требуется, быть послушной для папочки. Продолжаю скольжение пальцем. Выводя несколько кругов по клитору затем у входа. Палец мокрый от соков. Подношу его к носу и втягиваю запах. Слизываю весь сок и возвращаю его обратно, чтобы возобновить скольжение по сладкой щёлке. А сам закатываю глаза, смакуя и перекатывая во рту нектар моей девочки.

Вдруг раздался тихий стон. Бедра заелозили быстрее. «Умница сладкая! Сегодня я тебе помогу, чтобы не разбудить тебя раньше времени. Но больше пощады не жди».

Вставляю два пальца во влагалище и скольжу изнутри, надавливая на переднюю стенку, одновременно прижимая другую ладонь к лобку и увеличивая давление.

Ещё один протяжный стон срывается с её губ, а моя рука входит во влагалище как поршень, в одном ритме, чётко, без заминок.

Бл*дь… мне нельзя перестараться и забыть об осторожности!

В следующий раз малышка, я распробую твою сладкую киску языком. Но сейчас тебе придётся справиться так!

Усиливаю давление на лобок, одновременно продавливая пальцами изнутри, не прекращая отработанных движений. Стенки влагалища стали быстро сокращаться, с силой сжимая мои пальцы, вбирая глубже, по самую ладонь. Сладкая девочка задёргала бёдрами, засучила пятками сбивая простыни и простонала в полный голос.

Я уж думал она проснётся от громкости своих стонов. Потому как сдаётся мне, от этого порочного звука у мертвеца член колом встанет, а у кого не встанет – те покойники просто повыскакивают из могил полюбоваться на прекрасное эротическое зрелище.

Дождавшись окончания спазмов после оргазма, я осторожно вытащил пальцы из влагалища и бережно убрал вторую ладонь с гладкого лобка. Мокрой рукой, насквозь пропитанной девичьим соком, я залез в трусы и вытащил огромный, набухший, истекающий смазкой член, будто не кончил несколько минут назад самым позорным образом в трусы. Нектар моей девочки легко размазался по стволу. И я начал свои движения, не сводя жадного взгляда с мокрой ароматной киски.

Всплывшая из глубин подсознания мысль о том, что я как сталкер-извращенец дрочу, глядя на спящую малышку, за секунду вскипятила мою кровь. Я хотел одновременно и убраться отсюда к чертям, и разбудить, вставляя чертовке по самые яйца, чтобы визжала подо мной как хрюшка. Рука гуляла по члену взад и вперёд, не давая связно мыслить. Второй рукой потянулся к нижним губкам, желая приласкать напоследок. Член только этого и ждал, стоило моему пальцу зарыться поглубже между складок, как меня скрутило судорогами, поясницу прострелило, и я излился мощной струёй в кулак.

«Блядь… сладкая… я убью тебя. Просто, чтобы не мучиться!» – простонал про себя.

Отдышавшись, вспоминаю, что где-то должны быть её трусики. Оглядываюсь, напрягая зрение, и нахожу их в изножье кровати. Провожу мягкой тканью между ног своей девочки, собирая остатки влаги, затем этими же трусами обтираю свой член. И скомкав трофей, прячу в карман.

Чёрт, я и так уже превратился в извращенца, ворованными трусами больше или меньше теперь не имеет значения.

С сожалением оглядываю в последний раз любимую девочку. Расправляю откинутое тонкое одеяло и накрываю её по грудь. Лёгкий поцелуй в макушку: «Спокойной ночи, моя сладкая». И я, двигаясь словно тень, без малейшего звука удаляюсь из этой грёбаной спальни.

*****

Глава 14.

Начало рабочей недели ознаменовалась серьёзными изменениями. Во-первых, меня, Джона, двух его заместителей и ещё одного парня из нашего отдела – Майка, с самого утра пригласили в святая святых. Сам великий главный босс ожидал нас на срочное совещание.

Скромной, послушной гусиной стайкой во главе с Джоном мы появились на верхнем этаже. Здесь произошли (режущие мои глаза) изменения. За длинной стойкой рядом со знакомым мне симпатичным пареньком-ассистентом, если память меня не подводит его зовут Джек, восседала девушка. При нашем появлении она резво подскочила, просеменила, как я позже заметила на пятидюймовых шпильках к двери босса. Принимая во внимание облегающую чёрную юбку, семенить девушка могла как японская гейша, ну очень мелкими шажками. Белая блуза соблазнительно расстёгнута на несколько мелких пуговичек, демонстрируя жирный намёк на не менее жирные обстоятельства. В данном случае обстоятельствами являлась аппетитная грудь размера не меньше «F». Господи Иисусе, рядом с волнительной грудью, колышущейся при малейшем движении, даже мне находиться было неловко, что уж говорить о мужской части сотрудников.

Бедолага Джек, сочувствую тебе! Ему приходится сидит рядом с мисс-убойная-грудь (в смысле убивает всех наповал своей шикарностью) целый день. Противная мысль засвербела на подкорке: «Эдриан тоже сидит не далеко от неё. К тому же означенная мисс наверняка будет обслуживать в первую очередь именно главного босса, а не его помощника». Вслед за дурацкой мыслью, попахивающей паранойей накатило злобное раздражение. «А не обидеться ли мне на что-нибудь, точнее на кого-нибудь и я знаю даже на кого…?» В это время мисс-чёртов-бюст аккуратно скребла в дверь босса наманикюренными пальцами, затем просунула симпатичную брюнетистую голову в приоткрытую дверь и доложила о нашем визите. Судя по всему, получила согласие, поскольку дверь с её помощью была моментально распахнута, сама девушка поспешно отступила назад, рукой приглашая входить. Обидеться я не успела, так как Джон не мешкая ворвался внутрь, а мы послушной стайкой за ним.

В этот раз я наконец-то могла лицезреть самый важный и наверняка самый шикарный кабинет нашего здания. Буду внукам в старости рассказывать, как удостоилась чести быть приглашённой на аудиенцию к сильному мира сего.

Кабинет поражал! Матерь Божья, пресвятая Мария, три стены из стекла! Должно быть отсюда удастся разглядеть Нью-Йоркские высотки. Неудивительно, что люди, занимающие высшие ступени социальной иерархии зачастую мнят себя богами. Работай я в таком помещении тоже бы вольно-невольно разрабатывала план, чтобы оттяпать полмира в своё личное владение.

Белоснежные стены контрастировали с тёмной мебелью. Стук каблуков заглушало ковролиновое покрытие графитового цвета. Здесь даже предусмотрен мягкий уголок для отдыха состоящий из дивана и двух кресел в чёрной кожаной обивке вокруг журнального стола, расставленные таким образом, чтобы из окна рассматривать потрясающий воображение панорамный вид.

По центру кабинета расположился огромный стол, частично заваленный бумагами, за которым восседал своей наглой и абсолютно невозмутимой персоной мистер Сторм.

Мне на очень короткое мгновение, примерно на долю секунды стало жаль мистера главного босса. Просто стопка бумаг, напоминающая скорее горный завал, чем стопку, и возлежащая рядом с ним, красноречиво вопила о том, что работают за этим столом очень много и долго. Но вот он поднял голову от компьютера, неспешно всех оглядел, задержал на мне взгляд, резко сузив до злого прищура, одновременно недовольно поджимая губы…, и моя жалость моментально испарилась. Странно, когда