15 декабря 1917 года в Минске начал свою работу Первый Всебелорусский съезд, большинство делегатов которого составляли националистические социалисты (члены БСГ и их единомышленники), стремившиеся отстранить большевиков от власти в Белоруссии. 17 декабря съезд принял первый пункт постановления о самоопределении Белоруссии, в котором отмечалось: «Закрепляя своё право на самоопределение, провозглашённое российской революцией, и утверждая республиканский демократический строй в границах Белорусской земли, для спасения родного края и ограждения его от раздела и отторжения от Российской Демократической Федеративной Республики 1-й Всебелорусский съезд постановляет: немедленно образовать из своего состава орган краевой власти в лице Всебелорусского Совета крестьянских, солдатских и рабочих депутатов, который временно становится во главе управления краем, вступая в деловые сношения с центральной властью, ответственной перед Советом рабочих, солдатских и крестьянских депутатов». Также съезд провозгласил необходимость созыва белорусского Учредительного собрания, «долженствующего решить судьбу белорусского народа». Как видим, Всебелорусский съезд не ставил своей целью отторжение белорусских земель от России, однако намеревался заменить большевистские органы власти в Белоруссии на свои собственные.

Уступать власть товарищам по социалистической идее большевики не собирались, поэтому, в соответствии с решением СНК Западной области и фронта, Всебелорусский съезд был распущен, а члены президиума и ряд делегатов арестованы (через несколько дней отпущены на свободу). Часть неарестованных делегатов образовала на подпольном заседании Раду Всебелорусского съезда, из состава которой был избран Исполнительный комитет из 10 человек. Исполкому поручалось взять власть в Белоруссии в свои руки, как только это окажется возможным.

Опереться на внутрибелорусские силы Исполнительный комитет Рады не мог. Его костяк составляли члены Белорусской социалистической громады, которая получила на прошедших в ноябре 1917 года выборах в Учредительное собрание примерно полпроцента голосов белорусских избирателей. Большевики, впрочем, также не могли рассчитывать в Белоруссии на широкую народную поддержку.

О настроениях, царивших в белорусском обществе в конце 1917 – начале 1918 года, удачно написал известный польский публицист Юзеф Мацкевич: «На территории бывшего Великого княжества Литовского в это время существовали следующие политические силы: разбитое на западном фронте немецкое войско, национально-государственные устремления поляков, литовцев и белорусов, а также растущая в силе большевистская революция. Но если бы была теоретическая возможность проведения идеального референдума среди масс населения и можно было спросить каждого на ухо, чего бы он хотел, то, вероятно, 85 % опрошенных сказали бы, что хотят «возвращения царской России»»[181].

Однако вместо царской России в Белоруссию пришла кайзеровская Германия. 18 февраля 1918 года началось наступление немецких войск по всей линии разваленного большевиками фронта, заставившее Облисполкомзап и СНК Западной области и фронта в спешном порядке переехать из Минска в Смоленск. Этим воспользовался Исполком Рады Всебелорусского съезда. 21 февраля он обратился к народам Белоруссии с Первой Уставной грамотой, в которой объявил себя временной властью на белорусской территории (до созыва Всебелорусского Учредительного собрания). Из представителей социалистических партий был сформирован исполнительно-распорядительный орган – Народный секретариат во главе с Язепом Воронко, одним из руководителей БСГ.

9 марта на торжественном заседании Исполкома Рады была принята Вторая Уставная грамота, в которой провозглашалось создание Белорусской Народной Республики (БНР), декларировались права и свободы трудящихся (право на забастовки, свобода союзов, 8-часовой рабочий день и др.), отменялось право частной собственности на землю. Особо подчёркивались права проживавших в Белоруссии национальных меньшинств. Это связано с тем, что в работе Исполкома принимали участие еврейские социалисты из партии «Поалей Цион». 18 марта 1918 года Исполком Рады Всебелорусского съезда был преобразован в Раду Белорусской Народной Республики, президиум которой возглавил Ян Середа.

25 марта 1918 года произошло одно из ключевых событий в мифологии белорусского национализма: Рада БНР приняла Третью Уставную грамоту, провозгласившую независимость Белорусской Народной Республики в «этнографических границах проживания белорусов». В Грамоте отмечалось: «Год тому назад народы Белоруссии вместе с народами России сбросили ярмо русского царизма, который сурово притеснял Белоруссию; не спрашивая народ, он бросил наш край в пожар войны, которая начисто разрушила города и села белорусские.

Теперь мы, Рада Белорусской Народной Республики, сбрасываем с родного края последнее ярмо государственной зависимости, которое насильно набросили русские цари на наш свободный и независимый край».

Несмотря на то, что сегодня провозглашение Белорусской Народной Республики рассматривается «свядомыми» историками как важный этап развития белорусской государственности, БНР лишь с изрядной долей условности можно назвать государством. На оккупированной немцами территории Белоруссии все вопросы государственного уровня решались германской военной администрацией. БНР не имела собственной армии, органов власти на местах, финансовой и судебной системы. Полномочия белорусского правительства ограничивались сферой культуры и образования. Словом, БНР была одной из многочисленных фантомных республик, провозглашённых в 1918–1920 годах на территории бывшей Российской империи.

При этом Белорусскую Народную Республику, в отличие от ряда других политических фантомов того времени, официально не признало ни одно (!) государство в мире. Белорусские сепаратисты рассчитывали прежде всего на помощь Германии, а потому 25 апреля 1918 года они отправили телеграмму кайзеру Вильгельму II, в которой объявлялась благодарность «за освобождение Белоруссии германскими войсками от тяжёлого чужого гнёта, насилия и анархии» и выражалась просьба о защите независимости белорусского государства со стороны Германской империи. Однако немецкое руководство отказалось признавать суверенитет БНР, считая большую часть Белоруссии территорией большевистской России. Германия готова была терпеть на захваченных землях потешное белорусское правительство, но поощрять его игры в «незалежнасць» немцы не собирались.

Не сложились у БНР отношения даже с самым близким соседом – Украиной: восточноевропейские «державы» за всё время своего существования так и не смогли договориться о том, кому должно принадлежать Полесье. Один из участников белорусского националистического движения того времени, историк Митрофан Довнар-Запольский, вспоминал: «Правительство Украинской рады, хотя и выразило симпатию новому государственному образованию, выказало ряд колебаний и стало проявлять империалистические тенденции в смысле легального захвата южных частей Белоруссии. Оно считало себя слишком прочным и вместо того, чтобы поддержать Белоруссию, стало предъявлять к ней территориальные требования… Правительство Украинской рады было сметено гетманским режимом, который оказался ещё менее дальновидным. Украинское правительство стало захватывать южные уезды Белоруссии и вело себя так, что дальнейшие переговоры с ним потеряли для белорусского правительства всякий реальный интерес»[182].