тема вмешательства социальных служб в жизнь семьи. Что ребенка могут забрать, что родителей проверяют, контролируют, что из детского сада могут пожаловаться в опеку…

Безусловно, это огромное достижение социальных служб и общества в целом, когда дети не страдают, не становятся жертвами насилия. Когда перестают быть нормой физические наказания, когда дети знают свои права и не боятся просить о помощи, если дома неладно.

Но у этого есть и оборотная сторона. Родители перестали чувствовать себя хозяевами в своем доме, постоянно нервничают, постоянно ощущают это давление, этот присмотр. Причем часто вовсе не те родители, которым стоило бы перестать обижать детей, а просто более тревожные и чувствительные.

Защищая детей от одних бед, можно нанести им вред с другой стороны. Когда ребенок видит по реакциям родителей, что есть какие-то другие люди, более взрослые, более главные, которые имеют право объяснять маме и папе, что можно, а что нельзя, он делает вывод, что его родители – не главные, что над ними есть еще кто-то, кто может их, грубо говоря, поставить в угол.

Для ребенка это очень тревожное знание, он от этого нервничает. Начинает сбоить программа поведения следования, которая, собственно говоря, и обеспечивает нам возможность контролировать своих детей, которая делает для ребенка естественным послушание и следование указаниям родителей. Ребенок начинает более проблемно себя вести. Родитель еще больше теряется, начинает совершать ошибки, психологически истощается.

Это очень тонкий вопрос, как сделать, чтобы защита детей не превращалась в разрушение отношений родителя и ребенка. Над ним думают социальные службы всего мира. Но пока мы нередко видим, что благими намерениями оказывается вымощена дорога не туда, куда надо.

Если родителю все время объясняют, как неправильно он воспитывает ребенка, это ему добавляет не уверенности и спокойствия, а только напряжения. К сожалению, многие представители помогающих профессий, которые работают с детьми, имеют обыкновение разговаривать с родителями в поучающем и даже обвинительном тоне: «Куда вы смотрели, мамочка! Ребенком надо заниматься!» Подобное часто можно услышать от педиатра, учителя, воспитателя. Это такая норма жизни, что даже не считается хамством, хотя, по сути, это и есть хамство… и это очень истощает.

Важно понимать, как влияет на нас взгляд со стороны, важно отслеживать свои реакции и прилагать специальные сознательные усилия, чтобы «третьего лишнего» из своих отношений с ребенком удалять. Если образ строгого наблюдателя очень силен в нашем сознании, мы начинаем вести себя нехорошо по отношению к ребенку. Мы можем подчеркнуто громко и резко одергивать ребенка при посторонних. Показывать, что мы-то хорошие родители, это он такой паразит. «Но я-то его воспитываю, я-то ему покажу».

Мы начинаем сдавать ребенка, оправдываясь перед «третьим лишним».

Стоит подумать, как оградить от этого свои отношения с ребенком. Например, не выслушивать выговоры от учительницы и жалобы учительницы на ребенка при ребенке. Иметь заранее готовые ответы на попытки объяснить вам, как нужно одевать или контролировать поведение ребенка на улице.