на пути были Персия, Индия, Аравия, Сирия.

Когда человек находится в пути, он узнаёт новости быстрее, чем тот, кто сидит на месте, он встречает вдесятеро больше людей, он скорее других склонен прислушаться к новому, понять мысли иноземцев. По караванным путям путешествовали и религии. И нет ничего удивительного, что именно Дуньхуан, город и оазис на самом краю Китая, оказался тем местом, где впервые укрепился родившийся в Индии за 500 лет до нашей эры буддизм и откуда он впоследствии разошёлся по всей стране. Этим же путём проникает в Китай христианство, манихейство, учение Магомета.

В последние века перед нашей эрой буддизм был распространён среди торговцев, проходивших с караванами через Дуньхуан. Торговцы молились перед началом опасного пути через пустыню, молились, и, закончив переход, они благодарили богов, которые провели их через страшные пески и защитили от нападений разбойников, от жажды и холода. Пути караванов были опасны, и некому, кроме богов, вручить свою судьбу.

Буддисты устанавливали здесь, у оазиса, свои первые святилища и статуи Будды, и эти статуи были последним, что видели караванщики, уходя в серую жару.

Статуи приходилось укрывать от солнца и ветра. И как-то один из буддистов вырубил в отвесной стене, поднимающейся в двенадцати километрах от города Дуньхуан перед выходом в пустыню, пещерку, чтобы спрятать в ней сделанную по заказу или привезённую из Индии статуэтку Будды.

Правда, на этот счёт у китайских буддистов имеется легенда. Она гласит, что в 366 году монаху Ло Цуню приснился странный сон. Будто тысяча будд опустилась на светящихся облаках на вершину каменной стены по ту сторону долины. И именно этот монах, продолжает легенда, озарённый видением, уговорил жителей города вырубить в скале первую пещеру.

Легенда легендой, но почти наверняка первые пещеры появились в Дуньхуане за много десятилетий до того, как монаху приснился сон. При жизни Ло Цуня случилось другое событие, сыгравшее большую роль в дальнейшей судьбе пещер, но о нём немного позже.

Скальный обрыв высотой семьдесят метров протянулся здесь на два километра. Мягкая порода, из которой сложена скала, сухость воздуха и близость воды создали идеальные условия для появления пещерных святилищ. Сначала здесь в маленьких простых углублениях ставили статуи будд, затем и первые монахи начали селиться по соседству. И чем больше монахов обосновывалось в Дуньхуане, тем большей славой среди буддистов пользовались эти пещеры, тем больше торговцев, уверовавших в силу охранявших их святых, приносили дары отшельникам или вырубали новые пещеры, чтобы установить в них статую.

Наконец в середине IV века, именно в то время, когда жил Ло Цунь, одному из торговцев пришла в голову мысль заказать художнику роспись новой пещеры. Так возник первый буддийский храм Дуньхуана. По крайней мере, именно тогда, как считают учёные, был создан первый из храмов, сохранившихся до наших дней.

Слух о храме разнёсся среди торговцев, нашлись последователи, и вскоре в городе Дуньхуане вырос спрос на художников. Они приезжали издалека, из Ланьчжоу и Турфана, Урумчи и других городов.

Приходили сюда мастера, вырубали в скале квадратную нишу, расписывали её, ставили у стены раскрашенные скульптуры. И когда храм был готов, его навечно замуровывали, оставив узкую дверцу. И с тех пор только светильнички монахов да лампады с благовониями коптили понемногу потолок и стены. Проходила тысяча или более лет, но фрески не видели солнца. Это их сохранило — краски не выцвели.

Храмы Дуньхуана — подарки божеству от людей. И нетрудно представить себе трагедию художника, который жил и творил полторы тысячи лет назад.

Пещерные храмы Дуньхуана. Китай

Месяцы работы позади. Наконец-то после долгих лет учения, после раздумий, неудач, открытий он создал фреску, превосходившую всё, что создавали руки человека до него. Художник стоит перед оконченным полотном. А рядом уже суетятся каменщики, уже начинают закладывать переднюю стену. Вот последний луч солнца упал на лица людей, изображённых на фреске (как трудно было найти нужный оттенок для них!), и всё. Больше никогда и никто не должен видеть этих красок при свете дня. И даже творец фрески, который помнит и краски, и детали, но только помнит — глаза уже не видят ни переливов голубого неба, ни прозрачности тканей одежды красавицы, идущей по берегу пруда.

…Многие передние стены храмов сейчас обвалились. И храмы превратились в ниши в скале. Солнце снова забралось в них и освещает, правда, поблёкшие, но ещё чудесные краски.

В течение тысячи лет всё новые и новые буддийские храмы появлялись в каменной стене, и наконец их набралось более пятисот. Пятьсот пещер, заполненных фресками, картинами на шелку, глиняными раскрашенными статуями разных размеров… Рождались и засыпались песками пустынь города, забывались караванные пути, возникали новые дороги, мир за пределами Дуньхуана изменялся и рос, а неизвестные художники всё так же расписывали стены пещер, монахи курили благовония у бесстрастных статуй, били в медные гонги и нараспев монотонно повторяли бесконечные молитвы.

Слава о пещерах распространилась по всему Китаю, и буддисты со всей страны считали своим долгом посетить Дуньхуан и поклониться святому месту. По буддийским праздникам десятки тысяч верующих из Китая, Монголии, Тибета, из западных пустынь и степей, населённых казахами, уйгурами и дунганами, приходили сюда.

За последние пятьдесят лет здесь стали появляться и западные туристы и путешественники, привлечённые далеко разнёсшейся славой пещер. И пещеры, как это часто случалось на Востоке, лишились многих манускриптов и картин, перекочевавших в музеи Европы и в частные коллекции.

Путешественники порой были движимы научными интересами, заботой о спасении рукописей и картин, забытых в обветшавших пещерах, порой ими руководило стремление к славе и даже просто к наживе. Из Дуньхуана было вывезено множество древних рукописей и картин на шелку, купленных за гроши у монахов. Немецкий путешественник фон Ле Кок разыскивал среди пустынь Синьцзяна старинные фрески. И если ему такие попадались, он вырубал их из стен. Точно так же поступил его соотечественник Томанн в Бирме, вырезавший ценнейшие фрески одного из паганских храмов. Такие грабители действовали в Китае почти официально: распадающаяся империя зависела от европейских держав. После того как войска Англии, Германии, России и Франции вступили в 1900 году в императорский дворец в Пекине, мало кто в Китае осмеливался перечить европейцам, тем более что правящим кругам Пекина было не до охраны культурных ценностей страны.

Правда, пещерам Дуньхуана повезло: когда фон Ле Кок в 1905 году уже подъезжал к ним, он неожиданно получил письмо. Его просили приехать в главный лагерь экспедиции,