Он вошёл в неё плавно, но сразу на всю длину.

От непривычного ощущения проникновения Герти охнула.

— Не могу терпеть… — будто извиняясь проговорил Кай и сделал новый толчок. И ещё. И ещё…

Сначала Герти сильно напрягала бёдра, будто пытаясь вытолкнуть его окончательно и помешать очередному вторжению твёрдой, не маленькой плоти.

— Расслабься, малышка… Твоё сопротивление лишь сильнее возбуждает меня.

Герти всхлипнула и постаралась выполнить просьбу вампира.

— Доверься… Отдайся полностью… Вот та-ак… — его движения сделались более плавными, чувственными.

Её лоно снова становилось горячим и наполнялось соками. Член скользил внутри всё легче и быстрее. Само давление стало ощущаться, как приятное.

Герти даже подумала, что вот-вот она ощутит то же, что и тогда, на подоконнике. Но лицо Кая вдруг исказила гримаса.

Он застонал и замер. Из его члена внутрь Герти вытекало что-то тёплое.

— Что это? — девушка подняла бровки.

— Анты называли это эякуляцией, — усмехнулся Кай. — Проще говоря, я получил свою порцию удовольствия. Теперь твоя очередь.

Он привстал и дотронулся рукой до совершенно мокрой промежности Герти. Большой палец надавил на тот самый бугорок сверху, а указательный — скользнул внутрь и задвигался так же, как только что член.

Больше проникновений Герти будоражила ласка скользкого бугорка. Новое наслаждение накатывало волнами, заставляло выгибаться и «убегать» от слишком сильных ощущений.

— Никуда не денешься, ты в моей власти, — смешливо произнёс Кай.

— Ах… А-ах!

— Мне нравится, как ты стонешь.

— А-а-а-а!

Его ладонь поглаживала живот девушки, потом медленно переместилась выше, накрыла грудь. И стоило ему чуть сильнее задеть сосок, как внутри Герти, что-то содрогнулось, взвилось, а потом рассыпалось на множество мерцающих осколков. Звякнули цепи, низ живота запульсировал, всё сильнее размывая по телу тягучую истому.

Герти протяжно выдохнула и закрыла глаза.

— Милая… — произнёс Кай через некоторое время.

— Да, — прошептала она, не поднимая ресниц.

— Я сниму оковы. Только ты должна пообещать, что не причинишь мне вреда.

— Не причиню. — Она распахнула глаза и постаралась сделать выражение лица как можно более покорным. — Обещаю…

Кай отошёл к стене, повозился с одним из кирпичей и достал длинный ключ. Он вернулся к постаменту, на котором лежала Герти, и погладил её по лицу.

— Мне понравилось делать это со связанной тобой. Повторим как-нибудь?

— Обязательно, — обещающе улыбнулась Герти.

Сначала он освободил руки девушки, и она смогла усесться. Потом занялся ногами.

Герти терпеливо ждала момента желанной свободы. И когда последний металлический браслет с гулким звоном упал на камень, она вскочила на ноги, бросилась на Кая и с силой вжала его в стену.

От сильного удара голова вампира начала клониться вниз, а глаза закрываться.

— Герти… — прогундосил он и хотел что-то добавить, но не успел.

Новообращённая вампирша отступила назад, продолжая держать его за грудки всё ещё сырой белой рубашки и перекинув через голову швырнула на пол. Она кидала его, так же легко, как пуховую подушку — ещё во время соития она поняла, что гораздо сильнее его, так как по-другому чувствовала тяжесть его тела. И теперь выплёскивала всю ярость, на того, кто стал причиной её нынешнего состояния. Герти поняла, почему в этой комнате не было никакой мебели. Почему новообращённых приковывают, и зачем держат окно приоткрытым.

«Если бы я не притворилась, он бы либо пытал меня голодом, либо убил солнечным светом,» — она остервенело ударила изрядно помятое тело вампира о стену и бросила на каменное ложе.

— Герти, — прохрипел вампир ртом, испачканным собственной тёмной кровью. — Прошу… Я л-люблю тебя.

— Лжёшь! — рыкнула вампирша и пнула босой ногой смазливое лицо. — Ты скажешь всё, что угодно, лишь бы выкрутиться и попутно удовлетворить все свои низменные желания.

— Я убил его… Ради тебя. Малышка, — Кай кашлянул, и из его рта вывалился тёмный сгусток.

— Что?..

Вампир не ответил. Светловолосая голова легла на грудь, а глаза закрылись.

Герти в тот же миг очутилась около него и взяла за запястье. Когда-то мастер Хольц учил её и отпрысков Кёрбера слушать пульс и определять, жив ли человек?

«Сердце вампира бьётся гораздо медленнее человеческого. Но ток крови есть, значить и пульс должен прощупываться».

Однако сколько она не пыталась найти нужную жилку на бледной руке, ничего не получалось. Она приложила ладошку к груди — сердце билось, хотя и вяло.

«Значить, живой…»

Герти ещё немного подсидела рядом. А потом схватила мужчину подмышки и уложила на каменную кровать. Подумав ещё немного, она подобрала с пола ключ и пристегнула все его конечности наручниками.

Потом села на пол, упираясь спиной в каменную тумбу и задумалась.

Дел в замке у неё не было.

Что-то подсказывало, что Ларс не обрадуется тому факту, что в полку вампиров прибыло. К тому же она изменила ему.

— И с кем? С… Каем, — Герти буквально выплюнула это имя. — Самым беспринципным, лживым и похотливым ублюдком! — она горько хохотнула.

И поняла, что могла бы сбежать из замка. Но не знает, какого это — жить среди людей? Как получить их кровь, не убивая? Как натренировать свой собственный зов? Можно ли питаться животными? И какими?

Ларс не рассказывал об этом.

Герти решила всё же выйти из замка. Но не по скалам, а использовать тот самый ход, о котором рассказывал Ларс.

Будь она человеком, долго преодолевала бы это расстояние. Но на сверхскорости, которая получалась сама собой (стоило только побежать и разогнаться), большие расстояния преодолевались легче лёгкого.

А самое главное — темнота теперь не виделась чёрной простынёй, завешивающей всё вокруг. Герти видела окружающее пространство, будто в лунном свете. При этом её глаза стали более зоркими. А реакции — быстрыми.

Это её и спасло.

Почуяв людей у входа в пещеру, Герти резко остановилась.

— Эб, наверное, расстроится, — произнесла женщина.

— Мы уже говорили об этом, — буркнул мужчина. — Что тебе важнее, старикан или собственные дети?

Люди были заняты перетаскиванием каких-то тяжестей.

— Надеюсь, его хозяева найдут кого-то другого, — вздохнула незнакомка.

— Конечно, найдут. Ты же всё расписала в письме. На месяц им хватит, а уж потом… — мужчина крякнул, подхватив мешок чего-то тяжёлого.