— Американский кофе. Хороший, да?

— Нормальный. В чем дело? Кто вы такой? И кто ваши приятели?

— Наверное, друг.

— У меня нет никаких друзей. Я злой вредный старик.

— Я имел в виду другое. Видите ли, у нас с вами общие враги, так что мы должны быть друзьями.

— Вы полицейский? Вы похожи на студента-теннисиста.

— Успокойтесь, мистер Ли. Пейте свой кофе. Я просто подумал, что, когда вы его допьете, вам лучше будет пройти с нами.

— И почему я должен на это согласиться?

— Потому что, как я уже сказал, мы с вами друзья.

— Это вы так говорите. Я сажусь с вами в машину, вылетает девятимиллиметровая пчелка, и со мной все кончено.

— Огнестрельное оружие в Японии запрещено. Позвольте обозначить свою позицию: мы можем вам помочь. У нас с вами общая цель.

— Докажите.

— Ну хорошо. Ваша фамилия не Ли, а Свэггер. Вы бывший морской пехотинец, герой войны, хорошо известный в определенных кругах. Если вас схватят здесь с вашим плохим паспортом, у вас будут очень большие неприятности. Это мы знаем. Если бы мы желали вам зла, мы могли бы сделать всего один телефонный звонок. Однако мы этого не хотим. Вы нам нравитесь. Мы относимся к вам хорошо. Послушайте, давайте поступим так. Я ухожу отсюда, и со мной уходят все эти люди. Вы сами выйдете, когда будете готовы. Пусть вам будет приятно сознавать, что рядом никого нет, что вас никто не принуждает, что вы поступаете так по собственной воле. Перейдите улицу — и вы увидите коричневый грузовик. Я буду сидеть рядом с водителем. Обойдите грузовик сзади и заберитесь в кузов. Мы отвезем вас в одно интересное место, где вы встретитесь с интересными людьми.

Боба везли в полной тишине около часа. Наконец двери открылись, но яркого солнечного света не было. В кузов заглянул «друг».

— Прошу вас сюда, мистер Свэггер.

И тут Боб услышал странный звук. Это были гулкие, вибрирующие удары. Такие звуки может произвести только дерево, и Боб, подумав, рассудил, что это несколько человек разом стучат палками, порой очень быстро, выбивая сложный ритм.

Оглядевшись вокруг, он увидел, что находится под сводом, и сразу понял, что это ангар. Когда его глаза привыкли к полумраку, он разглядел, что ангар превращен в огромный спортивный зал и повсюду люди занимаются единоборствами. Кое-где это было что-то вроде дзюдо или карате: пары в белых штанах и опоясанных куртках хватали друг друга, пытаясь найти точку опоры, пока один из борцов не бросал своего противника на татами. Но в основном это было фехтование на мечах.

Молодые парни отчаянно рубились на катанах, разумеется деревянных, изящно, но в полную силу. Многие из них были в специальных защитных куртках и штанах и в масках, но некоторые — или слишком храбрые, или слишком глупые, или слишком ловкие, чтобы стеснять себя мягкими доспехами, или в наказание за провинность — сражались с незащищенным телом и открытым лицом. И получалось у них, на взгляд Боба, весьма неплохо, если можно полагаться на знания, полученные из фильмов о самураях.

Обернувшись, Боб увидел, что к его «другу» присоединились еще двое в форме японских сил самообороны.

— Это что, урок физкультуры? — спросил Боб.

— Не совсем, мистер Свэггер, — ответил тот, кто, судя по всему; был старшим.

— Ума не приложу, с чего вы это взяли. Моя фамилия Ли, — упрямо произнес Боб. — Томас Ли. У меня есть соответствующие документы.

— А лейтенант Йосида сказал нам другое.

«Вот те на, просто замечательно», — подумал Боб.

Он подошел к офицерам, и они вчетвером направились между матами, на которых молодые ребята бросали друг друга, колотили ногами и деревянными мечами. Они шли, периодически уворачиваясь от падающих людей, пока не оказались в отдельной комнате в глубине ангара. Там все расселись вокруг большого стола.

— Йосида вас не предавал, — сказал старший. — Он хотел вам помочь. Йосида предупредил меня, зная, что у нас с вами общая цель. Я знал о вашем предстоящем приезде еще до того, как вы купили билет.

— Хорошо. Кто вы такой?

— Я, майор Альберт Фудзикава, командир третьего батальона первой воздушно-десантной бригады Восточной армии сухопутных войск японских сил самообороны, приветствую вас на земле Японии. Молодой человек в штатском — один из моих офицеров, капитан Танада, командир разведроты. Ну а здоровяк, как вы могли сами догадаться, это старший сержант Кендзо. Мы с радостью встречаем Боба Ли Свэггера, комендор-сержанта в отставке морской пехоты Соединенных Штатов.

— Вижу, вы прекрасно информированы. Вам даже известно мое звание. Эл Ино рассказал Йосиде, а он рассказал вам; вы навели справки и узнали всю мою подноготную.

— Что-то в таком роде.

— Но, кажется, и я все понял, — продолжал Боб. — Вы ребята Филиппа Яно.

— Мы много лет прослужили под началом полковника Яно. Это меня полковник вытаскивал из горящей машины в Эс-Самаве. Если бы не он, я бы сгорел заживо.

— Это был замечательный человек.

— Вы совершенно правы.

— Он, его жена и дети не заслужили той судьбы, которая выпала на их долю, — сказал Боб.

— Ни один человек не заслужил того, что досталось семейству Яно. Именно поэтому вы здесь.

— Да никто, кажется, ни хрена не собирается делать! — в отчаянии произнес Боб. — Я не могу с этим смириться.

— Мистер Свэггер, ваш гнев, ваша преданность, ваша ярость, ваш порыв достойны похвалы. Однако настало время взглянуть на действительность. Вы практически не знаете Японию. Вы не говорите по-японски, не понимаете наших ценностей, наших традиций, не представляете себе, на чем держится наше общество.

— Я пересмотрел множество кино о самураях, — возразил Боб.

— О, замечательно, — улыбнулся майор. — Вы видели тот фильм, в котором один воин обгоняет лошадь?

— Раз уж вы об этом спросили, видел.

— А тот, в котором один самурай сразился в деревне сразу с тремястами противниками?

— Да, этот я тоже видел. И видел тот фильм, в котором девчонка отрубает одному типу голову, а тот замечает это только тогда, когда оборачивается, а голова остается на месте. Но я также видел много фильмов о том, как одинокий воин берется за дело, которое нужно сделать, и доводит его до конца, даже ценой собственной жизни. Вот какой урок я усвоил.

— Вы ничего не смыслите в нашей политике, в наших корпорациях, в наших сексуальных пристрастиях, в нашем странном отношении к самурайскому прошлому. Вы можете назвать хоть один японский город кроме Токио, Хиросимы и Нагасаки?

— Кажется, есть еще один, под названием Киото. Ах да, и еще тот, где недавно проходили зимние Олимпийские игры.

— Известно ли вам, имеете ли вы право вступить в сексуальные отношения с гейшей?