Нортон поднялся в облака, и теперь они летели посреди серой хмари.

— Долго еще? — не выдержав, спросила Малица.

— Полночи, — «обрадовал» староста и мстительно добавил: — Выспаться не успеешь.

— Ты тоже.

— А меня от первой пары освободили. Сам ректор.

Полночи… Может, повернуть обратно, а по Триену погулять в следующий раз. И добраться не на перекладных, даже не на драконе, а порталом? Стационарный, конечно, безумно дорог, но можно сделать себе подарок к окончанию семестра. Если ни на что не тратить стипендию, как раз хватит. Или можно попросить денег у родителей.

Мысли непроизвольно вернулись к шан Теону, и саламандра скомандовала:

— Вниз!

Нужно побывать дома, а не охотиться на вампира. Да и куда, как не к Ирадосам, направится разгневанный лорд шан Теон? Малицу он точно не ждет, полагает, будто та трясется от страха в общежитской комнате.

Хорошо бы еще Нортона с собой протащить, но, увы, скачки через огонь не порталы, для существа без дара саламандр в крови невозможны.

Староста многозначительно хмыкнул, явно подумав о более прозаической причине, нежели спасение близких. Объяснять ему Малица ничего не собиралась. Она разведет костер, уйдет сквозь него, а Нортон пусть возвращается в Академию.

Дракон спланировал на луг, обдав брызгами холодной росы. Распластал крыло, давая возможность спуститься.

Малица осторожно разрезала крепления и кряхтя сползла на землю, в мокрую траву. Она оказалась по колено. Попрыгав немного, чтобы согреться, саламандра огляделась в поисках валежника. Увы, через огонек на ладошке не уйдешь, а даже с помощью магии огонь не разгорится на пустом месте. Можно, конечно, поджечь траву, но Малице не хотелось стать виновницей крупного пожара.

Нортон все еще в облике дракона пристально наблюдал за ней.

— Да помоги ж ты! — злобно зашипела саламандра. — Найди ветки.

Штаны насквозь промокли, в кромешной тьме ни зги не разглядеть.

Староста фыркнул и выдал глубокомысленное:

— Умеют же женщины себя изуродовать!

Малица сначала не поняла, о чем он, а потом вспомнила: боевая раскраска!

— Кьядаш! — в некоторых случаях юные леди тоже умеют ругаться, особенно если наслушаются преподавателей в экстремальных условиях.

Она тут воспаление легких подцепит. Хороша защитница с соплями!

— Кьядаш, кто же спорит, Ирадос. Для вас — полный, — раздался приглушенный ледяной голос справа.

Саламандра присела от неожиданности, а предатель староста взмыл в небо. Как раз вовремя: через мгновение на том месте, где он сидел, материализовалась призрачная гончая.

Резкая вспышка магического шара ослепила до рези в глазах.

— Опытного мага не проведешь, Ирадос. — Ректор не хуже питомцев умел шагать из граней, во всяком случае, Малица не заметила его приближения. Еще минуту назад ей казалось, будто они с Нортоном одни в поле. — Драконья тень, шепотки… Кто вам помогал?

Упрямо сжав губы, саламандра молчала. Она понимала: за ослушание последует суровое наказание, а именно — исключение. Но Нортона Малица не выдаст, староста не виноват, что ему понравилась девушка с противозаконными желаниями. Видно, не суждено Нортону получить обещанный поцелуй.

— Адептка Ирадос, — лорд начинал сердиться, — не испытывайте моего терпения!

Малица украдкой глянула на него. Ни рогов, ни хвоста, обычный охотничий костюм. Только глаза в темноте чуть светятся. Возможно, просто отблеск магического шара, потому как прежде за ректором подобных метаморфоз не водилось. Глаза у него и так слишком яркие, в дополнительных эффектах не нуждаются.

Ректор мягкой хищной походкой, подтверждавшей его нечеловеческое происхождение, вплотную подошел к Малице и неожиданно ухватил за подбородок, цепко, не позволяя вырваться.

— Ирадос, вы о моей видовой принадлежности осведомлены?

— Да, милорд, — промычала саламандра: сложно говорить, когда у тебя сжаты челюсти.

— Тогда вы наверняка знаете, что никогда, повторяю, никогда нельзя спорить с демоном. Вопросы?

Малица указала на державшую ее кисть. Мол, когда это закончится? Ректор жест проигнорировал и продолжил воспитательную беседу.

Пальцы сжали еще крепче, до боли, отзывавшейся в каждой клеточке тела.

— Теперь об охоте демонов. Или вы уже поняли, Ирадос? Слово «никогда» следует повторить трижды. Приходится прибегать к жестким мерам, если слово ректора не имеет веса у адептов.

У Малицы брызнули слезы из глаз: так больно. Могла бы — она завыла, но скованный мертвой хваткой рот не раскрыть.

— Непедагогично, незаконно, зато действенно, — продолжил лорд, буравя саламандру взглядом. — Сейчас я вас отпущу, Ирадос, и вы все чистосердечно расскажете. Нет — завтра же подпишу приказ об отчислении. Вас и вашего помощника. Да — вынесу обсуждение вашего поведения на преподавательский совет.

Ректор сдержал слово, отпустил.

Потирая челюсти, саламандра понурилась, сгорбилась, мысленно уже примерив платье невесты. Выхода нет, — исключат, значит, замуж. За кого родители велят. До инициации Малица и слова сказать не может.

Призрачная гончая ткнулась в ладонь лорда, требуя ласки. Саламандра в ужасе смотрела на нее и гадала, можно ли шевелиться.

Серебристая шерсть чуть искрилась в темноте, горящие глаза с успехом заменяли магические шары.

Сколько их еще тут в темноте? Неужели Малица попала на Дикую охоту? Но где же особист, где стражники? Они ведь тоже участвуют в облаве на вампира. И что с самим вампиром?

— Лорд шан Теон угрожал расправой отцу, быть может, даже убил его, я не могла сидеть в Академии, милорд. — Саламандра старалась говорить твердо, чтобы голос не дрожал.

Ректор молчал, и, ободренная хотя бы этим и тем, что гончая не увеличивалась в росте, то есть не готовилась напасть, а терлась о бедро хозяина, Малица продолжила:

— Признаю, милорд, я нарушила ваше распоряжение. Можете меня исключить, но меня, и только меня. Я зачинщица, подстрекательница и преступница, недостойная стать ведущей группы. А теперь отпустите, пожалуйста, милорд, мне нужно спасти отца.

Лицо лорда стало жестким. Малица ожидала, он рыкнет, но ошиблась. В тишине ночного поля прозвучало тихое «нет», но по силе воздействия оно превосходило любые крики. Приказ, которому нужно безоговорочно подчиниться.

Велев гончей охранять саламандру, ректор извлек амулет связи и попросил особиста забрать непутевую адептку.

— Да, под охраной, нет, в участок. И глаз не спускать! Шан Теон рядом и попытается убить несостоявшуюся невесту.

Малица приуныла. Мысль о ночи в камере делала жизнь паршивой, хотя, казалось бы, дальше уже некуда.