Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что?
— Что его жена и сын были убиты.
— О Боже, когда?
— Через пять лет после того, как он совершил преступление.
— А ты не ошибаешься?
— Ты не проверил, может быть, есть какие-нибудь отдельные материалы на жену и сына?
— Нет. Но если бы там было что-то достойное внимания, копии документов лежали бы в деле Бертона Митчелла.
— А не может быть, чтобы в «Таймс» ошиблись?
— Предположим. Но обычно таких ошибок не бывает. Кто их убил?
— Мэри не знает.
— Девятнадцать лет назад?
— Так она утверждает.
— Это произошло здесь, в Лос-Анджелесе?
— Думаю, да. Сделай мне одолжение.
— Сегодня я не работаю, Лоу.
— «Таймс» не закрывается полностью на праздники. Там кто-нибудь работает. Не мог бы ты позвонить и попросить проверить для меня эти материалы.
— Это так важно?
— Это вопрос жизни и смерти.
— Зачем тебе все это?
— Мне надо знать все об этих убийствах... если они имели место.
— Я перезвоню тебе.
— Это займет много времени?
— Часа два.
Роджер перезвонил через полтора часа.
— Да, было отдельное дело по убийству жены и сына. Но оно не было зарегистрировано, как это положено.
— Приятно слышать, что даже ваши суперпрофессионалы ошибаются.
— Это действительно необычный случай, Лоу.
— Расскажи.
— После того как Бертон Митчелл покончил с жизнью, его вдова Вирджиния Митчелл и сын Барри Фрэнсис Митчелл сняли небольшой домик в западной части Лос-Анджелеса. Судя по адресу, он находился где-то в миле от поместья Таннеров. Девятнадцать лет назад, 31 октября, в праздник Халлоуин, в два часа ночи, кто-то бензином поджег дом с матерью и сыном внутри.
— Пожар. Подобной смерти я и боялся больше всего.
— Скажу тебе, эта новость испортила мне весь аппетит.
— Извини, Роджер. Мне надо было знать.
— Это еще не самое страшное. Хотя тела полностью обгорели, медэксперт установил, что мать с сыном были зарезаны во сне, прежде чем начался пожар.
— Зарезаны...
— Вирджинии было нанесено столько ножевых ран в горло, что ее голова была практически отделена от туловища.
— О Боже!
— А ее сыну, Барри, были нанесены ножевые раны в грудь и горло и еще...
— Что?
— Отрезаны половые органы.
— Похоже, и я останусь сегодня без рождественского ужина.
— Прежде чем пожар уничтожил все, дом выглядел, как место настоящей бойни. Что за человек мог совершить это, Лоу? Что за маньяк?
— Они расследовали это дело?
— Нет, никого не арестовали.
— А подозревали кого-нибудь?
— Троих.
— Назови мне их имена.
— Я не поинтересовался этим. У каждого из них было алиби, и каждое алиби было проверено.
— Итак, убийца еще жив и где-то затерялся. А полиция удостоверилась, что это их тела?
— В смысле?
— Их идентифицировали?
— Думаю, да. Кроме того, в доме жила Вирджиния со своим сыном.
— Тело женщины, очевидно, это Вирджиния. Но я не уверен, что мужчина был ее сын. Может, это был ее любовник.
— Они были убиты в разных спальнях. Любовники находились бы в одной спальне. И, если бы Барри остался жив, он бы как-то проявился.
— Нет, если он был убийцей.
— Что?
— Это не невозможно.
— Нет ничего невозможного, но...
— Барри был двадцать один год, когда пожар сжег его дом. Может, двадцать два. Роджер, не слишком ли большим мальчиком он был, чтобы жить со своей мамой?
— Черт, нет. Лоу, не все мы начали свою самостоятельную жизнь, как ты, в шестнадцать лет. Я жил с моими родителями до двадцати трех лет. А почему тебя так волнует то, что Барри мог остаться в живых?
— Тогда будет немного яснее то, что происходит сейчас.
— Ты слишком хороший журналист, чтобы пытаться так притянуть факты.
— Ты прав. Я опять оказался в тупике.
— А что за история с Мэри Берген? Чем ты занимаешься?
— Похоже, не очень приятная. Я пока не хотел бы говорить об этом.
— А, может, я пока и не хотел бы слушать об этом.
— Ладно, давай.
— Береги себя, Лоу. Будь осторожен. Чертовски осторожен. И... счастливого Рождества.
Они сидели в гостиной Лоу, слушая музыку и ожидая, что должно случиться. Мэри не могла бы представить более мрачного Рождества. Они с Максом не были даже в состоянии обменяться подарками. Те, которые он выбрал для нее, лежали на складах в магазинах, где он оставил, чтобы их празднично упаковали, а она так была занята этим делом, что даже не выбралась в магазины.
Ее настроение поднялось немного, когда в три часа позвонил Алан и сказал, что он в Сан-Франциско в доме одной своей подруги. Он позвонил в Бел-Эйр, но ему сказали, чтобы он позвонил в дом Лоу. Он был очень обеспокоен, но она старалась успокоить его. Не было никакого смысла портить Рождество и ему. Когда Алан положил трубку, ее настроение опять упало — ей так его не хватало.
Так как ни один из них не завтракал и не обедал, Лоу приготовил ранний ужин в пять часов. Котлеты по-киевски на рисовой подстилке. Кусочки жареного цукини с паштетом из шпината. Помидоры, фаршированные горячим сыром, сухариками и перцем. На десерт были запеченные яблоки.
Однако никто из них не был голоден. Они едва прикоснулись к ужину. Мэри чуть пригубила вино. К шести они уже закончили.
За кофе Мэри спросила:
— Лоу, у тебя есть спиритическая доска?
Он поставил на столик свою чашку.
— Да, у меня есть одна, но я не пользовался ею много лет.
— Ты знаешь, где она находится?
— В ванной комнате, по-моему.
— Ты не мог бы ее достать, пока мы с Максом уберем со стола?
— Конечно. А что мы с ней будем делать?
— Я устала ждать, когда убийца сделает следующий шаг, — сказала Мэри. — Мы попытаемся заставить его ускорить события.
— Я готов. Но как?
— Иногда, когда Мэри не может восстановить чистоту деталей, — вмешался в разговор Макс, — мы пытаемся восстановить ее память с помощью спиритической доски. Она не получает ответы от духов, запомни это. То, что она хочет узнать, это то, что она забыла. Эти вещи похоронены в ее подсознании. Не всегда, но часто достаточно сделать эти вещи явными, с помощью спиритической доски, тогда многое становится ясным, в тех случаях когда никакие другие способы не срабатывают.