– Вы… вы… – начала она и задохнулась от возмущения.

– Екатерина, вы вправе меня ненавидеть, но поверьте, я… неплохой человек! И я пришел вас освободить… Да, именно так. Только, пожалуйста, не убегайте сразу, мне… э-э-э… необходимо некоторое время, чтобы скрыться… вы понимаете меня?

Катя категорически не понимала, но на всякий случай ответила:

– Конечно, понимаю. Чего же здесь непонятного?

– Тогда мы с вами договоримся следующим образом: вы садитесь куда-нибудь… и начинаете считать… до пятидесяти. Нет, до тридцати! А то он может вернуться… Я открою дверь, и как досчитаете – выходите. Хорошо? А я как раз успею скрыться. Хм… Договорились?

«Это сон, – подумала Катя. – Ага, сон».

Как жаль, что окно заколочено! Взглянуть бы одним глазком на этого чудака. Клаустрофобия, учащенное сердцебиение… Он правда такой или притворяется? И он ее сейчас действительно отпускает?

– Договорились, – кивнула она, развернулась, подошла к скамейке и села. – Начинать считать?

– Да! Ой! Подождите!

– Жду.

– Я просто хотел сказать… м-м… извините, пожалуйста, извините! Я больше так никогда не буду! Хорошо?

– Хорошо, – ответила Катюшка, удивленно приподнимая брови.

– Считайте!

– Один! Два! Три!

– Ой! – За дверью что-то громыхнуло. – Прощайте!

– Четыре, пять, шесть…

Интересно, он действительно ее отпустил, а сам убежал? А где второй похититель – тот неприятный тип? А может, они поссорились, поэтому так получилось? А вдруг это дурацкая шутка? Нет, не похоже…

Катюшка считала и пыталась угадать, что же происходит на самом деле.

– …двенадцать, тринадцать, четырнадцать…

Не опасно ли выходить? Не ждет ли ее там новая беда? Она медленно встала и сделала несколько осторожных шагов вперед.

– …двадцать один, двадцать два, двадцать три…

Уже страшно. Ага. Очень страшно. Тук-тук – колотится сердце, и немеют ноги.

Катя облизала пересохшие губы и продолжила:

– …двадцать восемь, двадцать девять…

Протянув руку, она замерла, ожидая чуда. Чуда, которое пока не имело названия и границ. Вот сейчас, сейчас все будет хорошо. Обязательно будет хорошо!

– …тридцать, – пискнула она и вжала голову в плечи.

Дверь резко распахнулась, и Катюшка увидела Егора. Широкие плечи заслонили свет, тяжелый взгляд полоснул по баньке, точно нож по пирогу. Секунда – и настрой Добермана изменился, он расслабился, улыбнулся и так знакомо произнес:

– Привет, малявка, надеюсь, ты вела себя плохо?

Уткнувшись носом в его грудь, Катюшка вдыхала до невозможности родные запахи. Сигареты, наглость, дерзость, восток и запад, хвоя, опять сигареты… Так пах только он, ее личный волчище. Егор Кречетов.

– Вижу, ты готовила побег… Молодец.

Катюшка покосилась на доски, выдранные с огромным трудом, и улыбнулась. Да! Готовила побег! Да! Молодец!

– Я тебя ждала, – выпалила она и покраснела. – Ты почему так долго не приходил?

Егор отстранился немного, взял Катю за подбородок и заглянул в глаза – внимательно, пристально. Он пытался отыскать в них все страхи и печали, выпавшие на ее долю, пытался понять, что именно с ней случилось, но большие карие озера светились счастьем, и ни один островок не маячил на горизонте. Хорошо.

– Прости, – улыбнулся он в ответ. – Заплутал немного.

– Спасибо!

От ее обид не осталось и следа. Наоборот, появилась какая-то сковывающая неловкость. Кажется, она собиралась его поцеловать… в награду… Это же нормально – поблагодарить таким образом? Катюшка робко коснулась локтя Егора и представила, как поднимается на цыпочки, тянется…

– А сейчас нам нужно уйти отсюда, и побыстрее, – сказал Кречетов, взял ее за руку и потащил за собой. – Я видел, он сам открыл дверь. Почему? Что он тебе сказал?

– Извинился и попросил досчитать до тридцати.

Егор притормозил, оглянулся и посмотрел на Катю.

– А подробнее?

– Не знаю, – она пожала плечами. – Он вроде говорил, что не хотел участвовать в похищении, что он неплохой человек. А потом стал извиняться и попросил досчитать до тридцати. Ну, сбежать ему надо было… а самый главный другой – это точно! Он тоже куда-то ушел, наверное, раньше…

– Сознательный нам попался товарищ, – насмешливо сказал Егор и потянул Катю дальше в лес. – Я тебя оставлю у лодочника. Если его нет, просто посидишь в доме и подождешь, хорошо?

– А ты куда?

– Мне нужно вернуться сюда.

– Не-а! Я с тобой!

– Слушайся меня, пожалуйста, – без нажима произнес Егор, и Катюшке стало безумно обидно.

Кажется, он опять в ней видел маленькую девочку, а она-то мечтала… «Пожалуйста, пусть он сейчас остановится, прижмет меня к себе, поцелует, пожалуйста!» Егор необыкновенно сильный, необыкновенно умный, необыкновенно красивый! Да, да, да! – раньше она это тоже знала и чувствовала каждой клеточкой тела, только он был недосягаем: то равнодушен, то холоден, то насмешлив. Она боялась его, и именно страх сжимал сердце и одновременно волновал душу… «Пожалуйста, пусть он остановится!»

Егор думал о том, что ему необходимо вернуться, и сделать это лучше как можно скорее. Тощий отправился за выкупом, а Толстый, похоже, струхнул. Так или иначе он, Егор, не успокоится, пока полностью не обезопасит Катюшку. Ее маленькая ладошка в его руке – бежит котенок, пыхтит, сопит и, кажется, сердится. Егор по-доброму усмехнулся и вынул из кобуры мобильник – пора уже объявить семейству Шурыгиных, что все в порядке. И нужно решить еще один организационный вопрос. Первым он набрал номер Полины, но она оказалась недоступна (чертова связь!), затем набрал номер Оли.

– Да, я слушаю, – раздался взволнованный голос.

– Привет!

– Егор, какие новости?

– Самые хорошие, – он обернулся, подмигнул Катюшке и, сбавляя скорость, протянул ей трубку.

– Это я! Это я! – затараторила она, еще не зная, с кем разговаривает. – Оля! Я соскучилась! Ага, со мной все в порядке! Как Полина, как папа? Он ругался? Я вас всех люблю… – шмыгнув носом, Катя споткнулась и отдала трубку Егору. Слезы потекли рекой, и говорить она уже не могла.

– Оля, у меня к тебе просьба. Мы сейчас движемся к дому лодочника – от турбазы это по течению километра полтора. Он живет на берегу – мимо не пройдете. Мы будем там минут через пятнадцать. Я оставлю Катю и уйду.

– Ты хочешь поймать их, да? Они где?

– Точно не знаю.

– Мы сейчас же отправимся к этому дому! На лодке мы доберемся быстро.