– С наступающим! – заорали они вместе в трубку.

– Спасибо. Большое.

Когда за полтора часа до Нового года человек отвечает таким голосом, спрашивать, что случилось, бестактно.

Ребята тут же пригласили меня и Ленку в ресторан. На раздумье времени не оставалось.

– Поехали! – я рванула шубу с вешалки.

– Мам, ты что! Ты не доедешь! – перепугалась дочь.

– Не доеду – значит, в поле роды у меня примешь, – «успокоила» я девочку.

Ехали в темноте, по нерасчищенным дорогам. Как назло слепой завесой шел снег. Я чертыхалась, плакала, грозилась отомстить, но упорно ехала вперед. Шестое чувство подсказывало, что здоровье и на этот раз меня не подведет. Главное – скорее оказаться среди близких и любящих меня друзей.

Можайское было полупустое, и мощный «Шевроле Блейзер» быстро домчал меня до ресторана «Кикаку».

За пять минут до Нового года я успела загадать два желания. Первое – родить здорового ребенка. А второе… Какая разница? Все равно оно не сбылось.

Позвонил приятель из Америки Яша.

– Ничего, что один недостойный еврей отнимет у вас пару минут? – как всегда, шуткой начал разговор известный ювелир с Сорок седьмой авеню.

– Ты в Москве? – уточнила я.

– А что бы я звонил не из Москвы. Это ж дорого! – заливался юмором один из самых богатых эмигрантов Бруклина.

– Яш, мне не до шуток. Пожрать привези.

Яша сразу врубился.

– Ты на «Аэропорте»? – уточнил он адрес.

– Да, и давай скорее. Около ворот Этот торчит, постарайся обойти его без шуток. Ладно?

– Не переживай. Ленка дома?

– Нет, я ее в Ватутинки с бабушкой отправила.

– Ага, то есть, может, мне еще и роды придется принимать, – обрадовался Яша. Свою пятерку он отсидел за предприимчивость еще в советское время, поэтому на жизнь теперь смотрел с легким циничным юмором.

Роберт, как цербер, сидел в машине возле ворот уже пять дней. Не понятно было, что он ел и как ходил в туалет. Его «Гелендваген» хорошо просматривался из окна. Из выхлопной трубы машины постоянно шел дым. Хозяин был на месте и брал измором.

Яша предложил увезти меня к себе домой, но я отказалась. Несмотря на солидный возраст, мой друг менял молоденьких девочек почти каждый день. У него в гостях можно было встретить самых красивых моделей и студенток Москвы. При этом все в него влюблялись и рыдали, когда он их бросал.

Загадка некрасивого Яши была в том, что он очень красиво любил. Пусть на два дня, но ей-то казалось, что так будет вечно. Одел в бриллианты – и до свиданья. Дай, милая, и другим пожить.

Женат он был только один раз на бруклинской проститутке. Детей у Яши не было. Поэтому он любил чужих. Мою Лену, например. Каждый свой приезд Яша привозил ей чемодан шмоток. Они вместе садились и подолгу обсуждали и примеряли обновы. Яше этот процесс был не менее интересен, чем Лене. Он игрался в отца, а Лена – в маму. Изобрели же сахарозаменитель! Тоже сладко и калорий ноль. Почему нет?

– Вернись к мужу. Пусть кретин, но ты не можешь оставаться здесь одна, – не на шутку обеспокоился Яков. – Главное сейчас – родить, а ваши отношения вы выясните потом. Хотя я-то тебе сразу говорил – с игроками связываться нельзя. Это дохлый номер, девочка. Потом может быть еще хуже.

– Хуже некуда, – ответила я.

Яша пожал плечами и уехал на встречу с очередной подружкой.

Я осталась одна. Страшно рожать одной. Еще больней.

– Родная, не лишай ребенка отца, – рыдающим голосом взмолился Роберт, когда я наконец подняла трубку.

– Деньги на приданое ребенку принеси. Три тысячи. Пока все не проиграл.

– Хорошо, конечно! А что ты собираешься покупать? – все-таки уточнил Роберт.

– Кроватку, коляску, вещи – что обычно покупают.

Вечером Роберт принес три тысячи рублей.

– Ты ж не сказала долларов! – «растерялся» незадачливый бизнесмен, увидев мои округлившиеся глаза.

На другой день, оставив дома в заначке необходимую сумму, я с Робертом вернулась в Назарьево.

Вечером девятого муж зашел в мою комнату и сел на кровать.

– Я понимаю, что не вызываю у тебя положительных эмоций, но мне нужно поговорить с тобой.

Я отложила «Энциклопедию материнства» в сторону.

– Мышенька! Я хочу сделать тебе подарок на рождение сына. Ты не против?

Риторический вопрос.

– Как ты посмотришь на то, что я подарю тебе «Лексус»? – спросил он.

– Зачем? Моему «Шевроле» только два года. Он меня полностью устраивает.

– Это совершенно разные машины! Даже сравнивать нельзя! Послушай меня, я хочу сделать тебе достойный подарок. Хорошо? – уговаривал Роберт.

– Мне все равно. У меня есть машина. Она меня устраивает. Хочешь – дари. Твое дело, – равнодушно ответила я и потянулась к книге.

– Да, но дело вот в чем. Если я подарю тебе «Лексус», то «Шевроле» придется продать. Зачем тебе две машины?

Есть категория людей, на предложения которых сразу напрягаешься. Вроде все правильно и в то же время что-то настораживает.

– А потом ты эту машину отнимешь у меня, как отнял у Галины? – резонно предположила я.

– Хорошо. Чтобы ты не переживала – я ее оформлю на тебя.

– Это и так понятно. Но с тобой можно иметь дело, только оформив дарственную. Извини уж, что так прямолинейно. Рисковать не хочется.

Роберт смотрел на меня с укоризной, с видом оскорбленной добродетели.

– Жаль, что мы не слышим друг друга, – скорбно произнес Роберт и гордо вышел из комнаты.

В четыре утра у меня начались схватки.

Раньше на две недели.

Прощай, Курцер! Значит, не судьба…

Вторые роды, как правило, проходят быстрее.

Я сразу поняла, что времени нет.

– Скорее в больницу! Я боюсь, мы не успеем! – торопила я Роберта.

Он сразу проснулся и оделся.

– Не волнуйся, маленькая. Сейчас быстро доедем – дороги пустые.

Он помог мне одеться и усадил на диван в прихожей.

– Роберт, быстрей, я тебя умоляю, – тряслась я от страха.

Роберт прошел на кухню и крикнул оттуда:

– Малыш, я хочу кофе выпить – ты не против?

В такой момент спокойно пить кофе?! Чурбан. Бревно бесчувственное. Я в любой момент могу начать рожать, а он… кофе!

Наконец мы приехали в десятый роддом.

Главврач заведения с первого дня знакомства внушила мне доверие. Высокого роста, с мужским низким голосом, строгим взглядом и пачкой сигарет в руках – она напомнила мне персонаж «Покровских ворот» с репликой: «Резать к чертовой матери…»