До осады Хаттусаса дело так и не дошло. Кампания завершилась взятием Нерика и Тилиуры. Когда выпал первый снег, хурриты повели свои войска на восток – домой.

Но миф о неуязвимости хеттов был поколеблен. В оставшиеся десять – пятнадцать лет периода, которому посвящена эта глава, имели место неоднократные мятежи в подчиненных провинциях, которые Мурсили и два его предшественника присоединили к царству хеттов. Многие откололись, поскольку Хантили не имел желания вести продолжительные кампании вдали от своей столицы. Он на собственной шкуре узнал, что убийство – палка о двух концах, и теперь жил в постоянном страхе (как оказалось, оправданном) дворцовой революции.

А хеттская армия, совершавшая с Хаттусили и Мурсили долгие кампании, с горечью смотрела на снова обретенную Ямхадом независимость. Самостоятельными стали даже Архава и Киззуватна. Солдатам оставалось только рассказывать детям и внукам, как они выступали против Вавилона и что бы они предприняли на месте царя.

Что касается событий этой главы, о них сохранилось довольно много свидетельств. Хотя подтверждена только дата взятия Вавилона Мурсили. Точно известно, что произошло это в 1595 г. до н. э. Поэтому можно предположить, что Мурсили жил именно в период, описываемый в этой главе. Последовательность основных событий также по большей части подтверждена царскими архивами Хаттусаса, сегодня находящимися в Берлине. Сохранилась и речь Хаттусили при усыновлении Мурсили. Из нее явствует, что наследного принца раньше звали Лабарна. Основание Хаттусаса, кампания Хаттусили против Алеппо и последующий мятеж там, его повторное завоевание Мурсили и вавилонская кампания – установленные факты. Есть основания с большой долей уверенности говорить и о тайной поддержке хурритов Ямхаду и о первоначальном неумении хеттов использовать с высокой эффективностью осадные машины. Тот факт, что вавилонская кампания была вызвана поддержкой, оказанной Вавилонией Ямхаду, – догадка, но небезосновательная. О конфликте между Мурсили и хурритами говорится на одной поврежденной табличке, а последующая атака хурритов на территорию хеттов – исторический факт, так же как убийство Мурсили и восхождение на престол Хантили.

Больше о хеттах можно прочитать в книгах О.Р. Герни «Хетты» и С. Ллойда «Ранняя Анатолия». К.В. Керам в книге «Тайны хеттов» приводит интересный рассказ об открытии империи хеттов.

Летнее солнце безжалостно палило, словно стараясь высушить реку, покрытую лодками самых разнообразных форм и размеров. С расстояния около сорока миль в обоих направлениях вдоль широкой артерии Нила жители близлежащих деревень стекались в Фивы. По пыльным берегам шли караваны ослов. Рабы несли паланкины. Хорошо одетая знать двигалась в том же направлении. С второстепенных дорог, которые вели из многочисленных деревушек, расположенных по краям долины верхнего Нила, шли группы крестьян с семьями и вливались в бесконечный людской поток на главной дороге.

В Фивах людские толпы забили узкие улочки. Все лавки были закрыты. Купцы и ремесленники, рабы и носильщики, рыбаки и строители – все они со своими женами, детьми и наложницами вышли на улицы, которые вели к величественному храму Амона.

Такие лодки из связанных стеблей тростника были (и являются по сей день) основным средством транспорта на Ниле. Рельеф, с которого сделан этот рисунок, был обнаружен в гробнице Саккара и датируется примерно 2250 г. до н. э. (он был создан примерно на семьсот лет раньше событий, описываемых в этой главе)

Сегодня, несмотря на тревожные мысли о будущем, чувствовалась атмосфера праздника. И ожидания, причем довольно-таки оптимистичного. Сегодня великий Амон должен был публично признать Яхмоса своим сыном, истинным пастырем и правителем обоих Египтов, а также законным обладателем обеих корон – белой и красной. И многие верили, что Яхмос справится со всеми трудностями, изгонит иноземцев, давно оккупировавших северное царство, и объединит оба Египта под властью одного египетского правителя.

Основная церемония, конечно, пройдет в храме: приношения фруктов, цветов и ячменных лепешек, помазание, изложение воли Амона верховным жрецом, принятие двойной короны и атрибутов власти. Люди, медленно собиравшиеся вокруг храма, ожидали продолжения – представления нового фараона подданным. Сюда пришли все, кто мог ходить, и дети, сидевшие на руках своих родителей, запомнили жаркое солнце и огромную толпу, явившуюся, чтобы приветствовать лидера сопротивления, только что ставшего воплощением бога.

Новый царь был уже в храме – он прибыл туда еще ранним утром, и его колесница с двумя великолепно украшенными конями стояла в тени колонн. Коней держали грумы, вокруг замерли высокие суданские воины. Солдаты того же подразделения были выставлены в оцеплении и черными статуями высились вокруг платформы, на которой должен был появиться фараон. Вымпелы на их копьях и флаги на высоких флагштоках перед храмом повисли – ветра не было.

В ожидающей толпе велись неторопливые дискуссии, лишенные эмоционального накала, как и пристало бывалым людям, о событиях, приведших к сегодняшней церемонии, и шансах в предстоящей борьбе.

Север уже давно был оккупирован чужеземцами, так давно, что даже старики вспоминали рассказы своих дедов о том, что, когда они были молоды, правлению гиксосов тоже было немного лет.

В толпе были люди, все еще считавшие себя северянами, потому что их прапрадеды сумели сбежать на свободный юг во время и после оккупации севера, хотя уже три поколения их семей жили на юге. Были и те, кто приехал на юг сравнительно недавно. Речь идет о людях, которые жили на севере во время оккупации, но открыто присоединились к силам сопротивления и приняли такое активное участие в освободительной борьбе, что были вынуждены бежать.

Но южане быстро напомнили озлобленным беженцам, что в Верхнем Египте тоже было немало трудностей, которые длились не так долго, как мученичество Нижнего Египта, только из-за ожесточенного сопротивления южных армий в годы после падения севера. Сто лет Южный Египет сохранял свою независимость до того, как сорок (или около того) лет назад Клиан, могущественный царь севера, собрал огромную армию в Аварисе и в одной мощной кампании преодолел отчаянное сопротивление царей Фив.

Все, кроме самых юных участников толпы вокруг храма, выросли во время тридцатилетнего периода угнетения, последовавшего, когда чернобородый ханаанит-губернатор обосновался в царском дворце в Фивах и полки иноземцев, говоривших на непонятном языке, заполонили города. Все номархи сбежали в Судан вместе с царским семейством, а кто не успел – были казнены, а их поместья отданы северянам или палестинцам из числа знати гиксосов. Многие земли храмов Амона были конфискованы и дарованы для постройки храмов богу гиксосов Сутеку. Люди думали, что победа сил тьмы, таким образом, стала абсолютной. Ведь Сутек – одно из имен бога Сета, извечного врага бога Гора, с древности бывшего защитником Верхнего Египта и его царей. Были введены налоги даже на уменьшившиеся владения южных храмов. На медных рудниках работали рабы и политические заключенные. Людей порабощали без всякой причины, многие были проданы в рабство и сгинули навсегда.