Олег (к Асе). Ася, неужели ты не видишь, что это монстр? Это же фильм ужасов, это чудовище! Пожалуйста, проснись, и пойдем отсюда, я люблю тебя. У нас еще все будет хорошо! Подумай о своей дочери.

Ася. Нет. Не будет. Никогда. Ты пойми, я все знаю, все понимаю, но это ничего не меняет. Мне достаточно моей любви, я буду любить за нас обоих. Это даже хорошо, когда так, потому что иначе от ослепительного счастья можно сойти с ума. Падать в пропасть гораздо проще, привычнее. А дочь… она поймет меня… может быть… Мне уже все равно… правда…

Олег. Ася, эти отношения искусственны, ненатуральны, чужды природе, как какая-то зараза. Они просто популярны, как нечто запретное, но сладкое. У них нет перспективы. Совсем. Я доверял тебе, мечтал о том, что вместе состаримся…

Ася. Я не хочу пока стариться. Олег, ради бога, не начинай, а? Неужели ты не видишь, что это бесполезно? Я потеряла интерес к тебе как к мужчине, мы давно уже не спим вместе, и я не чувствую себя женщиной, не чувствую себя желанной. Ты совсем не разговариваешь со мной, не интересуешься моими делами, мыслями, чувствами… Я задыхаюсь, мне кажется, что вокруг меня вакуум. Я не умею жить в безвоздушном пространстве. Прости, поздно что-то менять.

Олег (сжимает кулаки). Я убью эту суку. Отпусти меня! (Ася пытается его удержать.) Ты, слышишь, тварь недоделанная, чудовище, ошибка природы! Нах ты вообще в этой жизни появилась, а? Думаешь, самая умная? Да я тебе шею сверну, коза драная! А ты? Ася? Да тебя же лечить надо! У тебя крыша поехала окончательно! Я тебя в Кащенко упеку! Иди сюда немедленно, я кому сказал! Закопаю обеих, следов не найдут! (Крушит посуду, швыряет стул, замахивается на Яну, потом садится на другой стул, закрывает голову руками.) Что я делаю? Боже мой! Это все как какой-то безумный кошмар!

Яна. О, стало немного веселее, а то такая скукота! А тут – Офелия и Гамлет, Отелло и Дездемона! С ума сойти! Ладно. Езжайте оба домой. Может, там до чего-нибудь договоритесь. Я вообще-то спать хочу. Вот. Ася, давай бери мужа и вперед. Я тебе потом позвоню, может быть.

Ася подходит к Яне, обнимает, целует ее в губы и долго смотрит ей в глаза. Та похлопывает ее по плечу, расшаркивается перед мужем и закрывает за ними дверь. Подходит к столу, закуривает сигарету, выдыхает дым.

Яна. Как меня все это достало. Я просто хочу покоя и тишины. И чтобы было легко. Но все всегда по-другому. Знаю, что буду гореть в аду за то, что я со всеми с ними сделала. Но ничего не могу изменить. А они всегда живут иллюзиями, что могут меня приручить. Почему? Почему они меня любят, если я такая сука? Потому что любить нежно и долго так приторно и скучно, а со мной – как скальпелем по живому мясу, разрезая кожу, обнажая окровавленные ткани? Они все взращивают дьявола, который с каждой жертвой становится умнее, мудрее, сильнее, приобретает все больше стервозной харизмы, бьющей наповал. Они тонут во мне, как мухи в говне. И мне это нравится. Потому что я – супермегакосмическая сволочь. Я ЧУ-ДО-ВИ-ЩЕ.

Акт 4

Сцена разделена на две части. Это две квартиры. В одной Яна, в другой Ася. Они говорят по телефону. Подходят к разделяющей их невидимой полосе, словно пытаются приблизиться одна к другой, особенно Ася. Она трогает руками эту воздушную прозрачную стену, пытаясь пройти к Яне. Но стена остается на месте. Они смотрят друг на друга, но не видят.

Яна. Привет, чудо мое. Ты как?

Ася. Я скучала по тебе. Так хочу тебя увидеть. (Всхлипывает.)

Яна (самодовольно). Ну что ты, малыш, увидимся. У меня много работы.

Ася. Ты нужна мне. Ты очень нужна мне.

Яна (потихоньку раздражаясь, бьет в невидимую стену рукой). Ася, надо быть самодостаточной, гордой. Нельзя так зависеть от других людей. Прогибаться нельзя. Понимаешь? Им тогда будет с тобой неинтересно. И не надо ограничивать чужую свободу.

Ася. Извини.

Яна (кричит). За что ты извиняешься, а? Я наорала на тебя, а ты извиняешься! Ты что, блаженная, да? Сумасшедшая?

Ася. Да, наверное. Все небо серое, и идет дождь. Без тебя я просто не могу, понимаешь. В моей душе свет только тогда, когда я вижу тебя, могу взять за руку, прижаться щекой к щеке…

Яна. Послушай меня сюда, дурочка. Не вздумай меня любить, поняла? Нельзя. У меня уже есть куча любовниц и человек, которого я люблю, но с которым никогда не смогу быть. Я не собираюсь ничего менять в своей жизни, ясно тебе?

Ася. Ну как же, ты писала мне сказки, пела песни…

Яна. Нет, ну ты что, совсем наивная, да? Господи, как же ты такая живешь-то? А еще муж есть, ребенок. Блин, Ася Тургеневская, посмотри на реальный мир, в котором мы живем, черт побери! У меня было много баб, они все меня боготворили, а потом называли чудовищем. Слышишь, ты, чудо? Я ЧУ-ДО-ВИ-ЩЕ! Ясно тебе? Сказки бывают только в сказках. Правда куда непригляднее. Правда вообще всегда неприглядна, поэтому все и лгут.

Ася. Нет. Я вижу тебя, вижу твою душу. Вижу то, что ты не хочешь показывать другим. Ты умная, сильная, но ты раненая. Тебя надо любить, сильно-сильно, и все пройдет.

Яна. Твою мать! Я просто хочу тебя. Животно. Причинить тебе боль. Ты вызываешь у меня дикие инстинкты. Я боюсь не сдержаться. На стойке бара в ресторане. На улице. В метро. Прилюдно.

Ася. Я отдамся тебе, где ты захочешь.

Яна. С ума сойти. Ты совершенно ненормальная.

Ася. Я просто люблю тебя.

Яна. Ой, блин. Дожили. Ты не понимаешь. Ты просто мне интересна. Твое тело, твои мозги, душа. Я хочу понять, почему все люди вокруг так тебя любят. Почему ты сводишь их с ума. Меня все хотят, но тебя все любят. Почему?

Ася. Не знаю. Неважно. Я хочу быть с тобой. Заботиться о тебе. Хочу, чтобы ты родила нам ребенка. Я буду его нянчить. Буду вставать к нему по ночам. Ты самое важное, что у меня есть.

Яна. Окстись, мать. У тебя есть муж, дочь. Нах… оно все тебе надо, а? Ты думаешь, что мне нужен твой ребенок? С чего ты взяла, что я хочу с тобой жить? Меня всё устраивает в жизни. Ясно? Вот слушай, прочитаю тебе кое-что. Это написал Фредерик Бегбедер. (Подходит к столу. Берет книгу и читает вслух.)

«Любовь – это битва. Заранее проигранная.

Сначала все прекрасно, даже вы сами… Весь мир улыбается. Целый год ваша жизнь – одно сплошное солнечное утро… На второй год кое-что меняется. Вы стали нежнее. Гордитесь тем, как хорошо вы с вашей половиной притерлись друг к другу… Супругу принимают на улице за вашу сестру – вам это льстит, но и на психику действует. Вы занимаетесь любовью все реже и думаете: ничего страшного… На третий год вы уже не стараетесь не смотреть на свеженьких девочек, от которых светлее на улице. Вы больше не разговариваете с женой… Вы с ней все чаще бываете вне дома: это повод, чтобы не трахаться. А вскоре наступает момент, когда вы не можете больше выносить свою половину ни секунды лишней, потому что влюбились в другую… На третий год у вас две новости – хорошая и плохая. Хорошая новость: вашей жене все обрыдло и она от вас уходит. Плохая новость: вы начинаете новую книгу…