– Рада за вас с Жанной, – произнесла я, повернувшись к Семе, и подумала о том, что ни танцев, ни психологического образования в жизни моей подруги уже, скорее всего, не будет. Впрочем, она ведь получила как раз то, чего больше всего хотела… так не все ли равно?

– Я тоже рад. – Мне показалось, Сема даже слегка улыбнулся – ну надо же.

Не знаю, почему, но я ждала, что он спросит, зачем мне понадобился телефон Аллы, хотя при постороннем человеке это было бы довольно странно, да он уже и забыл, наверное, о том случае. Вместо этого Сема внезапно сообщил:

– Жанне вчера звонил какой-то твой друг. О тебе спрашивал.

– А она что? – Пепел с моей сигареты приземлился на балконный пол, и я стряхнула его вниз носком тапочка.

– Сказала, что сама не может до тебя дозвониться.

– Так и было.

– Ты, наверное, уезжала? – дружелюбно осведомился второй.

– Ну… я была сильно занята. И еще моя подруга пыталась покончить жизнь самоубийством.

Сема слегка содрогнулся, а второй пробормотал:

– Кошмар. Как она сейчас?

– Не знаю.

Они посмотрели на меня странно и как по команде отвернулись.

– Я все выясню, – зачем-то добавила я и бросила еще не потухшую сигарету в пепельницу.

Уже совсем стемнело, и мне пришло в голову, что, вероятно, я могу улизнуть, сославшись на позднее время. Достав из кармана джинсов телефон с по-прежнему отключенным звуком, я обнаружила, что мне звонит Гена. Можно было в очередной раз не взять трубку, но этот разговор избавлял меня от необходимости курить вторую сигарету, когда у меня еще от первой кружилась голова, и сидеть в уголке с шестым по счету стаканом сока, внимая беседам о радостях материнства. Поэтому я нажала «ответить» и вышла с балкона.

– Привет. Ну надо же, ты взяла. Даже не ожидал.

Такое начало мне почему-то не понравилось, и я отозвалась холодно:

– Зачем тогда звонил?

– Да надеялся на чудо. Как ты там?

– Хорошо. Диплом закончила, вот жду результатов проверки. – Я проскользнула в коридор мимо Жанниной компании.

– Здорово, молодец. Ты дома? Может, прогуляемся? Погода дивная.

Моей маме наверняка понравилось бы это странное сказочное словечко – «дивная». Не встречала ни одного другого парня, который бы его произносил.

– Я не дома. Я на дне рождения у подруги.

– Когда собираешься обратно? Тебя, может, встретить?

– А который час?

– Сейчас посмотрю… одиннадцать. Без десяти. Ого, прости, я и не знал, что так поздно звоню! Готовился к важному зачету – он уже в понедельник – и не уследил за временем…

Одиннадцать? Неужели я вытерпела целых шесть часов? Да я героиня. Внезапно мысль о том, чтобы Гена пришел за мной, показалась мне не такой уж плохой. На самом деле, рассудила я, маршруток теперь уже не дождешься, а так можно будет не вызывать такси… к тому же уйти, объяснив, что тебя ждут, всегда легче, чем уйти просто так, когда все остальные еще сидят и никуда не собираются. Наверное, те, у кого есть дети, оставили их бабушкам и наслаждаются краткосрочной свободой.

– Действительно поздно. Встреть, если хочешь. Тут не очень далеко.

– Скажешь адрес? – оживленно перебил меня Гена – по-моему, впервые в жизни. Не совладал с эмоциями.

Было приятно, что у кого-то вызывает такой восторг возможность переться за мной куда-то среди ночи.

Он примчался уже через двадцать минут. Жанна чуть не подавилась соком, когда я заявила, кто за мной пришел.

– Это тот, который «просто сосед»? – с подозрением спросила она. – Чую, ты опять мне много чего должна рассказать…

– Потом, – многообещающе улыбнулась я.

К своему стыду, хлопнув дверью подъезда, я испытала ни с чем не сравнимое облегчение.

Глава 10

– Тысячу лет тебя не видел! – Внезапно возникший рядом со мной Гена вытянул руки, чтобы обнять меня, и в темноте его фигура в черном плаще напомнила силуэт взлетающей птицы.

– Плащ – в мае? – произнесла я.

– Ночь прохладная, – извиняющимся тоном отозвался Гена, не опуская рук, и пришлось все-таки позволить себя обнять.

Ну да, градусов пятнадцать. Холодрыга, действительно. По мне так парень, перекутывающий себя, как старая бабка, – это просто смешно. Но, может, я придираюсь.

– Ну, как там мои родители? Я давно с ними не ужинала, разговариваем по телефону да сталкиваемся в подъезде. Что у них новенького?

Совершенно не замечая моего ироничного тона, Гена радостно ответил:

– Купили микроволновку.

Жаль, что он не сказал «микроволновую печь».

– Да, старая уже плохо грела.

– Они такие милые люди, Ида!

– Я знаю.

– Тебе бы с моими познакомиться. Съездила бы с нами на дачу на пикник…

– У вас есть дача?

– Да, за городом.

Ох, не может быть, а я-то думала, что в центре города.

Я обнаружила, что становлюсь прежней – язвительной, равнодушной, с вечным желанием остаться одной.

Люди гуляли по улице, как днем – в парке, мимо которого мы прошли, не оказалось ни одной свободной скамейки, а в круглосуточный магазинчик выстроилась целая очередь. Это был первый по-настоящему теплый уикенд. Пожалуй, я спокойно могла обойтись и без провожатого. Зато удалось вырваться от Жанны без помех.

Я подумала о ее замужних подружках, которых я раньше даже не видела, о строгом сером платье, в котором она встречала гостей, и ощутила раздражение. Ну вот, снова. Все возвращается на круги своя. Недолго я была альтруистичной и благосклонной ко всему миру. Надо было поймать момент и понаделать добрых дел, а я?.. Чуть не свела человека в могилу. Ну, навестила потом этого человека. Из хорошего – однажды прикрыла Жанну перед родителями, взяв на себя вину за плохое пюре. Почему-то в голову пришло только это. Негусто. Может, было что-то еще, но я забыла. Неудивительно – ведь в последнее время я только и делала, что старалась обо всем забыть.

А, ну да, еще я не сказала Стасу об измене Аллы. Ну и очень правильно сделала, нечего в чужие дела лезть.

Гена вышагивал рядом, сунув руки в карманы, и что-то оживленно рассказывал. Я пропустила мимо ушей все от первого до последнего слова, даже не стала утруждать себя вежливыми кивками.

– Большое спасибо, что проводил, – сказала я, когда мы вошли в лифт.

– Было очень приятно, – искренне улыбнулся Гена, и мне стало слегка стыдно. Раньше бы не стало – все-таки что-то из последних месяцев во мне, видимо, закрепилось.

– Может, зайдешь? – ляпнула я (зачем??). – Чаю выпьем.

– Э… даже не знаю… уже поздно, – замялся он.

– Родители будут волноваться?

– Ну да… хотя… я им позвоню. В конце концов, завтра воскресенье, никуда с утра идти