всё больше, кричала, рвалась вперёд. Людей еле сдерживали военные Снегова из оцепления.

У входа в Храм я снял фуражку. Передо мной открылись двустворчатые ворота, и замерцала золотистая дорожка, ведущая через огромный зал к алтарю Бартла.

Я перевёл дыхание — нервы натянулись в струну — и переступил через порог.

Там меня встретил Галей, и его было даже не узнать: причёсанный, свежий, во фраке, он будто даже помолодел.

— Господин Волков, всё готово, — он поклонился, пропустил меня вперёд и пошёл следом, прикрывая мне спину вместе с Мичи.

Моё появление громогласно объявил лакей:

— Глава Военного Клана Волкова, Витязь высшего ранга Белый Орден, господин Волков Кирилл Миронович, подданный Стокняжья! Его первый свидетель: Сановный Наставник Международной Академии Линий, Витязь высшего ранга Белый Орден, господин Галей Фуми, подданный Стокняжья! Его второй свидетель: Страж четвёртого ранга Алмазный Щит, господин Хегевара Мичи, подданный Стокняжья!

Все, кто расположился в креслах огромного зала — а это не меньше тех самых двух тысяч человек из списка — замолчали.

И вот тут шока было не меньше, чем у людей на улице.

В порыве любопытства и изумления аристократы ничем не отличались от простого люда, только руки не вскидывали и не радовались. Пока я шёл по золотистому ковру к алтарю, гости перешёптывались, а эхо разносило гул по залу.

— Это же Волков… это Волков… — доносилось отовсюду. — Живой… он вернулся…

— Он что, воскрес из мёртвых?

— А Снегов сделал свой ход, господа… женит дочь на народном герое… слышите, что творится на улице? Толпа его боготворит и растопчет любого, имейте в виду…

— Это же простой телохранитель! Это её телохранитель! — выкрикнул кто-то громче всех. — Снегов женит дочь на простолюдине! На прислуге без рода! У Бутона к нему вопросы!

Я узнал этот голос.

Гедеон Ланне.

Краем глаза я заметил его сидящим на втором ряду, тоже в военном мундире, только в красном, с гербами Дома Ланне — трёхголовым львом на щите. Он сидел рядом с пожилым пузатым бородачом. Видимо, это и был легендарный Николай Ланне.

Мне было плевать, что кричит Гедеон.

Понятное дело, золотого отпрыска променяли на простолюдина, и у него взбрыкнуло самолюбие. Его отец положил руку ему на плечо, и тот сразу заткнулся, но вряд ли надолго. Да и не до него мне сейчас было, потому что на первом ряду расположился сам император со своей семьёй.

Я знал, что он будет, но всё равно внутренне нехило напрягся. До этого мне приходилось видеть его только на портретах, но не узнать Борислава Искацин было невозможно.

Поджарый седой мужчина с волосами до плеч, бульдожьим подбородком и неестественно бордовыми щеками.

Он был без императорского венца, но одежда всё равно подчеркивала его статус: мантия с меховым подбоем расшитая золотыми нитями, а под мантией — коронационный военный мундир тёмно-синего цвета с золотистыми нашивками, орденами и лентами.

Рядом с ним по обе стороны сидели члены его семьи: две дочери с мужьями и три сына с супругами, в том числе, Бажен Орлов.

Прежде чем пройти к алтарю, я подошёл к императору.

Напряжение во мне выросло в разы: вот сейчас, именно в эту секунду, он либо вызовет инспекторов из «Бутона» и прикажет арестовать «Иномирца Волкова, вражеского шпиона и агента Котлованов», либо…

Наши взгляды встретились.

Тускло-голубые подозрительные глаза Борислава внимательно меня оглядели. Его лицо осталось спокойным, но мой Следопыт ощутил сильное напряжение императора.

Через несколько секунд он коротким почти незаметным жестом отдал приказ своим слугам. Те моментально поднесли золотистую подушку и положили её у моих ног, чтобы я преклонил колено перед главой государства, оказавшим Дому Снегова и Клану Волкова столь высокую честь. То же самое должны были сделать мои свидетели, им тоже поднесли подушки.

Втроём мы преклонили колени перед Бориславом и склонили головы.

В зале воцарилась звенящая тишина. Казалось, сам воздух нагрелся и завибрировал от напряжения.

Все замерли.

Ждали, что будет.

Император поднялся с кресла и шагнул ко мне. Скрипнули его сапоги из чёрной кожи.

— Благословляю тебя на венчание в Храме Бартла, мой подданный, — заговорил он густым баритоном. — Пусть Бог бури и правосудия одарит благоденствием твой дальнейший путь. Пусть огонь Ган укрепит твои силы, наземный маг Стокняжья. Пусть твой род будет продолжен на благо родины.

Кажется, последнюю фразу он сказал скрипя сердце, но деваться было некуда — вся его речь произносилась по протоколу.

Получив благословение императора и дождавшись, когда он снова усядется в кресло, я, Галей и Мичи поднялись и поклонились всей императорской семье.

Вот теперь можно было отправляться к алтарю.

Там ждал когда-то опозоренный мной Оракул Хакан — по статусу именно он должен был провести венчание. Мы поклонились друг другу, будто никаких раздоров между нами не было. Оракул всё так же ненавидел меня, это было видно, а ещё находился в потрясении, в таком шоке, что его короткие толстые пальцы подрагивали, держа свечи.

Я развернулся, посмотрел на огромный зал, на тысячи любопытных и подозрительных глаз, а затем замер, ожидая, когда наконец появится невеста.

Не думал, что ждать невесту — насколько нервно.

Я будто раздвоился.

Одна половина хладнокровно считывала реакции людей в зале, продумывала варианты отхода и воспринимала это событие как стратегический ход в войне. Но другая половина вопреки всему считала эту свадьбу настоящей и с волнением ждала, когда Акулина тоже переступит порог этого Храма. Предчувствуя её появление, Следопыт рвался наружу и был готов показать свою силу. Не хватало только Демона с его ехидными замечаниями по этому поводу.

По залу снова начал распространяться гул и шёпот.

Сливки общества до сих пор находились в шоке, и непонятно из-за чего больше: из-за того, что я жив, или из-за того, что Андрей Снегов выдаёт дочь замуж за её же телохранителя, безродного простолюдина, пусть и народного героя.

Все понимали, что, скорее всего, это не единственный сюрприз, поэтому напряжённо ждали подвоха. Журналисты, сидевшие позади всех, волновались от потрясения не меньше остальных и строчили в блокнотах заметки.

Я постоянно ловил на себе взгляд императора, он изучал меня.

Ещё через минуту двери Храма Бартла распахнулись второй раз, и громогласный голос лакея оповестил:

— Глава Военного Дома Снеговых, Витязь высшего ранга Белый Орден, господин Снегов Андрей Аристархович, подданный Стокняжья! Его дочь, Охотник высшего ранга Хищник, госпожа Снегова Акулина Андреевна, подданная Стокняжья! Её первый свидетель: Целитель четвёртого ранга Врач Трёх Богов, госпожа Демидова Елена Павловна, подданная