— Ну ладно, ладно, если что-то наметится, я поговорю с Меркуловым.

— Я сама с Костей поговорю! — непреклонно ответила жена. — У меня есть свои деньги, я поеду за свой счет. Так что еще и сэкономите на переводчице.

— О коварная! — воскликнул Александр. — Остается бессильно заломить руки, как в немом кинематографе: «Прощай, неизвестная блондина…»

Турецкому очень нравилось поддразнивать жену. Она всему верила, все принимала за чистую монету. А вообще, съездить в Париже любимой женщиной, кто ж будет возражать?

С утра в окрестностях французского городка Невель стояла по-осеннему влажная погода.

Трибуны автодрома «Маньи-Кур», были переполнены и дышали словно единым дыханием предвкушения яркого, захватывающего зрелища.

Калашников находился в зоне пит-лейна, когда по боксам пронесся шелест: «Шумми, Шумми приехал!» Несколько человек в одинаковых красных комбинезонах выскочили из микроавтобуса и в стиле олимпийских чемпионов по спортивной ходьбе двинулись к гаражам «Феррари». Красный барон перемещался по местности третьим, мастерски увертываясь от бликов фотоаппаратов, в лучшем случае подставляя фотографам свой звездный затылок. Он заметил одного из операторов, устроившего засаду прямо возле боксов команды, и. не поленился, дал кругаля, нырнул папарацци за спину. Общий смех, Шумми доволен!

Егор уже слышал, что Шумахер любит делать спектакль даже из своего прибытия на гонки. Что ж, звезда имеет право на многое. Хотя, по его мнению, все это было не смешно, детство какое-то. А с другой стороны, разве гонки как выбор жизненного пути не харастеризуют спортсмена как ребенка? Хоть в чем-то. Разве взрослый и разумный человек станет так безудержно рисковать жизнью?

Вот и выглядит Шумми простовато, словно пацан-болельщик. Фирменный свитер «Феррари» заправлен в безразмерные джинсы с огромными карманами. Впрочем, Егору эта небрежность в одежде даже нравилась. И потом, нужно же куда-то складывать семьдесят шесть миллионов долларов ежегодной зарплаты… За Шумахером неотступно следовал невысокий индиец в той же ярко-красной форме — личный физиотерапевт, массажист, психолог, экстрасенс — короче, поверенный во всех делах чемпиона Банбир Синг, которому злые языки приписывают основную заслугу в победах Шумми.

Но вот они скрылись, и журналисты переключились на двух красавиц, дефилирующих возле боксов. Их то и дело окликали, задавали вопросы.

— Кони, как настроение Хуана? — Это жене Хуана Пабло Монтойи.

Та показывает поднятый вверх большой палец.

— Симона, давай к нам! — Бразильянка Симона Абдельнур, подружка Дэвида Кулхарда, лишь хохочет, не забывая демонстрировать фотографам свои безупречные формы фотомодели.

Калашников разглядел сквозь стеклянные стены паддока главного конструктора моторов «Вест Макларен Мерседес» немца Марио Илиена, державшего в руке знаменитый, отчаянно потертый чемодан коричневой кожи. Боже, сколько знаменитостей, как говорится, будет что внукам рассказать!

— Каляш, что глазеешь? Кам ан, престо! — Мешая французский, английский и итальянский в невообразимую пулеметную очередь слов, за спиной Калашникова вырос Берцуллони.

Тоже нервничает макаронник. Хотя нервничать полагалось ему, Егору, — это для него этап в «Маньи-Кур» — первая гонка «Формулы-1». Соболевский до-бился-таки включения Егора в состав участников гонки в качестве второго пилота.

Егор сосредоточился, слушая тренера, — командная тактика, количество пит-стопов, особенности прохождения трассы… Собственно, это одна из самых ровных трасс в чемпионате. Егор еще раз прокрутил в голове: длина круга — 4,5 километра, изгиб Эшторил — самый длинный правый поворот, первый после линии старт-финиш, выходящий на основной прямой участок трассы. Там нужно развить максимальную скорость, а затем, немного сбросив, пройти крутой вираж Аделаида, затем узкий, как кишка, Нюр-бургринг, потом снова виражи: Имола, Шато д'О… Ладно, прорвемся штыками…

— У тебя будет два пит-стопа, так что твое время — ближе к концу. Не бойся Шумми, он не в лучшей форме. Стартует лишь восемнадцатым, а ты пятнадцатым! У тебя есть шанс, русский, — пошутил Берцуллони.

Действительно, еще на квалификации Шумахер разбил свой болид, но это, разумеется, в принципе ничего не меняло: по количеству очков в личном зачете он был так недосягаем для соперников, как «японское чудо» для русских.

Впрочем, Егор никого и не боялся. Он вообще не думал сейчас о соперниках. То есть думал лишь о том, как их обойти, а не об их регалиях и званиях. Каждая гонка непредсказуема, и что там ждет за поворотом — одному Богу известно. А наше дело маленькое — выложиться на все сто!

Через полчаса болиды выстроились на линии старта. Блок из пяти ламп поочередно зажегся красным, затем все они одновременно погасли, давая команду стартовать, и с этого момента Егор забыл обо всем на свете, слившись с болидом в единое целое.

— …Итак, дорогие телезрители, мы продолжаем вести репортаж с этапа автогонок чемпионата мира по «Формуле-1», — возбужденно тарахтел комментатор. — Разыгрывается Гран-при Франции. Для нас это особый турнир — впервые в гонках участвует российский пилот Егор Калашников. Он выступает в качестве второго пилота за «конюшню» «Маньярди», владельцем которой является наш бизнесмен Соболевский, Егор идет девятым! Неслыханный успех для дебютанта. А ведь пилоты не намотали еще и половины кругов. Так что все может измениться. Нынче здесь, в центральной части Франции, в окрестностях Невера, очень сыро, влажно и большинство пилотов вышли на старт в так называемых промежуточных покрышках. Выясняется, промежуточный вариант покрышек лучше удался компании «Мишлен», нежели их конкурентам из «Бриджстоуна». А посему в лучшем положении оказались втом числе пилоты «Маньярди»… Этот вывод напрашивается исходя из борьбы двух лидеров гонки: Рубенса Барикелло и Кими Райкко-нена. Со старта вперед вырвался Барикелло, но Рай-кконен обошел ёго на первом же круге… О господи!! Вы видели?! Вот сейчас этот момент будет повторен — как развернуло на вираже болид Шумахера?! Слышали, как ахнули трибуны, как тысячи людей поднялись со своих место? К счастью, великий спортсмен сумел справиться с управлением, но драгоценные секунды потеряны! Борьба приобретает все более острый характер!

Аркадий Яковлевич сидел в низком кресле, с чашкой крепчайшего, ароматного кофе и сигаретой. Надо сказать, зрелище захватывало! Леля не выходила из спальни, он не знал, смотрит ли она гонки, да и не хотел знать. Сам-то он должен был увидеть Калашникова и услышать комментарии Специалистов. Дело есть дело.

— …Что делается!! Дорогие мои, что делается!!! Сейчас, когда Монтойя и Райкконен почти одновременно зашли на пит-стоп, лидирует Егор Калашников! Да!! Он прошел первым целый круг, его болид все легче и легче и, значит, все стремительнее! Тактика Берцуллони, резина «Мишлен» и талант нашего Калаша делают свое дело!!!

Олеся чуть не вплотную придвинулась к телеэкрану, пытаясь разглядеть лицо Егора. Но конечно, это было невозможно. Господи, только бы с ним ничего не случилось! Черт с ним, с результатом, лишь бы он остался цел! Лишь бы его машину не крутануло так, как только что это случилось с Шумахером, лишь бы она не задымилась, как у Баттона.