– Не волнуйся, зубы тебе больше не понадобятся. – Ударом ноги Хансер пресек всяческие попытки подняться, наступил на грудь прерывающего нить.

– Надеюсь, ты не строил иллюзий насчет своей жизни? Ты убил доменовца! Но не это главное. Я дал слово, что ты умрешь. А мое слово… – В глазах дарклинга мелькнуло отчаяние, но Хансер поспешил вернуть его в состояние прежней безнадежности: – Весь вопрос в том, как умереть. Ты к ножу тянешься? Давай, ну, давай. Лин-Ке-Тор не сторонник пыток, но если ты, скажем, ранишь меня, думаю, он не будет возражать, если ты пару дней промучаешься.

– Ты знаешь, с кем связался? – бросил дарклинг последний козырь.

– А ты? – Кончиком ножа Хансер сбросил с него маску. Юное лицо, испуганное, изо рта течет кровь, а в глазах слезы.

– Фу. – Наш прерывающий нить сплюнул брезгливо. – Подотри сопли, ты позоришь Плутон, выкидыш.

– Пощади, – простонал дарклинг.

– Угу, – кивнул Хансер. – Быстрой смерти просишь?

– Жить. Я жить хочу! Я поклянусь на крови, стану твоим рабом, только жить.

– Понимаешь ли, вы убили двоих, а мы лишь одного. Понимаешь?

– Но я же буду служить тебе!

– Знаю. Знаю: если поклянешься по обычаям Плутона, кровь твоя закипит, едва ты нарушишь клятву. Только на хрена ты мне? Я не клянусь, но слово свое выполняю всегда. О чем ты думал, когда вскрыл горло мальчишке?

– Но мы пощадили женщину.

– Не вы, а твой напарник. И Бог его за это вознаградил быстрой смертью. Ты, раз еще не смирился с тем, что жизнь твоя окончена, получишь пару дней, чтобы это осознать. У меня есть кинжалы, которые хорошо выпускают кишки, и зелье, которое позволит тебе продержаться до недели. Правда, исцелит тебя лишь чудо Господне. Как думаешь, Господь совершит чудо ради спасения такой мрази, как мы с тобой?

Дарклинг нервно покачал головой.

– Хорошо. Хоть в этом у нас полное взаимопонимание. Поехали дальше. Чаша.

– Ее нет у меня! Мне она не нужна! Я лишь исполнитель! – Перед прерывающим нить забрезжила надежда, и он стал разговорчивым.

– Хансер, стража, – появилась Тайви. – Что ты делаешь? Мы же собирались просто допросить его!

– Добрая леди, прошу, спасите меня от него, – залепетал дарклинг.

– Разговор осложнился, – пояснил Хансер. – Пока ищем общий язык. Лин, выруби стражников, а ты, Тайви, отвернись.

– Не-э-эт, – заверещал дарклинг. – На помощь! – и коротко вскрикнул. Нож Хансера пробил его ладонь.

Послышался звук ударов, а потом – стук упавших тел, облаченных в кольчуги.

– Не зли меня, – зашипел Хансер.

Дарклинг закусил губу, чтобы не закричать, на сей раз от боли, и судорожно кивнул.

– Ну посмотрите на него. Так мило общались, и вдруг раскричался. Люди же вокруг спят! Ты о ком-то, кроме себя, думать можешь?

– Могу, – выдавил из себя дарклинг.

– Не похоже.

– Я был всего лишь исполнителем, – завел убийца старую песню. – Рубят-то голову, а не руку заказчика.

– Это смотря где. – Хансер хищно оскалился. То есть и обычная его улыбка была скорее оскалом, а сейчас это был всем оскалам оскал. Он и волка бы напугал. – Говорят, я, скорее всего, откуда-то из пустынь. Там и руки рубят с удовольствием. Чего ты хочешь? Определись, в последний раз спрашиваю.

– Быстрой смерти, – выпалил дарклинг.

– Умная собачка, – кивнул Хансер. – Вот теперь и поговорим о том, что ты за нее можешь предложить.

– Все! – Дарклинг окончательно сломался.

– Это уже разговор. Где чаша?

– Не у меня.

– Не надо говорить очевидных вещей. Кому ты ее передал? Не вздумай лгать. Я могу не почувствовать, а вот она, – Хансер кивнул на Тайви, – ее не обманешь.

– Я не знаю. Они были в серых плащах с капюшонами.

– Брось. – Хансер рассмеялся, коротко и зло. – Вы, суки, ничего не делаете наобум. Вы всегда знаете, кто вам платит.

– Отец договаривался, – пролепетал дарклинг. – Он знает, нам ничего не сказали. Это они навели нас на ваш отряд. Мы не видели их лиц.

– Они расплатились?

– Да, чеком. Вот. – Здоровой левой рукой убийца вытащил из-под одежды помятый чек. – Можешь взять себе.

– А ты думал, тебе оставлю? Тайви, попробуй их отследить.

Сильная верой взяла чек.

– Давно передал чашу? – продолжил допрос Хансер.

– Часа полтора назад.

– Сколько их было?

– Трое. Но еще четверо прятались недалеко. Я их заметил.

– Умный мальчик. Ну что, Тайви?

– Он не соврал. Они недалеко, и их семеро. В лесу.

– Ты заработал свою быструю смерть, – кивнул Хансер. – Боли будет немного. Тайви, иди к Лин-Ке-Тору. Передай, пусть готовится. Будет бой.

Тайви ушла. Все ее тело было напряжено. Она добрая девочка, наша Тайви. Боль другого она чувствовала очень тонко, даже если это боль врага. Короткий вскрик за ее спиной перешел в бульканье. Ей не надо было смотреть, чтобы знать: там сейчас лежит труп со знаком Хансера. Прерывающий нить исполнил слово, данное друиду.

* * *

Он не обманул. Хоть если бы очень постарался, мог бы. Шанс низок: все-таки сильные верой видят людей насквозь. Но если заставить себя самого поверить в собственную ложь, поверит и тот, кого ты пытаешься обмануть. Риск? Конечно. Стал бы я так рисковать? Нет. Но и не выдал бы никого. Боль – вещь неприятная, но и перенести ее вполне возможно. Тем более что все равно смерть.

Хотя чего рассуждать об этом? Я не был на его месте и быть не желаю. Хансера я тоже знаю достаточно хорошо. Он мог добиться своего.

Весна уже плавно переходила в лето, но ночью холодало. Семеро грелись у костра. Им было неуютно. Видно, они не привыкли к жизни в лесу, в чем лично я их вполне могу понять. Я тоже дитя городов. Хансер крался бесшумно, словно огромный черный хищник. За ним шли Тайви и Лин-Ке-Тор. Видимо, тот друид, который поведал Хансеру о возможностях своих братьев, научил его паре-тройке фокусов, потому что трава глушила шаги двух его спутников, совершенно не умеющих подкрадываться.

Семеро – серые плащи, тьма под капюшонами. На краткий миг наши замерли. Конечно, никто и никогда еще не сталкивался с такими противниками. Нападать наобум при численном превосходстве врага – зачастую самоубийство. Они сидели на бревнах, рядом с каждым – полуторный меч в ножнах, оружие весьма распространенное. Похожие, как братья-близнецы.

Вдруг Хансер тихо и горько рассмеялся.

– Что? – шепнул Лин-Ке-Тор.

В ответ Хансер молча указал на один из клинков. К бревну была прислонена катана. Остальные шесть мечей – фламберги.