– Эй, ты совсем того? Я к тебе обращаюсь! Если тебе не нужны деньги, то я их себе заберу.

– Хорошо. Купи Ляну что-нибудь вкусненькое.

– А-Хун, ты правда не хочешь знать, что это за деньги?

Цянь Сяохун увлеклась самолюбованием, У Ин отобрала у нее зеркальце и потрясла перед носом деньгами.

– Краденые? – Цянь Сяохун широко распахнула свои лисьи глаза.

– Разумеется, нет! Ты разве не знала, что мы можем напрямую давать скидку? Мы берем с постояльца полную сумму, а отчитываемся за скидку, главное, чтобы управляющий Пань подписал квитанцию. Где-то раз в полмесяца! Правда, что ли, никогда так не делала? – У Ин выложила все начистоту.

– Нет! Я вообще ни копейки денег не видела! Чжан Вэймэй все себе в карман клала! Вот ведь жадная! Вот почему она то и дело открывала кассу, пересчитывала деньги и шелестела квитанциями. Черт побери! – Цянь Сяохун изумилась. – Шестьсот юаней! Да это ж месячная зарплата! Разве нам легко такие деньги достаются?

– Иногда деньги сами идут в руки.

Цянь Сяохун действительно разволновалась, но, как бы то ни было, между нею и У Ин родилась сейчас глубокая дружба. Цянь Сяохун крепко обняла У Ин и сказала:

– Когда в следующий раз приведешь сыночка, я вас приглашу пообедать!

– Эй, вы чего это! Разобнимались тут! – Перед стойкой внезапно появился Ли Сюэвэнь, который держал в руках пластиковый контейнер с едой.

Он носил очки с очень толстыми линзами, и за ними взгляд казался потухшим, словно Ли Сюэвэнь преодолел множество дорог. С тех пор как они с А-Син начали встречаться, Ли Сюэвэнь постоянно выглядел изнуренным, а женственность А-Син, напротив, расцветала, и девушка излучала бодрость, в этом плане они были полной противоположностью.

– А-Син еще спит? Ты ее не откармливай, ха-ха-ха!

– Вы умеете наслаждаться жизнью, каждый день едите блюда западной кухни!

Каждая из девушек не упустила шанса поддразнить Ли Сюэвэня, и тот обрадованно потрусил дальше, а уже от самых дверей повернулся и сказал:

– Когда у вас будет выходной, сходим в наш кинотеатр в караоке? Потратили больше миллиона на новые колонки, почувствуете себя звездами!

– Если не боишься, что А-Син станет ревновать, то зови А-Хун, я уже старая для таких развлечений, не до песен, – рассмеялась У Ин.

Цянь Сяохун словно бы кожей почувствовала, как взгляд Ли Сюэвэня надолго замер на ней, возможно, парень даже подмигивал. Цянь Сяохун захихикала:

– Ли Сюэвэнь, вот тебе А-Син даст отпускную[74], сразу поймешь, как к другим приставать!

15

Во второй половине дня делать было решительно нечего. Цянь Сяохун накупила лакомств для малыша Ляна и отправилась домой к У Ин. У Ин снимала квартиру в хутуне[75]. Если бы Цянь Сяохун не сходила бы и не увидела бы своими глазами, то ни за что не поверила бы, что такая светлая девушка, как У Ин, и такой замечательный ребенок, как Лян, ютятся в трущобах. Как вообще можно жить в таких потемках?! В комнатенке навеки воцарилась тьма, с утра до вечера горела единственная лампа дневного света, на полу лежал утоптанный до блеска слой грязи, из-за чего поверхность была неровной. Сама спальня настолько узкая, что в ней было даже не развернуться. Потемневшая москитная сетка загораживала кровать, на которой уместились бы максимум двое.

– У Ин, вы тут втроем живете? – с сомнением спросила Цянь Сяохун без обиняков.

– Муж в основном ночует на заводе, редко возвращается, – грустно ответила У Ин, и лицо ее стало темнее слоя грязи на полу.

– Папа давно не приходил! – поддакнул Лян.

Цянь Сяохун тут же обняла малыша, и тот сказал:

– Сестренка, приходи к нам почаще играть!

Когда Цянь Сяохун услышала эти слова, у нее в носу защипало. Понятное дело, мальчик тем самым озвучил и чувства матери.

– Все дома! – За дверью раздался звук шагов, и порог переступил Долговязый Янь.

Малыш Лян бросился к отцу с радостными криками. Отец потрепал его по голове, затем улыбнулся гостье, и Цянь Сяохун улыбнулась в ответ. Долговязый Янь пробормотал себе под нос:

– Надо кое-что забрать, а потом на работу.

Он сделал круг по спальне – и был таков. На все про все ушло меньше десяти минут. Когда Долговязый Янь скрылся за дверью, У Ин расплакалась и сказала с грустной улыбкой:

– А-Хун, вот такие дела. Полмесяца не был дома, а когда заходит, то вот так вот.

Внезапно атмосфера в комнате стала необычно угнетающей, словно потолок опустился на метр и придавливал к земле. Цянь Сяохун занервничала. Что она могла сказать? Как утешить У Ин? Ли Сыцзян, Длинная Коса, а теперь и У Ин – неужто у всех женщин один удел? Едва не прозвучало слово «развод», но Цянь Сяохун подумала, что У Ин старше ее на семь, а то и на восемь лет, у нее есть свое мнение, и раз она терпит, значит, сама так решила.

– У Ин, если ему и правда семья не нужна, то тянуть и дальше себе дороже. – Цянь Сяохун с сочувствием обвела комнату взглядом.

– Я думаю: а что если он потом вернется? А-Хун, доживи до моих лет и поймешь.

Цянь Сяохун задумчиво покивала.

– Кроме того, А-Хун, работать в ресторане – это значит потратить молодость на заработок денег. Пока тебе около двадцати, ты нарасхват, а через несколько лет на фиг уже никому не сдалась. Ты давай учись, не стоит быть такой пассивной, как я. Девушка, с которой мой муж сожительствует, одного с тобой возраста, он давно забил на семью, даже ребенок уже не нужен, а все деньги тратит на эту девицу. Я ее видела, сестричка из Цзянси, тоже приехала на заработки, и ей живется не сладко. – У Ин говорила сбивчиво, она негодовала и злилась, но при этом понимала и принимала сложившиеся обстоятельства, снося оскорбления молча, как собака. – А-Хун, ты, разумеется, сейчас будешь меня ругать, но когда я была в твоем возрасте, я тоже была довольно заносчивой, но теперь повзрослела и появилось ощущение, что мы с мужем одно целое. Как говорится, одну ночь вместе – супруги на всю жизнь, нельзя просто так взять и стереть кровное родство.

Она говорила таким холодным тоном, что Цянь Сяохун пробила дрожь.

– Не могу больше этого слышать! На самом деле ты потеряла веру в себя, У Ин. Тебе всего-то двадцать, а уже себя в старухи записала, рано ставить крест на романтике. Честно говоря, мне кажется, тебе надо уйти от него, он обязан взять на себя половину расходов на воспитание Ляна, а так пусть каждый ищет свое счастье. Нет никаких причин тебе жить в одиночестве!