– Некрасиво, – согласилась я. –Наверное, нужно ей объяснить, что так делать нельзя.

Уголки губ Оли поползли вниз.

– Ага, – протянула она, – и ктоей указ? Без толку че говорить, она глупая очень. Во свезло!

– Вы имеете в виду Тину? – уточнилая.

– Ну не себя же! – горьковоскликнула Оля. – Мне за копейки чужой мусор приходится убирать, а Тина убогатого родилась, за обеспеченного замуж вышла, ей все можно. Пошвыряетбумажки – чьи-то руки уберут. Каждый день у нее новый прибамбас.

– Что вы имеете в виду?

Оля шмыгнула носом.

– Римма сказала, ты, типа, секретарь?Будешь шмотки хозяйки складывать? На Павла Львовича за зарплату пашешь?

Я кивнула.

– Значит, своя, – повеселелаОля, – из наших, из прислуги. Ой, тут, блин, дурдом! Тина все себепозволяет. Например, взяла и целиком свой гардероб поменяла.

– Да ну! Это как? – проявила яожидаемое горничной любопытство.

Оля плюхнулась на садовую скамейку.

– Садись, покурим.

– А можно? – усомнилась я. –Тебе разрешают?

Горничная вытащила из кармана фартукасигареты.

– Павел Львович сюда никогда незаглядывает, а главная сука, Римма, за хлебом отвалила, у нас есть полчаса,чтобы расслабиться. Я тебе ща про Тину расскажу!

Было видно, что Оля испытывает к жене Олегажуткую зависть.

– Ты читаешь мои мысли, – улыбнуласья, – сама хотела передохнуть. Так что со шмотками красотки случилось?

– Ой, она такая хитрая! – с горящимвзором заявила горничная. – Вроде дура, а умная, знает, как своегодобиться.

Некоторое время назад Тина исчезла на сутки.Хозяева перед прислугой не отчитываются, но что-либо скрыть от горничной,которая убирает за вами постель и раскладывает вещи по полкам, трудно. Олямигом догадалась, куда отправилась придурковатая Тина: в лечебницу, кспециалисту-косметологу.

– Хотела Олегу понравиться, –хихикала горничная. – Муженек-то жену не очень в кровати ублажал, понеделям в ее спальне не показывался, а Тине ой как потрахаться хочется.Прикинь, у нее под кроватью целый ящик искусственных членов! Ну не дура ли? Думала,там никто ее игрушки не найдет. Но, видать, силиконовая радость настоящегомужика не заменит, вот она и решила похорошеть.

– Если мужчина тебя не любит, тобесполезно экспериментировать с внешностью, – вздохнула я. – Дело нев объеме груди, цвете волос и длине ног, просто чувства нет, и оно отимплантатов не появится.

– А вот и неправда твоя, –скривилась Оля. – Олегу проститутки нравятся, он от девок из стрип-баровтащится, и Тина правильно новый образ подобрала. В губы себе гель закачала,красной помадой их намазюкала, так что рот у нее теперь как у утки, а еще,похоже, форму бровей изменила и волосы нарастила. Такая, блин, получилась!Раньше лучше было, у нее глаза человеческими казались, а сейчас натуральнаякукла. Но Олег-то на это повелся!

– Да ну?

– Стопудово! – засмеяласьОля. – За задницу ее начал щипать. Сидит в гостиной, зырит телик, тутженушка входит и к нему. Раньше Олег как в экран пялился, так и оставалсясидеть, а теперь нет, схватит ее за сиськи, и, гляжу, в спальню топают. А тыговоришь, в клинике не помогут… Если деньги есть, любого мужика заманишь,импланты вставишь – и собирай парней охапками!

Я молча слушала Олю, сопоставляла ее слова стем, что уже слышала. Тина сильно изменилась не только внешне, стала ещеглупей, чем была, превратилась в семилетку. При виде Павла Львовича невесткасюсюкала, перед Риммой заискивала, даже Олю угощала конфетами.

– Сладкое она другое жрать стала, –посмеивалась горничная. – До клиники шоколад трескала, круглые конфетки взолотых бумажках, другие не трогала. Да, видно, ей объяснили, что ее разнесетот таких, вот и перешла на леденцы без сахара.

– Почему после косметической операциинельзя есть шоколад? – изумилась я.

Оля снисходительно посмотрела на меня.

– Хирург сразу предупреждает: потолстеете– мой труд насмарку пойдет. Если чего себе вкачали, вшили, отрезали, утянули,прибавили – держите вес.

– А ты откуда знаешь?

Горничная замялась, потом призналась:

– Хотела себе грудь сделать, сходила наконсультацию, она бесплатная, да только где денег на импланты взять? Впрочем,можно гель вкачать, это дешевле, шрамов не будет, и домой сразу отпустят.Наверное, наша красотка так и поступила. А мне инъекции не по карману. Я же неТина – идиотка с грузовиком баксов, – сама зарабатываю. И одежду вот так,махом, поменять не могу. Знаешь, че она отчебучила?

– Нет.

– Прихожу я на работу, а у Тины накровати вся гардеробная валяется. Тинка увидела меня и сипит: «Запакуй все вмешки, хочу в приют для бедных сдать, пусть носят, милосердную помощьоказываю».

– Почему «сипит»? – удивиласья. – У девушки по-детски звонкий голос.

– А, – отмахнулась Оля, – она вклинике простыла, ты про ерунду спрашиваешь. Я о другом: прикинь, она всешмотки выкинула! Я прям офигела, подчистую все сгребла: пальто, шубы, нижнеебелье.

– И как ты поступила?

Оля пожала плечами.

– Хозяин – барин, приказали – выполнила.

– Тина осталась голая? – подначила ядевушку.

– Ага, жди. Олег ее в город отвез,вернулись с самосвалом шмоток, – с горькой завистью сообщилагорничная. – Это мне на новые сапоги надо год копить, а им чего… Носамая-то хохма в чем – она купила те же кретинские платья, только новые!

– И как отреагировал на это ПавелЛьвович?

– Он в домашние дела невмешивается, – махнула рукой Оля. – Че ему какие-то шубы? Не егоразмерчик! Хозяин миллионами ворочает, станет он шкафы проверять… У него знаешькакая позиция: я вам денег даю, сколько хотите, а вы ко мне не лезьте. Вот ивсе. Павел Львович на своих и не глядит, он даже не заметил, что Тина себяулучшила. Мне бы такого мужа!

– Думаю, не очень приятно, когда супругтебя в упор не видит.