— Ты эротоман и пьяница, а мне нужна прочная семья.

— Мне тоже, я пропаду так!

— Я не спасательный круг, ты утопишь и меня.

— Зачем ты обзываешь его? Он умный, с ним так интересно! — наплыло сбоку Данино лицо.

— Интересно девочкам, не изведавшим пока жизни.

— Уйди! Он научит меня улетать в небо, я так хочу улететь!

— Слушай нимфетка, у тебя всё впереди, оставь его, завтра он позвонит мне, и мы начнём с ним новую жизнь, у меня хватит терпения вернуть его к самому себе, — возникло изображение Карины, и она плавно, но решительно отодвинула Дану из поля видения.

— Я же ушёл только поговорить с Ларисой, — стал оправдываться я.

— Ты, ведь, не пожалел об этом? — услышал я слабый голос моей самой яркой любви откуда-то из недостижимого далёка.

Тут перед глазами мелькнула ослепительная вспышка, экран резко увеличился в размерах, и перед глазами предстал яркий облик Меллазины, испепеляющей меня сверкающими хамелеонами, непрерывно меняющими цвет:

— Я предоставила тебе возможность быть сразу со всеми женщинами, которых ты любил или которых хотел. Теперь мы будем с тобой любить друг друга, и все они померкнут в твоей душе, ты забудешь их всех, и будешь рваться к растворению только в моём теле! Посмотри на меня, как я прекрасна! Ни одна земная женщина не имеет такой красоты!

— И такой бездушной и холодной!

— Нет, ты говоришь так, пока не попробовал меня. Ты узнаешь, насколько горяча моя любовь!

— Прочь исчадие дьявольского ада!

— Бога и дьявола придумали сами люди из-за страха. Из-за непонимания деятельности своих мозгов, которые кишат миллионами хаотических нейронов, продуцирующих гормоны с разным химическим составом, постоянно изменяющих настроение человека. Потому человек так неустойчив и противоречив: то любит, то ненавидит; то готов отдать всё за минуты сексуального наслаждения, то осуждает его, как недопустимую похоть; то стремится обнять весь мир, то взорвать его на мелкие осколки, будь его власть.

Только мы, полевые, истинно свободные сущности эфирного мира, не привязанные к материальным телам, отдаём себе правильный отчёт о законах жизни Вселенной. Потому что мы сразу везде: и во всех телах на Земле средь живущих, и в корнях и цветах растений, и в таинственном блеске драгоценных камней, и в постоянной связи с плазменными шариками душ умерших людей, вращающихся вокруг Земли в ноосфере. Нити наших эфирных тел пронизывают и Солнце, и звёзды, достигают крайних уголков Вселенной, мы видим и знаем сразу всё!

Ты слишком стремился познать непознаваемое для человека абсолютное блаженство в сексуальных связях, устранив все ограничения. Что ж, я помогу тебе в этом.

— Я не стремился к этому! Это ты вовлекла в безумство меня и Ларису, подлая суккубка!

— Я всего лишь воплощение ваших желаний. Сокровенная мысль материализуется, знай это.

— Ты просветила меня.

Я огромным усилием воли собрал энергию всех нейронов в единый сконцентрированный лазерный пучок и направил его в ненавистное зыбкое изображение.

— Ты хочешь меня сжечь? Не выйдет!

Суккуб протянула ко мне свои когтистые лапы и сжала ими моё горло.

— Господи! — пронеслось в моём мозгу, — Господи! — эта тварь не разуверила меня в твоём существовании. Она вернула мне веру в тебя, Всемогущий. Спаси и сохрани!

Жилистая хватка суккуба ослабла от молитвы, но только лишь.

— Скажи мне слово! — прохрипела она.

— Я обращаю своё слово к Господу, а не к тебе, уродина! — воскликнул я.

— Господь услышал тебя, и теперь мне трудно, — тяжело задышала нечисть. — Девиз Бога: «Свобода и Любовь». И он всем нам: и тебе человеку, и мне твари всегда предоставляет выбор. Я могу задушить тебя и улететь в своё пространство, но тогда, совершенно обессиленная, останусь полностью во власти Всевышнего. Тогда я потеряю всю свою независимую энергию и вынуждена буду тускло существовать, питаясь, время от времени, короткими подачками энергии от Бога нам, низвергнутым демонам.

Всемогущий не любит нас и лишь иногда посылает минимальные глотки энергии, чтобы только, только поддержать слабые флюктуации жизненных сил наших душ. Но если ты скажешь слово — код, я отпущу тебя, а сама сохраню свою независимую энергию.

Я молчал, я понял лишь, что сражение суккуба со мной — вопрос жизни или смерти.

— Скажи слово! — опять прохрипела мне разинутой пастью прямо в лицо демоническая сущность, испепеляя полыхающими протуберанцами из огромных глаз.

— Чудовище, почему ты выведываешь у меня это слово-код, если ты вездесущая во времени и пространстве, почему сама не знаешь его?

— Этот код даётся индивидуально каждому человеку, и я не в силах считать его с твоего мозга, пока ты сам не произнесёшь его. Мы ограничены Богом — не читать мысли, а слышать только слова.

— А ты уверена, что я сам знаю этот код?

— Он хранится в подсознании каждого человека и просыпается при угрозе его жизни. Решай же, ничтожество! — снова угрожающе сжала моё горло суккубка.

Откуда-то из глубин интуиции открылись цифры, которые тут же стал я шептать:

8…2…4…3…7…1…4…8… 6…1…

— А, ты дал, наконец, мне выбор! — взвизгнула нечисть противным голосом и отпустила моё горло.

— Через твой код я получила допуск к душе Ларисы, Ваши энергетические поля давно объединены. Мне нужна она, а не ты!

«Так вот зачем она пытала мой код!» — с леденящим ужасом осознал я коварство подлой сущности.

Что есть сил, я опять направил на суккуба прожигающее излучение своих нейронов и, спасаясь от него, она с проклятием и ужасным воем взмыла вверх.

«Почему так холодно стало моему телу? Наверно, вся энергия ушла в пучок, отбросивший гадкое существо».

Я очнулся. Мы так и лежали, обнявшись и слившись друг с другом. Не знаю, сколько времени продолжалось моё беспамятство, говорят в критические минуты, оно может растянуться до бесконечности, и перед мысленным взором успевают пробежать картины всей твоей жизни.

Но тело Ларисы стало уже холодеть.

Суккуб забрал с собой её неуёмную душу.