За столом хохот. Яна чувствует себя великолепно, она в центре внимания, все взгляды устремлены на нее. Она не замечает, как Ася тихо поднимается и уходит. Та подходит к краю сцены, оборачивается и смотрит на Яну. Свет на сцене постепенно гаснет, все погружается в кромешную темноту.

Действие 2

Акт 1

Квартира, в которой всё покрашено в оранжевый цвет. Там оранжевая мебель, тарелки, чашки, всё-всё, вплоть до занавесок и ковриков и белья на постели. Это мир оранжевого цвета.

Яна. Люблю этот цвет.

Ася. Вижу. (Улыбается.)

Яна (подозрительно). Почему улыбаешься?

Ася. Потому что я с тобой. Мне хорошо.

Яна. Ага. Угу. Ну-ну. Хочешь чаю? (Они обе словно испытывают какую-то неловкость.)

Яна ставит чайник и начинает мыть посуду. Ася тихо подходит к ней сзади и обнимает.

Ася. Милый мой, мне так хорошо тебя обнимать. Ты такой родной, дорогой человечек, я ощущаю болезненную необходимость касаться тебя.

Яна. Угумс. Мне с тобой спокойно. (Поворачивается и целует Асю.) Ты голодная?

Ася. Нет. Спасибо.

Яна. Ась, давай поговорим. Серьезно. Это все, конечно, просто замечательно, но я хочу, чтобы до тебя дошло кое-что.

Ася. Яна, не надо. Не начинай. Не убивай мою сказку.

Яна. Ась, у тебя есть семья. Не надо ее из-за меня рушить. Все зашло слишком далеко. Я не хочу ранить тебя.

Ася. Поздно, Яна. Ты уже убиваешь меня. И ты это знаешь. Я же иду к тебе по горящим углям.

Яна. Ой, вот только давай без пафоса, а? Оставь вот это самое для театра. О’кей? Не пудри мне мозги.

Ася. Я просто так чувствую.

Яна. Сегодня ты чувствуешь так, завтра иначе. Это все игра. Приятно любоваться на себя со стороны: ах, как я выгляжу, если поверну голову вот так? А что будет, если из моих прекрасных глаз брызнут вот такие крупные слезы? Да-да, и шляпку-шляпку этак поромантичнее сдвинуть! (Кривляется.)

Ася. Какое ты чудовище, Яна!

Яна. Милая, я тебя предупреждала об этом. Да? Да-а-а. Да.

Ася. Ты просто сволочь, Яна. Я ухожу. Открой дверь.

Яна. Куда? На ночь глядя? Нет, ты останешься здесь. Не хватало, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Я тебя не выпущу. (Прижимает ее к стене, опирается на стену и ухмыляется.)

Ася (сквозь слезы). Я никогда больше не буду с тобой спать. Я не позволю тебе трахать мое тело, сердце и душу. Никогда. Слышишь?! Самая главная проблема в жизни – это страдание, которое причиняешь, и самая изощренная философия не может оправдать человека, истерзавшего сердце, которое его любило.

Яна (отпускает ее, отворачивается и идет к шкафу. Достает оттуда пижаму и полотенце). Ложись спать. Я тебя не трону.

Акт 2

Ночь. В комнате темно. Яна и Ася спят. Раздается жуткая протяжная музыка, потом, всё нарастая и нарастая, звучат барабаны, и вдруг всё стихает. Комната подсвечивается красным цветом, и видно, что на сцене стоят клетки. Некоторые из них пусты, в других же томятся люди, одетые в разноцветную лоскутную одежду, в чем-то театральную и нелепую. Кое-кто прикован цепями к стене или потолку. В некоторых клетках валяются пустые кандалы. Опять звучит музыка. Постепенно становится видно заколоченное грубыми деревянными досками окно, из которого просачивается тонким лучиком нерешительный свет, образовывая тонкий луч, ложащийся на пыльный пол. Кое-кто из людей, выпускаемый из клеток по каким-то непонятным законам, короткими перебежками приближается к металлическим ящичкам в стене, похожим на сейфовые ячейки, металлически серые. Человек воровато достает что-то из ящичка и, уже подволакивая ноги, плетется обратно, сгорбившись. Ася садится на кровати, удивленно смотря на происходящее.

Ася. Что это? Я не понимаю.

Голос. Это люди, томимые различными страстями. Их комплексы, их нереализованная любовь.

Музыка резко протяжно обрывается, сорвавшись на какое-то мяуканье и визг. Свет окончательно гаснет. Полная темнота.

Акт 3

Квартира Яны. Утро. Раздается звонок. Долго. Наконец Яна просыпается и идет к двери. Открывает. За ней стоит муж Аси, Олег. Яна недоуменно смотрит на него, потом пропускает в квартиру и идет будить Асю.

Яна. Ась, вставай. Твой муж пришел.

Ася (в испуге). Муж?

Яна (зевая). Ага. На кухне сидит.

Ася выходит на кухню. Муж сидит, скособочившись, на стуле и смотрит в пол.

Ася. Зачем ты здесь?

Олег. Ася, поехали домой.

Ася. Нет. Я не хочу. Уезжай.

Олег. Ты не понимаешь, что ты делаешь. Мы вместе столько лет, неужели надо все рушить, и из-за кого? Ты на нее внимательно смотрела? Что ты в ней нашла? Она же уродка, провинциалка… Между вами нет ничего общего.

Ася. Я люблю ее. Люблю так, как никого на свете, – это и есть то общее. Я без нее просто не могу жить.

Олег. Ася, пожалуйста.

Ася. Олег, я больше не люблю тебя. Я не могу ничего изменить, прости. Мне не нравится, когда ты дотрагиваешься до меня. Разве так возможно жить? Чтобы сердце твое замирало не от радости прикосновения, а от боязни? От невозможности ничего вернуть, ничего изменить? Я не могу отдаваться тебе из жалости, мысленно моля про себя, чтобы всё это быстрее закончилось! Я чувствую себя дрянью, когда медленно змеей проползаю в постель и стараюсь побыстрее закуклиться в одеяло, чтобы, не дай бог, не почувствовать твоих рук.

Олег. И что дальше? Ты будешь жить с нею?

Ася. Не знаю. Посмотрим.

Яна (выходя на кухню). Мы не будем жить вместе. Я не люблю ее.

Олег. Тогда зачем ты это все сделала? Разрушила нашу жизнь?

Яна. Невозможно разрушить то, чего давно нет. Ты и сам это понимаешь. Это просто нарыв, который давно зрел и вот наконец лопнул. Я – просто случайность.

Олег. Я не понимаю. Ты кого-то любишь?

Яна. Да, но это так, мечта. На самом деле в наш век клипового сознания картинки меняются, как рекламные блоки. Сойтись-разойтись элементарно просто, можно даже не заморачиваться. Это как фастфуд, рестораны быстрого питания – пожрал и сыт, пошел дальше. Мы смотрим много фильмов, меняем одежду быстрее, чем она выходит из моды, бываем то в православной церкви, то в мечети, меняем секс-партнеров с мужчин на женщин и обратно – и это всё норма. Мы так живем. Говорят, что любовь долго не живет, это все закономерно, химические реакции в организме. Охота тебе заниматься самообманом и мазохизмом – пожалуйста, твое дело.