– Где-то здесь. И у него очень плохое настроение.

– Ха! – Губы Королева снова искривились в горькой усмешке. – Вы, ребята, можно сказать, ничего и не видели…

– Мы видели, как Служба пыталась нас убить, – произнес Игорь очень спокойно. – Еще мы видели, как она укокошила вашего старого друга Песоцкого. И еще у нас есть подозрение, что мышеловку, в которой мы сидели, как последние идиоты, нам устроил некто Королев.

– Дурак, – сказал Королев устало.

– Это точно, – кивнул Игорь. – Был бы я умный, меньше бы гробов понадобилось. Так что там на Службе? Как делишки?

– А Службы больше нет, – сказал Королев просто.

– Чего-о? – Игорь так удивился, что даже пистолет опустил.

– Во всяком случае, прежней Службы больше нет, – объяснил Королев. – Той, какой ты ее знал. Той, какой мы ее делали…

– Не понял, – сказал Игорь жестко. – Объясните.

Королев вдруг уселся прямо на траву, так резко, будто у него подломились ноги.

– Извини, – пробормотал он, упираясь в землю руками и откидываясь назад. – Долбаная «промывка»… Мозги наизнанку.

Игорь осторожно сел напротив Королева и почувствовал, как совсем рядом прокатилась по земле клякса.

– Что случилось? – спросил Игорь тихо. Он больше ничего не чувствовал – ни привычной злобы на старших, ни возмущения от того, что его пытались застрелить, – ничего. Потому что он действительно сегодня легко выкрутился и был по-прежнему готов что-то делать, куда-то идти. А перед ним сидел по-настоящему сломленный человек, которому все уже было до лампочки.

– Тебе Песоцкий не сказал? Ч-черт, бедный Саня… В общем, мне деталей никто не сообщал, но, как я понимаю, за последние двое суток кто-то уничтожил всю нашу европейскую агентуру. Уничтожил просто на хрен. Мелюзга-то какая-то осталась, а вот чем глубже был человек законспирирован… Даже агентов влияния повышибали всех, представляешь? Как это называется, а? Они-то при чем?

– Не знаю, – Игорь пожал плечами. – Может, они-то как раз и при чем. А вот каким боком это Спецотдел трогает?

– Игорек, – мягко сказал Королев. – Ты не понимаешь. Это же глобальная катастрофа. Весь контроль – в жопу. Мы его утратили, ясно? Сразу весь и, похоже, надолго, если не навсегда.

– Да и черт с ним, дядя Андрей. У нас с вами другие функции. Спецотдел – он сам по себе. Он не шпионские сети плетет, а защищает людей. У нас конкретная работа. При чем здесь мы?

– Когда приходит беда достаточного размера, то хватает на всех. Помнишь, ты как-то распинался, что для любой спецслужбы характерны параноидальные тенденции?

– Ну…

– Вот тебе и ну. Как только пришел тревожный сигнал, Папа связался напрямую со мной и с Песоцким и приказал вас спасать. В первую очередь – вытащить Алекса, потому что все нелегалы скорее всего раскрыты и могут быть под боем, неважно, где находятся. Папа испугался, понимаешь? Он решил, что на нас наехала махина пострашнее Службы.

– Ну…

– Что ну? Так он, психолог хренов, оставил Дядю на руководстве, а сам в Кремль рванул. А у Дяди с перепугу крыша поехала. Ты б его видел… Глаза красные, сопли до полу… Загнал директорат и всех начальников отделов на оперативное совещание в бункер. Мы заходим, а кругом «внутряки» с автоматами. Он, видите ли, пятую колонну искать начал. Деваться некуда, кругом «гестаповцы», сами от страху того и гляди палить начнут. Ладно, думаю, образуется как-нибудь. А он в это время, козел, выходы из офиса перекрыл и весь «подвал Мюллера» по Службе двинул снизу вверх… И приказал: кто дернется, тот двойной агент и по нему бить на поражение. Как тебе? Нравится?

– Мы не дергались, – хмуро сказал Игорь, глядя в землю. – Мы даже удивиться не успели.

– Это ты Алекса благодари, – ухмыльнулся Королев. – Он-то по Дядиным понятиям чистая Мата Хари. Как вы оттуда выбрались, ума не приложу.

– Песоцкий грудью закрыл. Песоцкий и парнишка его, забыл, как звали. Вечная память. И, кстати, Алекс. Очень грамотно себя повел. А в общем, повезло нам. Будь их побольше и не будь они так уверены в том, что тепленькими нас возьмут… Они и стреляли-то не прицельно, только напугать хотели. За что и поплатились, собственно.

– Ну-ну… – Королев потянул из кармана сигареты. Игорь машинально посмотрел на датчик. Ничего.

– Такие вот дела, – промычал Королев, закуривая. – Очень все глупо получилось. Сам понимаешь, если бы я хоть какое-то представление имел о том, что происходит…

– Да, ладно, – отмахнулся Игорь. – И что дальше?

– Да, в общем, ничего особенного. Я не в курсе, что там Дядя «внутрякам» своим наговорил, но запугал он их основательно. Так что у них теперь в активе убитых полтора десятка и раненых человек тридцать.

– Не может быть! – выпалил Игорь.

– Может, Игорек. Запросто.

– Да не может быть такого! – воскликнул Игорь в полный голос.

– Ты не ори, конспиратор.

– Они же не сумасшедшие… – пробормотал Игорь, сбавляя тон. – Они же профессионалы. Всю жизнь только и делают, что вооруженным людям руки выкручивают. Зачем убивать-то?

– Ты Дядю и не знал вовсе, – сказал Королев с невообразимой тоской в голосе. – А знаешь, откуда этот его интерес к легендам Службы, к тайным операциям конца прошлого века? Психотроника, Охотники Ларина и все такое? И Волков-экстрасенс, между прочим? – Он чего-то очень боялся… – предположил Игорь.

– Вот именно, – кивнул угрюмо Королев. – Мой корешок Паша Богданов больше всего на свете боялся зомби.

– Чего же их бояться, если их больше не делают? – искренне удивился Игорь.

– А он подозревал, что делают. И мечтал научиться этому сам. Потому что жестко зомбированный агент – это мечта любой спецслужбы. Все наше программирование, вся эта психологическая херня и прочая нейролингвистика – детский сад по сравнению с тем, что могла сотворить с человеком психотроника. Я слышал, что операторы психотронных установок могли в момент опасности трансформировать свое тело. Чудовищная сила, очень твердые кожные покровы, жуткие зубищи, когти, все такое прочее… И вперед – на прорыв. Положим, мы с тобой в это не очень верим, правда? Но у нас ведь нет той информации, которую Дядя, подлец такой, много лет секретил и на себя тянул. А он в этой информации просто по уши увяз…

– Сумасшедший, – подытожил Игорь.

– Конечно. Ты думаешь, все эти сентиментальные бредни о хорошем парне Волкове, который нас бросил, они у него от чистого сердца шли? Ему Волков нужен был, чтобы его препарировать и наплодить по его образу и подобию десяток-другой форсированных сенсов. И этот чертов Объект в этом сраном Каледине… Это же его мечта была, Игорь, неужели ты не догадался? Готовенькие психотронные генераторы. Которыми хочешь – геморрой лечи во вселенском масштабе, а хочешь – солдатиков штампуй…

– Я не мог догадаться, – помотал головой Игорь. – Это просто невозможно. Он же всегда был для меня не кто-нибудь, а первый зам директора Службы. У него же гражданская ответственность такая…