- Не сглазьте, - отмахнулась я.

Звонок в дверь оповестил о том, что за мной пришел доктор с красивыми серыми глазами.

Я пошла открывать дверь.

В мягком сером пуловере, джинсах и стильной кожаной куртке Игорь выглядел еще привлекательнее, чем в белом халате.

Застенчиво улыбнувшись, я впустила его в прихожую.

- Привет, - улыбнулся он и протянул мне букет темно-красных хризантем.

- Цветы…какие красивые! - отчего-то обрадовалась я.

Мне никогда не дарили цветов. А Игорь принес. И этот насыщенный осенний букет вмиг растопил мое сердце.

- Проходи, я только отдам их, и можем идти.

Всучила бабушке охапку хризантем, а Игорь уже помогал мне надеть пальто.

На улице он открыл дверцу своего белого «кроссовера» и пропустил меня вперед.

- Я не очень люблю спиртное, так что решил взять машину, - усаживаясь за руль, пояснил он.

Мне было уютно рядом с ним. И в бюджетном «кроссовере», и на прогулке по центральному парку, и в ресторане. Игорь рассказывал о своей работе, о случаях с пациентами, а я с удовольствием слушала его истории.

Мы заказали жаркое на сковородке, и к нему подали горячий глинтвейн.

- А ты, Таша? Что заставило тебя переехать к бабушке? - коснулся моей руки он.

От прикосновения что-то больно кольнуло в груди.

- Мы не ладим с матерью. Сильно повздорили в начале лета, и мне ничего не оставалось, кроме как уехать.

- Неужели все так серьезно? Мои родители живут в пригороде, и я даже представить не могу, чтобы мы поссорились. Звоню каждый день, волнуюсь за их здоровье. У отца гипертония второй степени, каждый подъем давления для семьи стресс.

- А ты один у родителей?

- Да. Я поздний ребенок. Маме было тридцать пять, когда я родился.

- А врачом сразу решил стать?

- Да. Мечтал о хирургии, но конкурс был слишком высок. Не прошел по конкурсу, а денег на ординатуру у родителей не хватило. Вот и стал терапевтом.

- Представить себе не могу, как это - делать операции. Это же страшно. Резать, зашивать… Я крови боюсь.

- Просто ты создана для другого.

- Для чего, интересно?

- Ты очень красивая. Такие женщины созданы только для одного. Чтобы их любили.

Его рука накрыла мою, и я опустила глаза. Смогу ли я дать любовь в ответ?

«Но ведь любовь - это не обязательно страсть, внезапно вспыхивающая, и ломающая все на своем пути. Любовь может быть ровной и спокойной. Возможно, она возникнет не сразу, а со временем», - отпивая глинтвейн маленькими глотками, успокаивала себя я.

После ужина Игорь отвез меня домой. Остановил машину у подъезда, и снова накрыл мою руку своей.

- Завтра буду ждать тебя в клинике. Остался один осмотр, и можно будет прописывать курс лечения, - улыбнулся он.

- Надеюсь, со мной все в порядке, и никаких страшных диагнозов мне не поставят.

- Не поставят. Я тебе обещаю.

Он склонился ко мне и подарил порывистый поцелуй. Я вздрогнула. Сердце заколотилось от волнения. Внутри всколыхнулось чувство вины. Как будто в тот миг, когда Игорь коснулся моих губ, я предала Виктора.

- До встречи завтра, - в смятении прижав к груди сумочку, я рванула из машины на улицу.

Быстро скрылась за дверью подъезда и застучала каблучками сапожек по лестнице.

"Я прощу тебя только один раз…только сейчас" - слова Виктора в тот день, когда он выкупил меня у полиции и привез к себе домой.

В груди горело и саднило. Щеки пылали. Виктор в тюрьме, а я его предала, променяв на приятного доктора.

- Как прошло свидание? - с любопытством выглянула бабушка из гостиной. В телевизоре разрывались ведущие из «Пусть говорят».

Я поставила сумочку на комод и стянула с ног сапожки.

- Нормально. Как мама? Ты ей звонила?

- Звонила, - отмахнулась бабушка. - Опять они с Дашулей коньяк пьют. Не нравится мне это. Ты уехала, и у них каждый день праздник.

- Она могла бы меня поддержать, когда я с Виктором оступилась. А она просто выгнала меня из дома.

- Твоя мама никак не может пережить, что ты влюбилась в Янковского.

- И что такого, что я влюбилась в Виктора? В него невозможно не влюбиться…

Бабушка развела руками.

Я повесила пальто в шкаф и прошла в свою комнату.

Темно-красные хризантемы стояли на письменном столе у дивана и источали неземной осенний аромат.

Сердце больно сжалось. Хризантемы пылали перед глазами, крича о предательстве. Я предала Виктора.

Рухнула на диван и закрыла лицо руками.

«Я люблю тебя, но ты приказал мне забыть тебя», - шептала в пустоту, и по щекам лились горячие слезы.

«Игорь сказал, что такие, как я, созданы для любви. Так почему же ты не вернешься, чтобы снова любить меня, Виктор?!»

Оставшееся время до сна я остервенело рылась в новостях родного города, пытаясь выудить хоть что-то о Викторе. Нет, ничего. Ни одного известия за последний месяц. Как будто не было никогда обвинений и публичной казни за грехи семьи.

Зажмурившись, я отбросила телефон в сторону и накрылась одеялом с головой. В груди по прежнему горела дикая боль. Она пылала, саднила и, казалось, сведет с ума.

Виктор не оставил мне выбора. Он приказал забыть, и мне ничего не оставалось. Только подчиниться приказу.

Обследование у гинеколога было назначено на утро, и оно выбило меня из колеи.

- Когда у вас были последние месячные?

- Примерно в июле.

- В июле? И у вас не вызвало подозрения, что их нет так долго?

- У меня просто не было мужчин. А после встречи с последним месячные шли.

- Сколько раз?

- Один… может, два. Я не помню.

- А что с анализами?… гемоглобин понижен сильно. Это нехорошо. Ложитесь на кресло.

Гинеколог подошла ко мне и принялась за осмотр. В моей жизни это был первый прием у подобного врача, и я заливалась краской от смущения.

- Ничего не понимаю. Матка увеличена в размерах. Надо делать УЗИ.

- Что значит, увеличена в размерах? - напугалась я.

- Может быть опухоль. Кабинет УЗИ сейчас работает, возьмите направление, а потом сразу ко мне.

- Ладно…

Дрожащими руками натянула на себя вещи и бросилась в коридор. Сердце сжималось от нехорошего предчувствия. Колени дрожали. Неужели у меня рак? Так рано? В двадцать один год?