При этих словах Калас снова нахмурился.

— Так что будь осторожен, герцог. Что бы там ни произошло в Палмарисе и к югу от него, на севере имя Джилсепони по-прежнему произносят с чрезвычайным уважением, все прекрасно помнят, что она и Элбрайн сделали для здешних жителей.

— Именно поэтому я и рассчитывал, что, покинув Палмарис, она отправится на север. Однако ты говоришь, что она тут не проходила.

— Ее здесь не было, а если бы это произошло, я непременно встретился бы и побеседовал с ней.

Герцог некоторое время пристально разглядывал Шамуса, а потом кивнул, по всей видимости удовлетворенный.

— Хотя тот факт, что она не заходила сюда, еще не означает, что она не направилась туда, куда ты предполагаешь, — продолжал бывший капитан королевской армии. — Джилсепони никогда не считала Кертинеллу своим домом.

— Может, она и вправду ушла дальше на север, — кивнул герцог Калас. — В Дундалис.

— И ты погонишься за ней?

— Нет, — без колебаний ответил Калас. — На этот раз Тимберленд не имеет никакого значения. В мою задачу не входит разыскивать Джилсепони. И, признаться, я умру счастливым, если никогда в жизни больше ее не увижу. Я должен был взять эти деревни, которые величают себя городами, для Эйдриана, что и выполнил. А теперь солдаты короля и Бригада Непобедимых проделают то же самое в других местечках в окрестностях Палмариса, где все встречают Эйдриана с распростертыми объятиями. Даже епископ Браумин не исключение.

Последнее заявление немало удивило Шамуса, хотя виду он не подал. И как не удивиться? Разве все эти годы Браумин не был одним из самых верных приверженцев Джилсепони?

— Однако я пришел сюда не для пустой болтовни, — неожиданно заявил герцог Калас и снова выпрямился в кресле. — У меня не вызывает сомнений, что жители этих деревень, питая к тебе серьезное уважение, считают тебя ни много ни мало своим предводителем.

— Я бы не стал так утверждать…

— Зато я утверждаю и еще могу добавить, что это меня отнюдь не удивляет, — перебил собеседника герцог. — Король Дануб воспринял твой уход из королевской армии как огромную потерю. Долгие годы все считали, что тебя ждет большое будущее при дворе, даже после того, как ты принял сторону Элбрайна и Джилсепони.

Шамус Килрони хотел возразить, что, по его мнению, поступил правильно, однако промолчал. Он знал, каким упрямым может быть герцог Калас, и знал также, что он всегда скептически воспринимал героев севера, относясь к рассказам о них исключительно как к досужим домыслам.

— Я хочу, чтобы ты вернулся на службу, — продолжал Калас. — Говорю тебе: я от всего сердца уверен, что король Эйдриан приведет Хонсе-Бир к такому процветанию, какого наше королевство никогда не знало. Однако при всем своем могуществе он нуждается, чтобы в рядах его сторонников были опытные, обстрелянные командиры.

Бывший капитан разве что рот не разинул от удивления. Подумать только! Слушать, как герцог Калас превозносит достоинства другого человека! Подобное было совершенно немыслимо для этого гордеца.

— Я слишком долго был в отставке, — выговорил наконец Шамус. — И у меня нет желания снова выходить на открытую дорогу, мой герцог.

— Я не собираюсь выводить тебя ни на какую дорогу, — отозвался Калас. — Мне требуется лишь отсутствие беспорядков в этих деревнях. И, по моему мнению, ты можешь обеспечить ее для короля Эйдриана.

— То есть, заняв позицию против принца Мидалиса?

— Справедливый вопрос. Скажу вот что: я творю молитвы, чтобы до драки между ними дело не дошло. Потому что, если Мидалис выступит против Эйдриана, принц будет уничтожен. Так что, развязав войну, он получит по заслугам. В данный момент я хочу лишь быть уверен, что в Кертинелле и Ландсдауне все будет тихо и мирно. Надеюсь, удастся уговорить вернуться тех, кто сбежал, — их опасения совершенно необоснованны. Король Эйдриан по натуре не завоеватель. Он питает искреннюю любовь к своей стране и ее жителям.

Эти слова звучали слегка наигранно, и все же Шамус Килрони пошел бы против истины, сказав, что не рад их услышать. Дело было не в том, кому принадлежит его верность — Джилсепони или придворным Урсала; в конце концов, он давно не виделся с бывшей королевой и никогда — с ее сыном, так что бывшему капитану было трудно по-настоящему разобраться в происходящем. Да он к этому не слишком и стремился. В данный момент его волновало как раз то, о чем говорил герцог Калас: мир и спокойствие в Кертинелле и Ландсдауне.

— На нашу долю выпало слишком много сражений, — задумчиво произнес Шамус.

— Ну, так рекомендую держаться в стороне от всех будущих баталий. Поддерживай в деревнях спокойствие и безопасность. Убеждай людей, что король Эйдриан всегда будет оказывать им поддержку и заботиться о них, чего бы это ни стоило.

— Тогда почему ты пришел сюда едва ли не с целой армией, герцог Калас? — осмелился спросить капитан Килрони. — Если ты сказал правду, почему было просто не послать гонца, который сообщил бы новости и передал просьбу нового короля о поддержке?

— Потому что весьма вероятно, что без войны не обойдется, и нам неизвестно, когда она может начаться, — без обиняков ответил герцог. — Значительная часть гарнизона Палмариса — в сущности, просто введенные в заблуждение люди — покинула город. Откуда нам знать, где и когда мы можем наткнуться на них?

— И ты хочешь быть уверен, что Кертинелла и Ландсдаун не дадут им приют в зимние морозы, — сделал вывод Шамус.

— Сомневаюсь, что они где-то поблизости, — сказал Калас. — Но в общем ты прав. Я вскоре уйду отсюда, однако оставлю солдат, которые будут охранять деревни и помогать людям на протяжении трудных зимних месяцев. И мне хотелось бы, чтобы ты содействовал им в этом.

Шамус Килрони молчал, пристально глядя на собеседника. Он понимал, что на самом деле выбора у него нет. Прежде всего и больше всего его преданность принадлежала этим городкам, которые он называл своим домом, и поднимать их жителей против армии короля было бы чистой воды безумием.

Мгновение за мгновением утекали прочь. Бывший капитан королевской армии погрузился в тягостные размышления.

— Ты всегда был другом Джилсепони, а не Де'Уннеро, — неожиданно произнес герцог Калас.

— Верно, я был ему не большим другом, чем ты.

— Верно подмечено. Значит, я могу сообщить королю Эйдриану, что капитан Килрони от его имени будет поддерживать порядок в Кертинелле и Ландсдауне?

Шамус, отгоняя мрачные мысли, тряхнул головой и ответил:

— Мы не будем воевать с теми, кто придет к нам не как враг.

Герцог Калас, по-видимому, понял, что большего ему не добиться, и удовлетворился этим. Он встал и сделал солдатам знак покинуть дом.

— Я оставлю тебе небольшой отряд, — сказал герцог. — В твою задачу не входит сражаться с принцем Мидалисом, если он тут объявится, — а я уверен, что он не минует этих мест. Просто разошли во все стороны гонцов, чтобы мы могли защитить провинции вокруг Палмариса.