– Слово имеет представитель обвинения, – произнесла судья.

Прокурор встал и начал говорить о тяжести преступления, которое совершил Курдюмов, о том, что наказание по этой статье предусматривается свыше десяти лет, что Курдюмов, находясь на свободе, может скрыться от следствия или чинить препятствия следствию, так что целесообразной мерой пресечения следствие считает содержание под стражей.

Затем слово было предоставлено адвокату. Он говорил совсем другое – что дело еще не находится в стадии завершения, что никаких доказательств виновности Курдюмова, кроме показаний одного человека, нет, что Курдюмов – законопослушный человек, ранее к уголовной ответственности не привлекался, является уважаемым бизнесменом. Адвокат сказал, что есть несколько характеристик, а также поручительства уважаемых людей за Курдюмова. В конце адвокат просил суд изменить Станиславу меру пресечения на не связанную с арестом – на освобождение под залог или под поручительство.

– Соответствующий документ у нас имеется, – закончил адвокат.

Судья молча выслушала всех и сказала:

– Суд удаляется на совещание.

Совещание длилось минут сорок-пятьдесят. «Наверное, обедают», – решил Курдюмов.

Дверь в коридор открыли, Станислава снова повели в «стакан». По пути Станислав увидел Наташу. Он помахал ей рукой. Она кивнула, давая понять, что договорилась с милиционером о свидании.

Эти сорок минут показались Станиславу вечностью. «А вдруг все же депутат договорился? – думал он. – Вдруг он сумел дать деньги? Нет, правильно говорят, что надежда умирает последней».

Наконец конвоир открыл дверь и приказал:

– Курдюмов, на выход!

Ему снова надели наручники и повели к лифту. На сей раз его сопровождали уже другие конвоиры. «Куда же тот парень подевался, – думал Станислав, – который меня в туалет водил? Может быть, с ним нужно еще раз поговорить…»

Его снова ввели в зал. Он сразу заметил, что прокурора на месте не было. «Значит, скорее всего, – решил он, – мне откажут…»

Адвокат сидел, пожимая плечами и показывая, что он пока ничего не знает.

Появилась судья. Она встала и начала излагать, что Курдюмов обвиняется в совершении особо тяжкого преступления, что наказание ему грозит свыше десяти лет, что он может скрыться от следствия… Одним словом, она повторила то, что говорил прокурор.

– Поэтому суд мерой пресечения оставляет содержание под стражей, – завершила судья.

Адвокат пытался что-то возразить, но судья остановила его:

– Послушайте, господин адвокат, мы сейчас не рассматриваем дело по существу, виновен ваш клиент или невиновен. Мы рассматриваем обоснованность его меры пресечения, в данном случае ареста.

– Так вы же сами только что сказали, что не рассматриваете по существу. А никаких доказательств не было. Что же, человек, если никаких доказательств нет, а только подозрения, должен сидеть еще два месяца под стражей?

– Послушайте, господин защитник, – раздраженно проговорила судья. – Давайте не будем заниматься демагогией! Вот будет суд, тогда и будете доказывать невиновность вашего клиента!

– Ладно, Станислав, не расстраивайся, – сказал Козырев, подойдя к Курдюмову.

– Да я ничего другого и не ожидал, – махнул рукой Станислав. – Ты скажи депутату, пусть особо лапшу нам на уши не вешает! – Он намекнул на то, что фокусы с деньгами у депутата не пройдут.

Вскоре Курдюмов вернулся в караульное помещение. Знакомого милиционера там не было.

Прошло часа два. Станислав отчаялся. «Наверное, – думал он, – Наталья уже уехала». Было около семи вечера. Чего его тут держат? Вероятно, суд давно закончил свою работу.

Он стал стучать в дверь.

– Чего стучишь? – грубо спросил один из милиционеров, находящихся за дверью.

– Слышь, начальник, мне в туалет надо…

– Чего это тебе так часто в туалет хочется? – спросил милиционер, открывая дверь.

– Да воды много выпил…

– Ладно, пошли!

Станислава повели в туалет. Когда он вышел оттуда, милиционер неожиданно прошептал ему на ухо:

– Курдюмов, иди в кабинет напротив. Тебя там ждут. На все дается полчаса.

Станислав быстро открыл дверь кабинета и увидел сидящую на лавке Наташу. Она была в юбке. Он сразу набросился на нее с поцелуями. Одновременно он приподнял ей юбку и, приспустив спортивные брюки, тут же вошел в нее. Наташа не успела ничего произнести…

Весь процесс занял совсем немного времени – сказалось длительное воздержание.

Станислав натянул брюки и автоматически посмотрел в глазок – не смотрит ли кто-нибудь на него, но махнул рукой и, снова подойдя к Наташе, заключил ее в объятия.

– Я так по тебе соскучился, если бы ты знала! – сказал он.

– Я тоже очень…

– Ну что, похоже, наш депутат лажанулся?

– Похоже, так.

– Позвони ему, скажи, пусть бабки вернет, здесь дураков нет. И за лохов пусть нас не держит. Я так понял, что он, видимо, приехал и стал своими «корочками» перед судьей трясти, и больше ничего.

– Я тоже так думаю.

– А она его небось послала. Мало ли вокруг депутатов! С остальными у нас что? Ты с генералом говорила?

– Генерал сказал, что все под контролем, что скоро все завершится благополучно для нас. Как ты думаешь, не обманывает?

– Нет, он – вряд ли… Только пока что почему-то никаким благополучным завершением не пахнет. Ты говорила, что хотела второго адвоката ввести?

– Да, мы уже нашли – пожилой, опытный, хорошо держится на судебном процессе.

– Пока еще рано. Когда будет суд назначен, тогда и введете его в дело. А сейчас мой адвокат меня вполне устраивает. А что у тебя с этим вертухаем?

– Вроде созрел парень.

– Я тоже чувствую, что созрел. Подождем еще недельку. А ты еще раз свяжись с генералом. Если он сможет – то хорошо. А если никакой информации за это время не будет, станем отрабатывать вариант с Сергеем. Ну ладно, иди ко мне!

Наташа налила ему немного выпить.

– Послушай, – сказал Станислав, – я даже пить много не могу. Столько времени не пил, боюсь, опьянею быстро. А как там ребята?

– Да плохо без тебя. Никто ничего не делает. Зарплату, правда, исправно получают.

– Ладно, дай бог, выйду – дел невпроворот будет!

– Стас, – Наташа серьезно посмотрела на него, – неужели можно решить вопрос только через того конвоира? Может быть, мы сумеем как-то договориться? Может, еще денег собрать, дать кому-нибудь?

– А кому, ты знаешь? Я, например, – нет. Мы даже не знаем, кто это дело раскручивает.

– Этот, из Совета безопасности, помнишь, что говорил? Он намекал, что из ГУВД какой-то начальник этим делом заправляет.