Саламандра больше ничего не слышала, уцепившись за слово «драконы». Нортон умеет летать! Ректор очень сильно промахнулся, приставив к ней дракона. Допустим, превращения запрещены правилами, но кто в сумерках разглядит, кто именно нарушил запрет. Зато Малица сможет принять участие в охоте. И с удовольствием поджарит бока вампиру.

— Идем! — Нортон потянул задумавшуюся саламандру за рукав и потащил прочь. — А то нам влетит.

Едва они успели юркнуть в коридор, как со стороны лестницы послышался топот, и в гостиную вбежала группа адепток во главе с комендантом. При виде разрушенного камина мужчина застонал и завопил: «Убью!»

Малица бежала быстрее ветра. Мысль о наказании подстегивала лучше кнута. Нортон прикрывал спину, поглядывая по сторонам.

Они пронеслись по коридору и хлопнули дверью в комнату саламандры. Там, шумно дыша, повалились на кровать и расхохотались.

— Я была тут, — предупредила Малица. — Сидела и ничего не делала. Ни-че-го, Нортон!

— Да ладно, понял я, — усмехнулся староста и провел рукой по вспотевшему лбу. — Ну ты учудила! Весь резерв жахнула?

Саламандра проверила: нет.

— Тайна за тайну. — Нортон вольготно, как дома, устроился на чужой кровати, подложив под голову конспект. — Я молчу, а ты рассказываешь, чем не угодила ректору.

— Дерзила много и дис… дис… дис-кри-ми-нировала, — с третьей попытки по слогам выговорила Малица и села, обхватив руками колени.

— По половому признаку? — хрюкнул староста.

А он ничего, можно иметь дело. На занятиях же важный, прилежный, только на спаррингах балагурит.

— Это он меня по половому, а я по социальному. Не слушалась, короче. Слушай, Нортон, — вкрадчиво спросила Малица, склонившись к самому лицу старосты, так, как учила Индира, — ты ведь мне поможешь?

Нортон издал нечленораздельный звук и тоже сел, во все глаза уставившись на саламандру. Потом расплылся в улыбке и сграбастал в объятия, Малица и пискнуть не успела. Губы старосты оказались в опасной близости от ее губ, а потом решительно пошли на штурм… чтобы живот в полной мере оценил остроту женского локтя.

— Дурак! — Малица вскочила, утирая рот. — Тоже просвещать собрался?

— А кто за меня болел? — напомнил о занятиях боевой магией обиженный староста. — Подумаешь, поцелуй! Я же не под одеяло звал.

— Откуда я знаю! — Саламандра подозрительно покосилась на собственную кровать. — Про гнездо говорил, мальчиков, девочек…

— А давай! — Глаза Нортона лукаво блеснули. — Ты мне один раз, а я любое желание. И о камине молчу, и из комнаты помогу выбраться.

Малица нахмурилась и подставила щеку:

— Целуй!

Староста замялся и погладил покрывало. Саламандра в ответ показала дулю и неохотно согласилась:

— В губы.

На большие уступки она идти не собиралась, хотя, судя по разочарованному выражению лица старосты, он рассчитывал на иное.

Нортон повторил маневр с объятиями и мазнул языком по девичьим губам.

— Мы целоваться договаривались, а не лизаться, — напомнила Малица.

— Так по-взрослому же.

Чужой язык во рту саламандре категорически не понравился, хотя внешне она не выказала никаких претензий: договор есть договор. Просто в губы понравилось, а вот попытка переплести их языки — категорически нет. Нортон же настойчиво пытался обслюнявить весь рот.

Наконец староста отстранился и огорошил предложением:

— Станешь моей девушкой?

Ответить Малица не успела: распахнулась дверь, и на пороге возник комендант в сопровождении проректора. На заднем плане маячили любопытные адептки, ради такого случая прогуливающие занятия. Сразу прошли головные боли и отменились важные дела, оставившие притворщиков в общежитии.

— Вот не ожидал! — Тер Лис укоризненно покачал головой и вперил немигающий взгляд в Нортона.

Тот сразу сник и поплелся к проректору, оставив помятый конспект на постели.

— Вы староста, Лоош, а ведете себя хуже абитуриента, — продолжал отчитывать тер Лис. В голосе прорезались характерные рокочущие нотки. — Не заставляйте пересматривать профессорское решение.

Нортон шумно втянул воздух и подобрался. Вскинул голову и блеснул карими глазами цвета кофе с молоком.

— Я выполняю предписание ректора, милорд. А случившееся в этой комнате — наше личное дело.

— А камин — тоже ваше личное дело? — гневно сверкая глазами, выступил вперед комендант и пожаловался постукивавшему ногой по полу тер Лису: — Он даже колпак оплавил!

Проректор сложил губы буквой «о» и отчего-то посмотрел не на Нортона, а на Малицу. Та смело выдержала взгляд, изображая саму невинность. А в голове крутилось: «Он помог шан Теону».

— Адептка Ирадос, так чем вам камин не понравился?

Тер Лис подошел вплотную, с неподдельным интересом взирая на саламандру. Комендант же перечислял громы и молнии, которые обрушатся на голову Малицы. Выходило, что ей как минимум придется заново вручную перестроить весь корпус.

— Да отстаньте от нее со своими стройками и сметами! — не выдержав, отмахнулся проректор. — Потом разберемся. Виновные найдены, остальное уже мое дело. Помнится, на третьем этаже душевая текла, занялись бы.

Комендант неохотно ушел, на прощание бросив на Малицу красноречивый взгляд: «Запомню, и пожалеешь!»

Тер Лис отодвинул стул и устроился на нем, облокотившись о стол. В пальцах проректор вертел самопишущее перо: очевидно, отвечал на корреспонденцию, до того как его привлекли к общественным работам.

— Так что? Молодой человек рассердил? — тер Лис кивнул на Нортона. — И насчет предписания я проверю. Дело, может, и личное, но родители к нам бегают, женить всяких требуют. Вы как, Лоош, жениться готовы?

Проректор подмигнул разом смутившемуся Нортону.

— Мы… мы совсем другим занимались, милорд, — стушевался староста и отошел подальше от саламандры, той даже смешно стало.

— Ну да, ну да, целовались. — Улыбка тронула губы тер Лиса. — Так камин?.. Мне в итоге очень хотелось бы услышать, за что его так ненавидят. Давайте уж мне, а не ректору, Ирадос. Драконы — народ мирный и благодушный.

— А еще корыстный, — вырвалось у саламандры.

Улыбка исчезла с лица проректора. Расслабленность сменилась прямой спиной, однако тер Лис не проронил ни слова. Молчала и Малица, понимая: она никто, чтобы обвинять проректора. Да и доказательств нет.

— Продолжайте, Ирадос, раз уж начали, — обманчиво вальяжно предложил тер Лис. — Какие у вас претензии к драконам?

Саламандра задумалась. Сказать правду — вылететь из Академии и нажить врага. Малице и одного за глаза хватало, чтобы так разбрасываться дружбой и ненавистью.