— Куда ты… — растерянно выдохнула в спину своего парня.

Разгоряченный собственными догадками, что нашептывали ему демоны, Лукьян утопал в противоположную от меня сторону

Я запаниковала, не зная, как поступить. Неужели мы оба настолько легко поддаемся чувству ревности? Неужели глупые предположения станут тем, что заставит нас забыть друг о друге навсегда?..

Нужно было срочно с этим что-то делать. Я не хотела лишаться того, что только-только приобрела…

Хорошо, что у меня были ключи от квартиры Яна, которые он вручил практически сразу.

Пары быстро подошли к концу, как, впрочем, и мое терпение. Поздравления шли отовсюду, от хороших знакомых и тех, кого я вообще видел впервые в жизни. Телефон просто разрывался, но я упрямо не выключал его, ожидая весточки от той, что стала моим миром.

Правда, не ожидал, что Даша настолько сильно западёт мне в душу. Ее голос, смех, внешний облик — меня завораживало в ней абсолютно все! От кончиков тонких пальцев, которым суждено было когда-то исполнять музыкальные композиции, до фруктового запаха шампуня для волос, которым она пользовалась. Я не просто не ожидал подобного — даже не подозревал, что можно настолько проникнуться совершенно другим человеком.

Мы были с ней абсолютно разные. Две полярности одного заряда, минорная и мажорная пентатоника в одной строке ноткой тетради… Но именно это и помогало мне понимать многое из того, о чем я раньше не задумывался.

Признаться, даже те глубокие слова Марка, которыми он предпринял попытку достучаться до меня, не имели даже шанса возыметь эффект. Я хотел эту девушку. Надолго, а лучше даже навсегда. И готов был пойти на многое, чтобы она не пожалела ни об одной секунде, проведенной со мной.

Я знал, что не лучший. Знал, что ей будет сложно со мной. Терпеть мои вспышки беспочвенной ревности, все это окружение обезумевшими фанатками, постоянные разъезды. А ещё поганое чувство юмора, конечно же…

Сегодня, когда мы столкнулись в коридоре, почти так же, как тогда, в первый раз, я внезапно осознал, что созрел. Принял для себя окончательное решение — не отдавать ее никому и никогда. А еще, несомненно, стоило сообщить ей о туре, в списки которого Зеленоглазка уже заочно была внесена в качестве ассистентки.

Да, я до сих не рассказал ей об этом. И так же догадывался, как Даша воспримет эту новость… Но ничего не мог с этим поделать. Время шло слишком быстро и неумолимо, и вот до отъезда оставалась всего неделя…

Я догадывался, что Зеленоглазка готовила для меня сюрприз, но боялся того, что все могло сорваться из-за моей чертовой вспыльчивости. Хотел извиниться еще на месте, ибо сумел остыть уже спустя пару шагов, но решил, что лучше это сделать вечером, когда мы останемся наедине.

Однако вся моя решимость, как оно обычно случалось, обрушилась под натиском игнорирования Даши. Я писал ей, звонил, но она не отвечала… Неужели, ее настолько сильно задело мое поведение? Я оплошал?

Определённо.

Поэтому я не спеша шёл в сторону дома пешком, заранее попросив Стаса приглядеть за моим байком. Друг был только рад возможности «погонять» вместе со своей подружкой, которую он наконец добился.

Меня терзали мысли. Вдруг Даша решила дать заднюю и сдаться? Перестать бороться за нас, ведь она всегда раньше так делала — бросала дело на половине пути, если сталкивалась с каким-либо мало-мальским препятствием.

Она была мне нужна! В этом не было сомнений. Я, как и раньше, хотел ее научить жить иначе, показать, каким может быть мир, если шагать ему навстречу… Но нужно ли было это ей?

Этим вечером потемнело, пожалуй, слишком быстро. Погода стояла морозная и влажная — с неба накрапывал противный дождь, постепенно сменяющийся мокрым снегом. Зима пыталась отвоевать свои права у осени, вступив на ранних порах.

И когда я уже почти дошёл до дома, а мобильный разрядился в ноль, меня окутывало отчаяние.

Она так и не перезвонила.

Я ей не нужен.

Рука сама собой впечатлилась в невинную дверь подъезда, отчего консьержка, которую я видел в своём подъезде впервые, выбежала наружу, испуганно охая. Серьезно, как будто ее руку только что разбили о дверь!

— Что же это творится? Посреди белого дня! — запричитала она, на что я лишь глухо хмыкнул, закатив глаза к сумрачному небу.

Холодная вода тут залила лицо, проникая под ворот куртки.

— Вечер уже, — заметил очевидное.

Консьержка даже немного оторопела с моей явной грубости. Лишь поэтому я смог воспользоваться ее состоянием и проскользнуть внутрь подъезда.

Ждала ли меня Даша? Вероятно, нет. Скорее всего вновь побежала к своему братику изливать душу. А то и вовсе, на почве нашей глупой ссоры — стала плакаться Максу, которого я не выносил на дух.

— Молодой человек, покиньте помещение! У нас тут не проходной двор! — поймала меня у лифтов назойливая женщина.

— Я здесь живу вообще-то. Сто девятая, — показательно звякнул связкой ключей, что достал из промокшей куртки.

Вечно понаберут новеньких, не объяснив им то, что в домах бизнес-класса не нужно быть настолько щепетильными…

— Вы мне тут зубы не заговаривайте, — стояла она на своём, выводя меня ещё больше. Настроение и так было ни к чёрту! — Там живет вполне милая девушка!

— Я гово…Что Вы сказали? — осознал сказанное ею внезапно.

Даша пришла?

— Вот недавно прошмыгнула, — простодушно стала сливать информацию женщина, вмиг позабыв о профессионализме. — Такая же, вся мокрая с головы до ног.

— Это моя девушка, вообще-то, — промолвил, понимая, что на моём лице явно возникла глупая улыбка, и стал настойчивее вдавливать кнопку вызова лифта.

— Наркоманы что ли? — пришла к нелогичному выводу женщина. — Я полицию вызову!

— Вызывайте, — кивнул ей миролюбиво. Ярость отступила на план. К чему злиться, когда Даша здесь? — Но только чуть попозже, хорошо? А то будет неловко, если дяденьки полицейские забегут в момент нашей жаркой близости.

— Тьфу, молодёжь пошла! — на секунду консьержка застыла с глупым выражением лица. Я прямо воочию увидел индикатор загрузки на её лбе. Но стоило смыслу сказанного дойти до неё, как женщина махнула на меня рукой.

Тем временем приехал лифт, приглашая меня внутрь раскрытии дверцами.

— Так я могу идти? — настроение с каждой секундой становилось всё лучше, поэтому я не смог умолчать.

— Делайте что хотите! Уволюсь, как есть уволюсь… — чуть ли не сплюнула женщина, развернувшись и пошаркав в сторону своей каморки.

Как там говорят? Сделал гадость — себе в радость? Это почти подходило мне, если бы я действительно наслаждался ситуацией.

Однако минуты, которые я провёл в лифте, показались мне вечностью.