На самом же деле Ум есть нечто неограниченное и самовластное, обладает величайшим могуществом, управляя всем и предрешая всё. Ум есть не только движущая причина всего, но, поскольку он «тончайшее и чистейшее из всех вещей», то он обладает знанием обо всём и имеет величайшую силу: он определяет прошлое, настоящее и будущее.

Правда, хотя Анаксагор и допустил Ум в качестве первоначала, первопричины, первопринципа космоса и всего миропорядка, «разума- устроителя», всё же к нему он прибегал мало. Сократ устами Платона с горечью говорил, что Анаксагор своим Нусом обманул его ожидания, ибо «Ум у него остается без всякого применения»[219]. Вслед за Сократом, который вначале восторженно отзывался об Уме Анаксагора, Аристотель тоже сетовал на него за то, что он мало пользуется им, полагая, что многое производится само собою, без содействия Ума: «У Анаксагора Ум используется как dues ex machina (бог из машины. — И. Ш.) для творения мира, и всякий раз, как он не может объяснить, по какой причине [нечто] с необходимостью имеет место, он его притаскивает, а в остальных случаях он называет причиной происходящего всё что угодно, только не Ум»[220].

Таким образом, Анаксагор в своей картине мира допускает два начала: первое — гомеомерии («семена всех вещей») — источник множественности вещей, а второе — Ум (Нус), напротив, — источник единства, он сообщает миру органическую целостность, он — начало цельности и единства. Последнее находит свое выражение в миропорядке, устроенном разумом: разум как источник движения и организатор космоса определил его дальнейшее развитие в направлении всё большей упорядоченности иорга- низованности.

Что касается познания, то Анаксагор считает, что гомеомерии познаются лишь умом. Всякое же ощущение порождается противоположным себе, поэтому всё познается через противоположное: сладкое — горьким, холодное — теплым, сообразно тому, чего в другом не достает. Ощущения не дают нам знание истины в силу их слабости, чрезмерное же их усиление вызывает страдание. Посредством ощущений мы видим в вещах лишь то, что в них преобладает, произвольно принимая это преобладающее (часть) за целое. На самом же деле — во всём есть всё. Но такое всеобщее знание не доступно ощущениям: истину познает только разум, свободный от чувственности.

Оценивая роль и значение философии Анаксагора в истории как античной, так и всей европейской мысли, следует заметить, что своим учением об Уме он совершил решительный поворот в сторону метафизики Платона, заложив почву для формирования его учения о Мировой душе и учения об уме-перводвигателе Аристотеля. В понятиях «семена всех вещей» и Ум (Нус) Анаксагора не трудно узнать мир чувственных вещей («иное») и мир идей («тождественное») Платона или энтелехию и потенцию Анаксагора. И всё же, несмотря на такую близость с метафизикой Платона и Аристотеля, философия Анаксагора в целом есть продукт физики, идя от которой первый афинский мыслитель приходит к признанию мирового Ума. Оба начала философии Анаксагора — Ум и гомеомерии — суть, по словам С. Н. Трубецкого, «предельные понятия физики, ее метафизические постулаты»[221]. Платон и Аристотель же, напротив, отправлялись от разума как универсального и всеобщего, абсолютного начала, усматривая в нем основания всего сущего.

Но более значимым для становления европейской философии оказался основной онтологический принцип Анаксагора «всё во всём», с которым древние авторы, не испытавшие влияние аристотелевской доксогра- фии, связывали ядро его физического учения. В этом принципе отчетливо просматриваются черты принципиально нового для западного мышления стиля философствования, соответствующего законам неаристотелевской логики и получившего научное обоснование прежде всего в современной физике, в частности квантовой механике. Речь идет о неклассическом стиле мышления, в соответствии с которым, вопреки законам аристотелевской логики, часть может мыслиться как самое целое, т. е. сколь угодно малая частица вещества заключает в себе весь мир «существующих вещей». Сформулированный впервые Анаксагором[222] [223], этот парадоксальный с точки зрения аристотелевской логики принцип мышления нашел свое дальнейшее развитие в философии ренессансного мыслителя Николая Ку- занского, в частности, в его идее абсолютного максимума и абсолютного минимума. Позже он вновь всплывает в принципе предустановленной гармонии Г. Лейбница, а в XIX веке стал основополагающим для русского способа философствования, олицетворяемого принципом всеединства Вл. Соловьева.

3.3.3.4. Атомизм Левкиппа—Демокрита

Для преодоления произвольности четырех стихий Эмпедокла имелись два пути: по первому пути, допускавшему первоначальность всех качеств, пошел Анаксагор, второй путь избрали атомисты, утверждавшие, что ни одно из качеств не первоначально.

Учение об атомах древняя традиция приписывает современнику Зенона Элейского, Анаксагора и Эмпедокла Левкиппу (ок. 500-440 гг. до н. э.), о котором практически нет никаких достоверных сведений. По сообщению Диогена Лаэртского, происхождение Левкиппа неизвестно: по одним сведениям, он родом из Элеи, по другим — из Абдеры, по третьем — из Милета, Эпикур же вообще отрицал существование философа по имени Левкипп. Такая же неопределенность имеется и в отношении учителей Левкиппа: Диоген Лаэртский причисляет его к слушателям Зенона Элейского, Теофраст называет его учеником Парменида.

Еще с большей трудностью сталкиваются исследователи при попытке определить, какие атомистические идеи принадлежали самому Левкиппу, а какие — его ученику, современнику Сократа и Протагора Демокриту из Абдеры (460-370 гг. до н. э.), прозванному смеющимся философом. Как правило, античная доксография говорит о них целокупно, не разделяя их. Согласно Теофрасту, Левкипп был автором сочинений «Великий Диакосмос» («Болъиллой мирострой») и «Об уме», Демокриту же древняя традиция приписывает около 70 сочинений морального, естественно-научного, математического, мусического, прикладного характера. Правда, подлинными считаются только два сочинения «Малый мирострой» и «О природе мира».

Основополагающие идеи атомистической теории, составившие ядро атомистической физики, были сформулированы Левкиппом, тогда как приложение ее ко всем областям естествознания было преимущественно делом Демокрита.