Боне даже стало неловко, что с этой точки зрения он на проблему взглянуть не догадался. Да и тетка эта в неофициальной обстановке у него больше антипатии не вызывала. Обычный крайне усталый человек, пытающийся наладить быт нищего и полуголодного поселения.

— Ничего, Света сама себе какого-нибудь зверя поймает. Места за рекой дикие, живность должна быть. Хотя бы вараны… — добавил он, вспомнив, что летели они преимущественно над пустыней. — Я бы завтра хотел сходить к святому месту, где великие маги в гробах лежат. Может, там что интересное уцелело? Нас со Светой древности очень интересуют.

— Конечно, милок! — охотно согласилась Великая Мать. — Сама провожу с удовольствием. Только ты тут энергией нас не обдели, пожалуйста.

Боня посмотрел по сторонам. День клонился к концу, на столах эльфы все подъели подчистую. Пора было закругляться. Он снова встал и уже привычно сформировал метровый шар твердой маны, покрыв его защитной пленкой с небольшим фитилем.

— Вот, даже если мы уедем, вам этого на несколько лет хватить должно, — объявил он уже громким голосом. — Но мы пока никуда не торопимся, завтра ваш лес посмотреть хотим, может, и с ним удастся что-нибудь сделать.

Народ радостно загудел, но Великая Мать быстро пресекла брожение умов, заставив всех приступить к уборке на площади. Боня вытащил из шатра свой стул рыболова и уселся поджидать Свету и гаргулий. Заодно достал из багажа зеленый кристалл — пересмотреть фильм о животном мире древности. Об эльфийском лесе там, вроде, ничего не говорилось, но все-таки лучше проверить.

Просмотр фильма, как всегда, занял минут пять, а вот разложить увиденное по полочкам Боне помешали комары. Солнце село, и они толпой прилетели напомнить ему о планах опробовать артефакт.

Боня сбегал в шатер и вернулся на свой стул, мужественно терпя укусы и подстраивая частоту ультразвука. Хорошо хоть, что комары кинулись на него не все одновременно, большинство продолжало психологическую атаку, так что было за чьей реакцией наблюдать. Вдруг в какой-то момент комаров как ветром сдуло. Боня отключил артефакт и стал смотреть по сторонам. На границе видимости комары сбились в изрядную тучу и целенаправленно двинулись в его сторону. Боня снова включил подачу ультразвука. Туча застыла в некотором отдалении и, приняв новое решение, повернула в административное здание, сквозь окна которого пробивался слабый свет. Боня удовлетворенно хмыкнул и пошел проверять, не спрятался ли какой шальной комар в шатре.

Света с гаргульями прилетела часа через два. Добыча им наконец попалась, но весьма далеко отсюда. Гаргульи были жизнью довольны, а вот Света явно до конца не наелась. Боне она щедро принесла жареную лапку какого-то совсем не мелкого животного (и вправду варана поймали, что ли?), но сама же ее в конце концов и съела. Боня, глянув на ее голодные глаза, сам ей это предложил.

Утром Великая Мать возвестила о своем приходе деликатным покашливанием около задернутого полога шатра. Боня уже давно сидел в передней части шатра и перебирал в уме известные ему магемы, пытаясь придумать, как же все-таки можно сделать защитный купол или хотя бы щит. Почти нащупал идею, но до прихода Великой Матери так ее оформить и не успел и поэтому отложил до лучших времен: сейчас посещение древнего клада эльфов ему было интереснее. Да и древние маги наверняка помочь могут. Почему-то что они там на месте и что их удастся успешно оживить, Боня был уверен. Уже продумывал, что дальше делать надо будет.

Великая Мать выглядела невыспавшейся, но довольной. Мана ей явно шла на пользу. Молодой она, конечно, еще не стала, но уже выглядела не старухой, а хорошо сохранившейся пожилой женщиной с ясными глазами и твердой походкой. Так что сомнений в том, что она сможет довести до места, не развалившись по дороге, уже не возникало.

Сопровождать Боню вызвалась вся команда. Даже гаргульи, которых Боня первоначально хотел оставить охранять шатер, сказали, что им тоже интересно, ведь раньше их в эльфийский лес не приглашали. Боня попросил Великую Мать выдать им на прокат несколько лопат из инвентаря местных огородников и нагрузил орудия труда на гаргулий.

Сам лес на Боню особого впечатления не произвел: вполне обычный, довольно густой, но проходимый. Заметно, что эльфы по нему снуют часто и даже порядок поддерживают. От подмосковного лес отличался только породами деревьев, липы, дубы, клены да вязы, ни берез, ни осин не попадалось. А вот рябины на опушках встречались часто, вперемежку с лещиной. Росли здесь и такие деревья, названий которых Боня не знал или не помнил. По словам Великой Матери, грибов и ягод в лесу тоже изрядно произрастало, но для прокорма поселения эльфов их было совсем недостаточно. На расплодившихся в лесу зайцев эльфы не охотились — вегетарианцы.

Часа через два компания наконец вышла на большую круглую поляну, на краю которой возвышался покатый холм, увенчанный какими-то каменными блоками. Блоки немного возвышались над поверхностью, если под ними и был вход, то сейчас он скрывался под землей. Боня с грустью прикинул возможный объем земляных работ и решил повнимательнее все осмотреть.

Раз холм располагается на краю поляны, то логично предположить, что вход в него тоже находится со стороны поляны, и скорее всего, от основания холма к входу в склеп вели ступени. Дойдя до края холма, Боня сделал лопатой отметку в земле, затем отошел на три шага вправо и сделал еще одну отметку, а потом — аналогичную отметку слева. Поручив Эвриале копать шурф (проще говоря — узкую канаву на штык лопаты, а дальше — как получится) между крайними отметками, Боня со Сфеноном и пикси двинулся определять возможное место входа в склеп. Работа грозила затянуться, и Боня попросил пикси соорудить для дам пару стульев рыболова, после чего создать себе лопаты или еще какой инструмент для рытья и лететь ему помогать. Пикси деловито приступили к работе. Боня со Сфеноном тоже начали копать.

Но тут снизу подала голос Эвриала — практически сразу она наткнулась на что-то твердое, а теперь видит, что это большой камень странной формы. Все побежали смотреть.

Посмотреть было на что. В небольшой канавке из земли выступала каменная голова единорога. Великая Мать чуть ли не забилась в священном экстазе, Света недобро прищурилась. Боня оставил пикси и гаргулий выкапывать найденную фигуру, а сам перешел на другую сторону предполагаемой дороги к склепу и стал рыть там. Ведь единорогов по легенде было два. А археологов верить легендам еще Шлиман приучил. К сожалению, в секторе, симметричном месту нахождения первого единорога, ничего не обнаружилось. Тогда Боне в голову пришла идея. Если это не скульптура, а реальные единороги, то они должны поглощать ману, как это делали все оживленные им ранее магические существа. Боня посмотрел на яму вокруг откапываемого единорога. Мана над ней явно пребывала в движении, засасываясь внутрь. Так, один есть! Внимательный осмотр ближайшей поверхности холма показал, что метрах в трех от Бониной канавки есть слабые энергетические колебания. Боня переместился в это место и стал копать. Вгрызаться в землю ему пришлось намного глубже, чем Эвриале. Но движение маны становилось все более отчетливым, и Боня не бросал начатую работу. До камня он добрался уже на метровой глубине.