– Ничего страшного. Встретимся вечером и все купим.

Тут весьма некстати вмешался Берсеньев.

– К Венере я могу и один съездить…

– Кто там рядом с тобой? – тут же задал вопрос Стас. – Сергей Львович?

– Да. Он…

– Большой ему привет.

Стас отключился, а я сказала:

– Чего ты сунулся?

– Твоя личная жизнь для меня куда важнее нашего расследования. Расследований еще много будет, а Стас один.

– Это глупо, но он, кажется, ревнует, – вздохнула я.

– Скажи ему, что я на днях женюсь на почтальонше.

– Очень смешно.

– Хочешь, я сам с ним поговорю?

– Только этого не хватало.

– Сегодня все утро по радио болтают о нашей находке, – решил он сменить тему. – О том, что Софью убил Туров, говорят открытым текстом, не дожидаясь суда.

– Положение у него незавидное. Агатка считает, что мы время на ерунду тратим. Углубились в историю, а дело просто до безобразия.

– Ну, не останавливаться же на полдороге…

Мы как раз подъехали к дому, где жила Венера, и разговор пришлось прекратить.

На наш звонок никакой реакции не последовало. Я вздохнула с сожалением, а Берсеньев, перейдя на шепот, сказал:

– Дверь не заперта, – и легонько потянул ее на себя. Дверь открылась, и он позвал громко, заглядывая в квартиру: – Венера Давыдовна, вы дома?

В квартире стояла тишина, которую я поспешила назвать зловещей. Мгновенно возникло предчувствие, меня вдруг обдало холодом, так что я невольно поежилась и вопросительно взглянула на Сергея Львовича. Конечно, Венера могла отлучиться к соседке, забыв запереть дверь, но подобная забывчивость с ее образом как-то не вязалась. Берсеньев в ответ на мой взгляд пожал плечами и решительно вошел в квартиру. Двигаясь вслед за ним, я заглянула в ближайшую комнату. Здесь царил жуткий беспорядок: все шкафы открыты, вещи разбросаны.

– Похоже, нашу богиню опять ограбили, – присвистнув, сказал Берсеньев.

Хозяйку мы обнаружили в гостиной и в первое мгновение решили, что она просто спит. Венера лежала на тахте, под головой подушка, руки вытянуты вдоль тела. Я в замешательстве остановилась, не зная, как поступить. Наше вторжение могло нарушить ее сон, но как-то сомнительно, что она надумала вздремнуть среди всего этого беспорядка. Берсеньев подошел к тахте, наклонился к женщине и присвистнул.

– Что? – тревожно спросила я.

– Отбыла на Олимп.

Я приблизилась и теперь хорошо видела лицо Венеры, вдруг разом изменившееся, отрешенное. Веки сомкнуты неплотно, между них виднелись белки глаз.

– Она умерла? – испуганно спросила я.

– Ее убили, – поправил Берсеньев.

– Грабители?

– Может, и так, – заявил он, оглядываясь. – Но есть и другой вариант. Не только мы узнали о том, что богиня золотишко распродавала, и вот результат.

– Ты хочешь сказать…

– Ты у меня умница и сразу сообразила, одно преступление связано с другим, тем, что произошло много лет назад. И кто-то очень не хочет, чтобы всплыли старые тайны, Венера – слабое звено, и от нее поспешили избавиться.

– Кто? – брякнула я.

– Сейчас меня куда больше волнует антиквар. По закону жанра, следующей жертвой должен быть он.

– Венеру убили, при этом имитировали ограбление, – бормотала я, пытаясь навести хоть какой-то порядок в своей голове.

– Скорее всего, убийца искал, не осталось ли чего из золотишка, упомянутого в протоколах.

– Едем к Хохлову?

– Для начала следует дождаться полицию.

– Будем звонить в полицию? – уточнила я, зная о нежелании Берсеньева лишний раз встречаться с представителями закона.

– Мы в городе, кто-то мог заметить нас самих или машину… – пожал он плечами. – Чего доброго, попадем под подозрение. Звони ментам, скажи, что хозяйку навещали по-дружески, о расследовании помалкивай.

– Почему?

– Спугнем убийцу. Звони, а я предупрежу Хохлова, чтобы был крайне осторожен.

Я стала набирать номер, Берсеньев вышел из комнаты, чтобы мы друг другу не мешали.

Полиция появилась в квартире буквально через несколько минут. Объяснялся с ними в основном Сергей Львович, я выглядела слегка заторможенной (не обошлось без легкой симуляции), это списали на шок и быстро оставили меня в покое. А потом и вовсе выпроводили нас за дверь. Но кое-что из разговоров следователей узнать мы успели. Венеру, судя по всему, сначала ударили тупым предметом по голове, а когда она потеряла сознание, задушили. Версия у сыщиков напрашивалась сама собой: богиню намеревались ограбить. Она явилась не вовремя, или грабитель был уверен, что дома ее нет, а она, к сожалению, оказалась на месте. Замок пытались вскрыть, следы налицо.

– Замок окорябать могли уже после, – заявил Берсеньев, когда мы оказались на улице. – А спровадил ее на тот свет человек, которого она хорошо знала и сама открыла ему дверь. Наш прошлый визит ее насторожил, и она поделилась с этим самым типом сомнениями. А потом с перепугу рассказала и о моем появлении у антиквара, а узнала об этом…

– От Смолина-младшего, – подхватила я.

– Точно. Они были в весьма дружеских отношениях, часто перезванивались. Хохлов вчера нас познакомил, я похвастал расположением Венеры, так что было вполне естественно рассказать ей о нашей встрече, которая очень ее напугала. Не сама встреча, а то, где она произошла. Своим беспокойством она с убийцей и поделилась, заодно признавшись, что все это время продавала цацки. Вряд ли он раньше знал об этом. Дальше совсем просто: он понял, насколько это опасно, и богиня скончалась.

– Но кто это может быть? Неужто Чадов жив и вышел на тропу войны?

– Почти уверен: кости Чадова сейчас на столе у эксперта. Я убедил Хохлова отправиться к следователю. Узнал, мол, от меня о несчастье и счел своим долгом сообщить, что покойная распродавала драгоценности. Надеюсь, у них хватит ума поинтересоваться, что это за золотишко такое.

– Если не хватит, мы подскажем, – заверила я.

– Тогда возвращайся в родную контору, а я к Хохлову. Не хотелось бы, чтобы по дороге с ним приключился несчастный случай.

– Неужели все так серьезно? – нахмурилась я.

– У нас два трупа. Думаешь, кто-то просто забавляется?

Он сел в свою машину и уехал, а я резвым шагом направилась в офис, благо до него рукой подать. Я надеялась застать сестрицу на рабочем месте и не ошиблась.

– Венеру убили, – плюхаясь на стул по соседству, сообщила я.

– Боги бессмертны, – не глядя в мою сторону, отозвалась она.

– Выходит, не все.