— Прихожанка жалуется попу, дескать, батюшка, у меня есть две попугаихи, и они повторяют одно и тоже: «Мы две проститутки. Не хотите повеселиться». Ну и что мне делать? Поп задумался и отвечает. Типа, у меня есть тоже два попугая, но они только молятся и читают библию. Приноси своих попугаих ко мне, может мои их перевоспитают.

Принесла прихожанка попугаих батюшке домой. И попугаихи опять за своё: «Мы две проститутки. Не хотите повеселиться». И тогда поповский попугай говорит другому попугаю: «Кеша, бросай читать библию — бог услышал наши молитвы».

— Зачётный анекдотец, Федя!

* * *

Лена проснулась и обратилась к Марату.

— Хоть бы накормил бедную девушку и обогрел бы…

— Лена, мы итак кондиционер на обогрев переключили. Тебе чай с бутиками в постель, или встанешь?

— Встану, конечно, если сопроводишь за стол, ну и пописять перед этим. Димка дрыхнет?

— Да, Лена, он спит.

Марат помог Лене сходить в туалет и устроиться за столом. Спросил профессора про завтрак. Но тот отрицательно покачал головой. Марат налил Лене чёрный чай с лимоном и имбирём. Поставил бутерброды и прочие закуски из холодильника. Сел напротив. Лена то кашляла кровью, то водила невидящим взглядом по комнате.

— Ну что ты, Маратка, не хочешь меня? Я много чего умею в постели.

— Лена, у тебя есть Дима, профессор наконец…

— Димка спит, профессор жеребец не первой молодости. Если боишься заразиться, я встану в коленно-локтевую позу.

И она умудрилась осторожно положить свою ножку подошвой на пах Марата. Он осторожно опустил её ногу на пол, хотя желание и возникло. Мужик есть мужик.

— Нет, Лена, Дима мой друг. Если хочешь, мы подыщем лекарства для уменьшения твоего либидо.

— Мегиддо, — ответила Лена.

— Что ты сказала?

— Есть такая книга Сергея Лукьяненко. «Семь дней до Мегиддо». А вообще-то я не знаю, шо це таке. Вообще мы, бабы, любим всовывать непонятные словечки в разговор. Нам и сам процесс беседы важен, и сплетни, и факты тоже. Вот Федя всё знает…

— Мегиддо есть и древний город, и холм в Израиле, — тут же подключился к разговору робот. — Даже слово «армагеддон» в переводе означает «гора Мегиддо»…

— Всё, Федя, мы поняли, — Лена оголила одну грудь и снова обратилась к Марату. — Была бы я зрячая, вышла бы на панель. Даже деньги платила бы за секс.

— А что профессор, — понизив голос, спросил Марат.

— Не говорите обо мне, как будто я мёртв, — отозвался профессор.

— Да он слаб на передок, если можно так выразиться о мужчине, — съязвила Лена. — Одно слово «однопалчанин»…

— Это я однопалчанин? Ах ты сучка, вставай раком. Мне даже предварительный минет не нужен.

И на глазах Марата и Фёдора произошла страстная оргия. Марат шёпотом спросил у робота:

— У тебя есть записывающее устройство? Как в видеомагнитофоне с видеокамерой?

— Да, Марат, — тоже тихо ответил Фёдор. — Но через 48 часов вся инфа стирается, чтобы не перегружать мою память. Если надо, я могу эту порнушку сохранить…

— Сохрани, пожалуйста. Накрайняк на ютубе пристроим это жаркое соитие. Шутка.

— Можешь потом, Марат, шантажировать обоих любовничков, — серьёзным голосом заметил робот. — Шутка.

* * *

Ирина завела свой байк и рванула в сторону трассы Казань-Москва. Дороги с каждым годом улучшались. Появились клеверные развязки, что сокращало время в пути. После Татарстана снова на дорогах появились жмурики. Видать, не успевали местные власти, а может не хотели, нормально работать. Что удивило Ирину — в небе не было ни одного стрижа! А ведь они обычно до середины августа летают весь световой день. Поэтому мошкИ и прочего гнуса на дорогах хватало. Татьяна ответила после четвёртого гудка.

— Привет, Ира, как делишки?

— У меня норм, Таня. Это мой первый привал за сегодня. Ночевала у родаков дяди Марата. Это друг дяди Димы. Он заикнулся в телемосте, что родители его живут в посёлке Дубъязы. Ты знаешь, спала без задних ног.

— Татарам-даром-дам? — спела смеясь Татьяна.

— Ой, они глубокие пенсионеры. Но гостеприимность на пятёрку. Кстати, я говорила, что родной отец нашёлся на Басандайке? В вагоне спал несколько суток… Как там Валерка с отчимом?

— Озабоченные оба. Хорошо, я с дружком к ним заглядываю. Даже при нём пытались облапать меня и склонить сама знаешь к чему…

— Валерка-то сопляк ещё, — ветер усилился, поэтому Ирина заговорила громче. На автозаправке на неё стали оглядываться. — А вот отчим хитрый и коварный. Потом как-нибудь расскажу о том, как он меня чуть девственности не лишил в бане.

— Ну всё, я от тебя не отстану. Сёдня же, Ирка, расскажешь. Может новеллу про этот случай напишу. Я пытаюсь графоманить, знаешь ли.

— Так мы с тобой единомышленницы! Я, правда, пока в стол пишу. Потому, что последний хер с хреном не доедаю. Вот Джоан Роулинг даже голодала, когда писала про Гарри Поттера.

— Слушай, как интересно, — Татьяна легко перескакивала с одной темы на другую. Вот и сейчас. — Да, дедушка с бабушкой молодцы, не болеют. А вот твоя мама квасит целыми днями. И всё порывается к отчиму заглянуть. Я уже на ночь ключи все прячу. Всё, стоп-кран, без меня обед не могут приготовить, зовут в избу. Пока-пока!

— Гудбай!

Ирина попробовала позвонить Диме, но не смогла дозвониться. Ветер усилился ещё больше. Пух летел прямо в лицо и вместе с насекомыми больно хлестал. Ирина надела мотоциклетные очки, натянула респиратор и снизила скорость байка до 90 км/час. Безоблачное с утра небо стало затягивать облаками, а затем тучами.

* * *

29 июня, база НАТО в 30 км восточнее Варшавы

Генерал Дуайт Коллинз провёл построение прямо на аэродроме. Роботы стали идеальной шеренгой, люди выстроились перед ними.

— Солдаты и офицеры! Вам выпала великая миссия по сдерживанию русских солдафонов. Нам предстоит атаковать Колоса на глиняных ногах. Всевышний услышал наши чаяния и наслал на Империю Зла смертельный вирус. Москва в агонии, по всей России замечены перебои с электричеством. Десятая часть населения погибла. Болезнь очень заразная и распространяется очень быстро. Поэтому никаких контактов с русским.

В дальнейшем мы разберёмся с китайцами, мать ихнюю так. А там уже весь Запад