Все высыпали на церковный двор в надежде увидеть блестящий черный открытый экипаж Ланса, медленно отправляющийся по дороге в Харворт-Холл. Его влекла четверка гнедых лошадей, запряженных в великолепную серебряную упряжь. Два кучера в зеленых ливреях гордо возвышались на высоких козлах.

Не смея вздохнуть от облегчения, Белла опустилась на мягкие подушки сиденья экипажа и взглянула на широкую полоску золотого кольца, которое Ланс надел на ее тонкий палец. Какое откровенное утверждение, подумала Изабелла, символ, возвещающий всему миру о том, что она отныне и навсегда принадлежит ему.

Сидя подле нее, Ланс почувствовал охватившее ее напряжение и потаенную грусть и будто в первый раз догадался, какой трудной вся эта ситуация могла показаться его молодой супруге. Сегодня был день ее свадьбы, самый важный день в жизни любой девушки. Она покидала все родное и знакомое, чтобы ступить на новый путь, по которому собиралась пройти рука об руку со своим мужем. А тот, благодаря излишней сдержанности и вынужденному решению избегать невесту, подумал с горьким сожалением Ланс, должно быть, создал у нее впечатление, будто ее не хочет.

Внезапно и не задавая себе ненужных вопросов «почему?», лорд Бингхэм захотел облегчить эту непростую для нее ситуацию и показать свои намерения серьезно отнестись к браку, дав им обоим шанс на счастливую семейную жизнь.

— Я действительно думаю то, что сказал тебе в церкви. Ты выглядишь потрясающе, — спокойно произнес Ланс, взяв ее за руку, и ободряюще сжал ее маленькие пальчики.

В голосе его звучала необычная гордость и, вероятно, благоговение, заставившее ее повернуть голову к мужу. Рассеянные солнечные лучи причудливо высвечивали сливочно-белую, бархатистую кожу ее лица, волнистый локон, выбившийся из тщательно уложенной прически, ласкал щеку. Она действительно казалась ему самой прекрасной женщиной на свете. Винить ли в том соблазнительную выпуклость ее нежных полушарий, видневшихся в декольтированном вырезе ее подвенечного платья, атласную нежность ее кожи, розовый румянец, озаривший ее щеки, глаза, сияющие ослепительным блеском из-под густых, иссиня-черных ресниц, или чуть приоткрывшиеся нежные губки — однако он оказался в плену ее неотразимого очарования. Невозможно было противостоять подобному соблазну, особенно если ты мужчина, измучивший себя длительным воздержанием и снедаемый самыми нестерпимыми страстями.

Что-то сдавило ему грудь. Когда она смущенно потупила взор, Ланс нежно дотронулся пальцем до ее подбородка, убеждая вновь заглянуть в его глаза.

— Поцелуй меня, Белла, — попросил он, потрясенный силой чувств, которые охватили его, когда он вдохнул головокружительный аромат ее совершенного тела.

Тесно прижав девушку к себе, он целовал ее долго и страстно. Это был их первый поцелуй с тех пор, как они покинули Лондон. Сегодня — их ночь, когда он наконец по-настоящему сделает ее своей женой во всех смыслах этого слова. Кровь его горячо струилась по жилам. Ланс мысленно уже успел раздеть ее, целуя и лаская каждый дюйм ее тела, ублажая ее руками и ртом, пока она не воспылала к нему дикой страстью. В мечтах…

Зацеловав ее почти до бесчувствия, Ланс поднял голову и посмотрел на ее покрывшееся стыдливым румянцем лицо.

— Вам понравилось, мадам?

— М-м-м. Это было так замечательно, что я не откажусь, если вы поцелуете меня снова, милорд.

Белла прижалась к нему в надежде получить еще один не менее страстный поцелуй.

Ее супруг с готовностью поспешил услужить ей, целуя ее на этот раз гораздо более чувственно.

— Ты ненасытна, любовь моя, но я не посмею продолжать, иначе прибуду на наш свадебный завтрак в весьма курьезном состоянии.

Смущенная и одновременно озорная улыбка тронула ее губы.

— Я никогда раньше не целовала мужчину в открытой коляске. Я чувствую себя почти развратной женщиной.

— Поцелуй — или другое действо интимного свойства — не имеет никакого отношения к разврату, если происходит между парой, связанной узами брака. Это честное желание — и прямо сейчас я хочу тебя с такой неудержимостью, которую не утолить просто поцелуем.

— Ты правда хочешь меня, Ланс? — спросила Белла, немного обеспокоенно выгнув бровь.

Теперь, когда он уже не целовал молодую супругу и мысли его прояснились, Ланс осознал, как же сильно на самом деле ее хотел… Ничто в мире не могло убедить его с ней расстаться, и, дабы развеять все сомнения Изабеллы, он поцеловал ее еще раз.

Свадебный завтрак оказался в высшей степени изысканным и роскошным. Вдовствующая графиня Харворт не пожалела средств. Гости непрерывным потоком прибывали, поднимаясь по ступеням парадной лестницы, по обе стороны от которой выстроились лакеи в парадных ливреях цветов Эйнсли — золото на голубом. Путь их дальше лежал в освещенный огромными люстрами бальный зал, украшенную летними цветами, где гостей встречали новобрачные. Изабелла стояла подле Ланса, держась с ним рука об руку, а дворецкий объявлял каждого вновь прибывшего.

Муж подвел Беллу к ее месту за широким столом.

Угощение было выше всех похвал. Когда бесконечные тосты за здоровье жениха и невесты затихли, а музыканты заиграли мелодию первого танца, под звуки искренних аплодисментов Ланс повел невесту на паркет бального зала.

Увлекаемая им, Изабелла закружилась по комнате в неистовом вихре вальса. Лица танцующих уплывали, сливаясь в свете многочисленных светильников, мир терял свои очертания за пределами его широких плеч.

— Как ты себя чувствуешь? — мягко поинтересовался Ланс.

Белла засмеялась, выказывая не только облегчение, но и искреннюю радость от возможности впервые танцевать с собственным законным супругом.

— Уже лучше. Я очень беспокоилась за бабушку.

— Я тебя понимаю, однако она выглядит вполне довольной.

— Мне жаль, что твоей матушке не удалось успеть на венчание. Я надеюсь вскоре с ней познакомиться.

— Она также с нетерпением ожидает вашей встречи. Моя сестра недавно родила ребенка — девочку, и матушка уже возвращается домой. — Ланс взглянул на ее запрокинутое лицо, дразнящая улыбка коснулась его губ. — Ты танцуешь божественно, жена моя. В моих объятиях ты легка, как перышко.

— Я чувствую себя так, будто парю на облаке.

Губы Ланса искривились в порочной ухмылке.

— Надеюсь, именно так ты и будешь себя ощущать, когда я займусь с тобой любовью — позднее.

Прежде чем она успела ответить на его рискованную ремарку, Ланс закружил ее так, что ноги ее почти оторвались от пола. В этот момент для Беллы не существовало ничего, кроме крепких объятий ее супруга и вечного сияния пленивших ее бездонных синих глаз. Они говорили между собой приглушенным голосом — обменивались личными комментариями по поводу всего происходящего вокруг. Белла ощущала, как ее переполняло теплое, постепенно нарастающее возбуждение, которое Ланс пробудил в ней своими поцелуями, — обещание и острое предчувствие заветного момента, когда она останется с ним наедине.