глаза у Грендера мне понравились. Бранжена я рассматривать не стала. Только отметила, что сзади шёл, а вернее, застыл его приятель Рон, долговязый носатый парень с рыжеватыми волосами, схваченными в хвост кожаным шнурком. Ну конечно, Бран вёл за собой моральную поддержку и нужного для обвинений свидетеля.

Был большой соблазн встать за ними сзади, послушать, что они скажут, обнаружив барона одного на скамье и не застав меня, уединившуюся вместе с ним, в пикантной ситуации. Было бы истинным удовольствием полюбоваться на их разочарованные физиономии.

Но это лишнее. Возвращаться в оранжерею и любоваться на раздражённого моим непослушанием Брана я не собираюсь. Лучше сбежать подальше.

Меня здесь нет и не было! Слава небесам, Рон оставил приоткрытой дверь в оранжерею, и мне не составило труда выскользнуть наружу в парк.

Я выдохнула, время снова побежало вперёд. Вернулись звуки. Шум ветра, щебет птиц и шуршание листвы окутали меня плотным звуковым коконом.

Нет, возвращаться в оранжерею не буду. Пойду-ка лучше помогу работникам высадить цветы в клумбу в правильном порядке, как поручила мне миледи, да заодно подумаю над предложением барона.

Мне о многом нужно поразмыслить. Помолвка и защита такого сильного и влиятельного мага – это хорошо, но кроме этого обязательно нужно найти своё место в столице рядом с королевской семьёй. В том, что король далеко не отпустит девушку с такими ценными способностями как мои, сомнений не было. Вот только не хочется закончить свои дни в королевских подвалах, если король воспримет меня как угрозу.

Может, самой опередить события и предложить себя в качестве шпионки? А что, магия-то у меня крайне выгодная для такой деятельности. Скажу, что, мол, я родовую магию освоила, многое из жизни принцессы вспомнила, однако никому ничего не расскажу, ваше величество!

Хм…неправильно. Принцесса во мне улыбнулась и покачала головой. Да, не стоит делать намёков, что я многое о королевской семье теперь знаю.

Лучше так: мало что помню о жизни во дворце, но родовая магия у меня проявилась в полной мере. Мол, я не принцесса и никогда ею не буду, однако хочу служить родному королевству, дорогой отец. Да поведать какое-нибудь трогательное общее воспоминание, чтобы он расчувствовался.

Замечательно! Осталось только решить, как попасть на приём к его величеству. Вдруг он решит меня устранить не глядя? Только по докладу Кори.

Нет, не верю. Отец обязательно захочет посмотреть на ту, кто носит память его дочери.

Кстати, а почему собственно я должна решить всё сегодня до вечера? Видимо, сегодня вечером принц с Грендером порталом во дворец и отправятся, чтобы доложить о результате поисков.

Второй важный вопрос: что мне делать с предложением руки и сердца барона. Не буду врать себе, очень хочется сказать «да». Пока находится всего лишь один аргумент сказать «нет». Один, но чрезвычайно весомый: Грендер Доплейль – королевский палач, с которым я знакома с ним всего один день.

У меня есть несколько часов на размышления, вот и буду думать. Причем нужно всё обдумать в одиночестве. Надо сначала самой разобраться в себе и ситуации, а потом будет ясно, в каком направлении двигаться и на чью поддержку можно рассчитывать. Люжену я люблю и не сомневаюсь, что она меня любит. Однако мою судьбу решает не она, а её отец. Очень большой вопрос, как он отнесётся к тому, что я теперь такая ценная особа, носительница королевской родовой магии. Может, упрётся и оставит в своих руках как козырь. Расположение нашего графства очень выгодное. Король с графом ссориться из-за меня не будет.

Думай, Маруша, думай, память принцессы тебе в помощь!

Глава 22

Грендер стоял и ждал приближения Бранжена, раздражённый голос которого разлетался по всей оранжерее. Маруша замерла на скамейке у него за спиной. Она вся сжалась и побелела от ужаса, когда услышала знакомый голос. Глаза её округлились, синяки на бледном лице сразу стали ярче и засияли фиолетовыми гигантскими кляксами вокруг глаз.

Грендер стоял, смотрел на подходящих мужчин, готовился к потоку ярости, криков, обвинений и одновременно раздумывал о том, не использовать ли ему эту ситуацию, чтобы сегодня же поговорить с графом Дийреном и попросить у него руки Маруши. Ничего не сообщая графу Дийрену о ритуале и о роли в нём Маруши, просто использовать вот эту компрометирующую ситуацию, в которой их застал его ревнивый сын.

А что, хорошая мысль! Жаль только, что начинать разговор с графом придётся не с предложений руки и сердца, а с уверений о близком разводе.

В этот момент Бранжен остановился перед ним, вытянул шею, чтобы заглянуть барону за спину, и совсем было открыл рот, чтобы разразиться рассерженной тирадой, как вдруг выражение его лица совершенно изменилось. Оно стало каким-то неуверенным и растерянным. Его спутник тоже как-то вопросительно взглянул на молодого графа.

– Чем обязан? – спросил озадаченный этими метаморфозами Грендер, стараясь не показать своего удивления.

Некоторое время Бранжен стоял перед ним молча, а потом решительно шагнул в сторону и, ломая ветки стоящих на его дороге кустов, обошёл вокруг каждый куст и скамью со стоящим рядом Грендером.

Только следуя за ним взглядом, барон понял, что именно ввело его светлость в такое замешательство: Маруши на скамье не было!

На лице Грена, закалённого в придворных интригах и каверзных ситуациях, не дрогнул ни один мускул, хоть он и сам был весьма ошеломлён таким необъяснимым в этом тупичке исчезновением своей визави.

– Чем обязан? – повторил он, встречая молодого графа высокомерным взглядом. – Вы кого-то ищете? Может, вам стоит помочь в поисках?

Ирония, явно прозвучавшая в последних словах, заставила растерянного Бранжена собраться, кинуть на мага злой взгляд синих глаз. Однако приходилось признать, что обвинить мага не в чем.

– Прошу прощения, господин барон! Меня ввели в заблуждение, – буркнул молодой граф, изобразив подобие вежливого поклона. Он резко повернулся и широкими шагами, зло скрипя каблуками по песку дорожки, пошёл к выходу.

Когда стихли шаги мужчин, Грендер снова опустился на скамейку.

– Так вот как она действует, эта тайная королевская магия, – задумчиво покачал он головой. – Видимо, вчера Маруша точно также попала за колонну. Она назвала это мороком, но это что-то совсем другое. Я не почувствовал ни колебания воздуха, ни даже тени тумана или пелены, ни даже малейшего искажения пространства рядом с молодым графом, как это бывает при любом мороке. А ведь уйти Маруша могла только пройдя по этой дорожке мимо своих преследователей. Она просто исчезла и всё. Будто бы ушла в невидимый и неощущаемый мной портал. А вчера, напротив, так появилась за колонной