В поисках рецептов лечения экономических недугов Японии необходимо учитывать особенности японской психологии и того общества, которое порождает их. Те самые глубоко консервативные инстинкты, которые дезавуируют потуги тех, кто делает политику, — вот что позволит Японии вынести испытания, но только в том случае, если последние будут восприниматься как плата за национальный прогресс. Японская семья необычайно крепка. Рабочая этика имеет глубокие корни. А есть еще чувство ответственности за престарелых членов семьи, не в пример нашему, на Западе. Японское общество — это общество, умеющее справляться с проблемами, что оно уже не раз демонстрировало.

Изложенные здесь соображения подсказывают мне, совершенно постороннему человеку, осмелившемуся давать советы, что у серьезной реформы системы государственных ассигнований, сопровождающейся достаточно либеральной денежно-кредитной политикой, гораздо больше шансов на успех, чем у лихорадочного государственного заимствования. Это особенно справедливо в свете того, что до последнего времени приоритет отдавался вложению капитала, а не снижению налогов. Несмотря на то что налоговые поступления в Японии относительно невелики, маржинальные ставки налогов слишком высоки[125]. Любые (ограниченные) финансовые преобразования должны сопровождаться снижением этих ставок.

Японским лидерам, кроме того, необходимо убедить население в том, что и они, и основные финансовые институты перестали транжирить сбережения японцев. Это требует абсолютной честности и наполнения обещаний повысить прозрачность реальным содержанием. Такой шаг, в свою очередь, вполне может потребовать изменения политической культуры. Япония по праву гордится своей демократией. Однако подлинная демократия предполагает открытое обсуждение проблем, рассмотрение альтернативных вариантов и, прежде всего, готовность вести за собой. Я не принадлежу к тем, кто считает, что подобное невозможно в Японии, как не принадлежал к их числу Акио Морита.

• Реструктуризация финансовой системы и промышленности Японии должна продолжаться, если страна намерена двигаться вперед.

• Запад оказал Японии медвежью услугу, заставив ее наращивать финансовую поддержку: основным результатом этого стал рост государственного долга.

• В числе доступных финансовых мер лучше всего сконцентрировать усилия на снижении налогов, с тем чтобы создать стимулы для всех, а не на финансировании строительных проектов, которые могут оказаться ненужными.

• Людям, определяющим политику Японии, только тогда удастся увеличить спрос, когда они убедят простых японцев в том, что их сбережениям и будущему ничто не угрожает.

Экономические трудности Японии слегка приглушили полемику относительно стратегической роли страны, которая не прекращается вот уже несколько лет, несмотря на то что положения послевоенной конституции не допускают ничего подобного. Японская конституция не просто отвергает войну и «угрозу или реальное применение силы в качестве средства решения международных споров», она также устанавливает, что для достижения этой цели страна «никогда не будет создавать сухопутные, морские и воздушные вооруженные силы, равно как и любой иной военный потенциал». Государство, которое не способно продемонстрировать силу, не может играть в обеспечении безопасности иной роли, кроме как поля боя или стартовой площадки. Совершенно очевидно, что подобная ситуация не может устраивать суверенную Японию и, не в меньшей мере, Соединенные Штаты, на которых лежит обязанность защищать японскую территорию и воды. Понятно, что с течением времени эти положения конституции стали трактоваться по-иному, а в недалеком будущем вообще могут быть пересмотрены официально. Такого взгляда придерживается большинство членов японского парламента, а также и новый премьер-министр г-н Коидзуми.

На сегодняшний день Япония реально является крупной военной державой. У нее второй в мире по размеру военный бюджет. Она располагает 1160 танками, 15 подводными лодками, 62 военными кораблями различных классов и более чем двумя сотнями истребителей. Японские вооруженные силы оснащены по последнему слову техники, однако выполняют строго оборонительные функции и не имеют боевого опыта. В случае кризиса решение стратегических, наступательных и других задач берет на себя союзник Японии — Соединенные Штаты, для чего они постоянно держат на территории Японии более 40 тысяч военнослужащих.

Подобный подход вполне оправдывает себя. По хорошо известным историческим причинам контроль со стороны соседей Японии имеет большое значение, поскольку позволяет не допустить появления любых признаков милитаризма. Это, конечно, не удерживает коммунистический Китай от обвинений, обусловленных главным образом желанием увеличить размеры японской финансовой помощи. Япония, однако, прекрасно сознает, что ей необходимо выполнять свои обязательства и по отношению к другим странам Азии.

С другой стороны, очень важно, чтобы Япония продолжала обновлять и укреплять свои вооруженные силы. На то есть три причины.

Во-первых, в Восточной Азии только Япония способна составить противовес Китаю. Китай — честолюбивая держава, чьи устремления вполне могут дестабилизировать регион. Китай неизменно поднимает антияпонскую шумиху, когда Япония встает на его пути, но он не может не считаться с ее интересами и знает, что их будут защищать. Это, а именно поддержание баланса сил в Азии, и есть главная причина необходимости укрепления мощи Японии[126].

Во-вторых, постоянное наращивание военной мощи Японии укрепляет жизненно важные отношения с Соединенными Штатами. Америка, конечно, должна оставаться лидером в Азиатско-Тихоокеанском регионе, однако это вовсе не исключает партнерства. Для Америки и Японии очень важно — и психологически, и практически, — чтобы ситуация развивалась именно так.

Во времена «холодной войны» Япония была ключевым партнером Америки в Азиатско-Тихоокеанском регионе. После прекращения противостояния обе стороны произвели переоценку ситуации. Для Соединенных Штатов торговые проблемы стали доминирующим аспектом в отношениях с Японией. Некоторые влиятельные политики в Японии начали говорить о том, что в международных взаимоотношениях внимание нужно перенести с Америки на другие страны Азии. Эти тенденции оказались взаимно усиливающимися. Война в Персидском заливе только умножила трудности. Многие представители Запада критиковали Японию за отказ принять более активное участие в конфликте, который из-за полной зависимости Японии от импорта нефти угрожал ее интересам в еще большей степени, чем интересам США. Японцы же, которые взяли на себя существенную долю стоимости операции (9 млрд. долларов), совершенно справедливо обижались на то, что их финансовая поддержка прошла почти незамеченной.

Лишь появление новых внешних угроз восстановило в Японии и Соединенных Штатах чувство общности интересов. Одну из угроз представлял Китай. Много лет Япония являлась его главным инвестором. Она всегда проявляла интерес к развитию Пекина. Однако милитаризация Китая вызывала все больше и больше беспокойства. После ядерных испытаний, осуществленных Пекином в 1995 году, Япония сократила программу помощи Китаю. В 1996 году китайские баллистические ракеты, запущенные для устрашения Тайваня, упали недалеко от японских судоходных путей. В том же году обострились разногласия вокруг островов Сенкаку в Восточно-Китайском море. Как только Япония в ответ на эту угрозу сблизилась с Америкой, антияпонская риторика Китая стала еще яростней, что подтвердило опасения японцев.