Я пришел в себя от тишины. Ветер, загнавший меня сюда, стих и лишь слегка холодил кожу на темени. Не слышно было и многоголосого шепота, успевшего основательно мне надоесть. Отгоняя остатки непонятных видений, я провел по лицу руками, и только потом заметил, что они поменяли цвет. И не только они. Н-да, не быть мне больше «фараоном Рамзесом», а быть самым настоящим вождем краснокожих. Потому, что кровь, из многочисленных неглубоких порезов, оставшихся после прикосновений ножей-лепестков, с ног до головы одела меня в темно-красное. Надо же! А я в горячке даже не почувствовал боли. Зато теперь…

Медленно и осторожно я продвигался в глубь коридора в ожидании новых сюрпризов, приготовленных веселой жреческой компанией для всяк сюда входящего. Но поворот сменялся поворотом, а ничего подозрительного в поле зрения не попадало. Впрочем, судя по первому опыту, я даже не замечу очередной ловушки, пока не вляпаюсь в нее обеими ногами. Оборони, царица небесная. Но, завернув за очередной поворот, я вместо ожидаемой ловушки оказался в самом обыкновенном тупике. Черт! Кажется, придется возвращаться и, с риском для жизни проскочив в следующий коридор, попытать там свое переменчивое счастье. Я еще сколько-то простоял, буравя взглядом преградившую дорогу каменную плиту, в надежде, что она сейчас сдвинется с места, и даже не заметил, как переменился мой ветреный спутник. Вот только что, он подбадривающе похлопывал меня пониже спины, и уже немилосердно дует в правый висок, заставляя отворачивать голову к стене. Где на довольно ровной каменной поверхности выступает небольшая округлость. На секунду задумавшись, я положил указательный палец на выступ, до упора вжал его в стену… И почти не удивился, когда часть стены немного сдвинулась влево, открывая потайной лаз. Донельзя узкий и столь же подозрительный.

Колебался я недолго и, втиснувшись в щель, двинулся вперед, с замиранием сердца, прислушиваясь к шороху встающей на место плиты. Что-то подсказывало мне, что с этой стороны каменную дверь не открыть ни за какие коврижки. Впрочем, это и не нужно. Призрачный ветер, который завел меня сюда, явно знал, что делал и снова дул в спину, насвистывая на своем языке нечто жизнерадостное.

Так мы вдвоем с ветром шли, вернее, протискивались по узкому потайному лазу, пока не очутились в коридоре с более подходящими для человека размерами. И сразу же наткнулись на очередную развилку. Мой ветреный попутчик однозначно посоветовал направиться в левый коридор, для чего настойчиво задул мне в правое ухо. Но я, до последнего сопротивляясь мистическому смыслу происходящего, решил проверить еще раз: правда ли, что в запутанном лабиринте гробницы моим штурманом стал ветер, существующий исключительно в моем помраченном допингом воображении? Или то, что мне удалось добраться сюда, благодаря его дующим подсказкам, было простым совпадением?

Не долго думая (ну почему, мы всегда это делаем недолго?!), я вызывающе шагнул в правый проход. Если ветер снова попытается меня остановить, переменит направление… Он переменил. Да так, что я едва устоял на ногах. Горячие воздушные струи неистово забили мне в лицо, но я с ослиным упрямством решил сделать еще несколько шагов вперед, чтобы раз и навсегда объяснить зарвавшейся стихии, кто в доме хозяин. Шаг, еще шаг… А третий шаг я так и не сделал, потому что с убийственной отчетливостью понял: все, вот теперь точно – аллес. Нет, на меня не посыпались с потолка ядовитые дротики, и пол не разверзся под ногами, но каждым нервом, каждой мышцей я чувствовал, что пересек невидимую границу. И жестоко за это поплачусь. Не нужно было вслушиваться в скорбные завывания ветра и в победный гул воскресших в мозгу голосов, чтобы первобытный страх вышвырнул меня назад и погнал в левый коридор.

Я несся так, что отставал даже ветер (или это он нес меня на своих крыльях?), и все-таки не успевал. В какой-то момент я осознал, что мне все равно не уйти и, резко затормозив, повернулся к наползающей из-за очередного поворота опасности. По крайней мере, я успею взглянуть в лицо своему неведомому противнику, прежде чем…

В отличие от классических «ужастиков», где иссохшие мумии, преследуют расхитителей гробниц с душераздирающими воплями, они выскользнули из-за угла бесшумно. И от этого становилось только страшнее. В потускневшем свете фонаря черные ленты абсолютного мрака, накатывались на меня единой волной, извиваясь, как возбужденные видом добычи змеи. Только змеи при всем желании не могут летать, а эти сгустки тьмы лихо парили в замершем от ужаса воздухе, заполняя все свободное пространство от пола до потолка.

И тут со мной снова приключилось помрачение. Свет фонаря совсем поблек и стал ощутимо отливать мертвенно-лиловым. А в ответ на радостный шепот черных призраков в голове возникли слова: «Да как смеют посягать на меня эти жалкие остатки божественного дыхания? Забыли кто я?! Ничего, сейчас вспомнят!» Кажется, я сложил губы трубочкой и подул. А потом просто наблюдал, как разметало скопище черных лент, как понесло их прочь по извилистому коридору, загоняя за невидимую черту, которую я сдуру переступил. Короче, через пять минут неведомую опасность как ветром сдуло. Вот именно, ветром! А ты, оказывается, не так-то прост, мой призрачный сквознячок. Похоже, с местными охранниками у тебя разговор короткий. И с чего это ты меня так возлюбил? Не понимаю.

Еще раз оглядев пустой коридор, я двинулся вперед, подгоняемый ласковым дуновением. И каждый мой шаг отзывался в голове вопросом, на который я не мог отыскать ответ. Что происходит? Как я сумел одним движением губ обратить в бегство сверхестевственное нечто? Может это просто мои галлюцинации? И ветер. И черные ленты, от которых волосы встают дыбом. И этот квадратный зал… Зал? Н-да-а, похоже, мои блуждания подошли к концу, и я попал именно туда, куда направлялся. Потому что напротив меня, размахнувшись во всю стену, возвышаются золотые ворота, рядом с которыми торчит вечным стражем статуя шакалоголового бога Анубиса… Вот он вход в погребальную камеру! А овальные отверстия в двух других стенах зала – это коридоры, которые должны привести сюда Андрея и Ольгу. Если только они еще жи… Тьфу-тьфу-тьфу! Не думать об этом! Иначе запросто можно умом тронуться от невозможности помочь самым близким людям. Стоп! А почему, собственно, я решил, что это невозможно?! Ведь у меня есть отличный помощник. Правда, немного легкомысленный, но весьма полезный.

Я уже направился к одному из проходов, как вдруг замер, ощутив спиной пристальный взгляд. Всего лишь мгновение мне потребовалось, чтобы развернуться, прижаться к стене и направить луч фонаря на запертые створки. Нет, все чисто. Ворота плотно закрыты и мумия фараона не подглядывает за мной, грозя усохшим пальчиком. Тогда откуда это ощущение холода? Я уже собирался облегченно чертыхнуться, но тут статуя бога Анубиса покинула свой пост и широким размеренным шагом двинулась ко мне через зал.

От такого зрелища и попятиться было бы не грех, но я и без того уже прижимался лопатками к камню, так что оставалось только внимательно следить за приближающимся человеком. Не знаю почему, но я был уверен, что это человек. Вернее то, что когда-то было человеком и, несомненно, жрецом. Стоило только взглянуть на полупрозрачные босые ноги, которые резво несли его в моем направлении, не тревожа тысячелетнюю пыль на полу, и все вставало на свои места. Оставался, правда, вариант, что разобраться с грабителем явился лично бог Анубис – водитель мертвых, но это уже из области ненаучной фантастики. В любом случае ничего хорошего от нашей встречи ждать не приходилось и я, сложив губы трубочкой, осторожно подул. Ничего не произошло. Помянув не добрым словом свою наивность, я уже прикидывал, какой прием проведу, хотя точно знал, что с таким субъектом этот номер не пройдет, и… И снова перестал быть собой. «Неужели этот жалкий призрак человека, всю жизнь пресмыкавшегося перед Анубисом, возмечтал совладать со мной? Ха! Сейчас он испытает на себе мой гнев. Гнев и мощь!»