Служанка, открывшая дверь Леотихиду, слегка смутилась, увидев перед собой царя. Рабыня была явно навеселе.

Леотихид игриво похлопал служанку по румяной щеке и велел ей вызвать к нему Дафну.

— Я знаю, она здесь, — сказал Леотихид, мягко коснувшись обнаженной руки молодой рабыни. — Скажи Дафне, что ее ожидает вестник богов.

При последних словах Леотихид чуть понизил голос и пронзил рабыню интригующим взглядом, в котором, впрочем, промелькнули веселые искорки.

Из всех рабынь царицы Горго служанка, открывшая дверь Леотихиду, имела поистине неотразимые по красоте черты лица и совершенный стан. Рабыню звали Феро. Она часто сопровождала Горго в прогулках по улицам Спарты, поэтому Леотихид много раз видел ее. Встреча с Феро на пороге дома Леонида показалась Леотихиду добрым знаком, ибо все красивое в понимании древних греков служило и сопутствовало добру и удаче.

Служанка наградила Леотихида игривым поощрительным взглядом и молча подставила ему свои красиво очерченные уста. Леотихид без колебаний запечатлел на этих прелестных алых устах долгий поцелуй, приобняв рабыню за талию.

Уже удаляясь, Феро задержалась в коридоре, ведущем в мегарон. Оглянувшись на Леотихида, Феро вдруг быстрым движением подняла сзади подол своего длинного химатиона, обнажив свои ноги и сверкнувшие белизной округлые ягодицы. Издав короткий развязный смешок, Феро в следующее мгновение скрылась за дверным пологом.

В ожидании Дафны Леотихид сначала прогуливался в тени у входного портика, затем несколько раз прошелся туда и обратно вдоль каменной садовой ограды, постукивая по ней костяшками пальцев.

Услышав легкие приближающиеся шаги, Леотихид обернулся и увидел Дафну в красивом лиловом пеплосе, расшитом узорами.

Подойдя к Леотихиду, Дафна заглянула ему в глаза.

— Звал? — нетерпеливо спросила она. — Зачем?

Дафне явно хотелось поскорее вернуться в дом, чтобы продолжить веселое застолье.

Зная ее пылкий и неуступчивый характер, Леотихид пошел на хитрость. Он ни словом не обмолвился про Ксанфа, а завел речь о том, что с Дафной якобы желает познакомиться поближе юная супруга Булиса. Леотихид наплел Дафне, будто его попросила об этом сама Галантида. При этом Леотихид нахваливал Галантиду, особенно ее ум и умение со вкусом одеваться.

— Я буду рада познакомиться с Галантидой, — промолвила Дафна, переминаясь с ноги на ногу. — Можешь передать ей это. Я смогу с ней встретиться, скажем, завтра у себя дома. Но могу и сама прийти в гости к Галантиде, если ей так удобнее.

— Зачем откладывать на завтра, милая Дафна? — с улыбкой проговорил Леотихид. — Ты сможешь увидеться с Галантидой уже сегодня, ведь она вместе с мужем присутствует на застолье в моем доме. Я пришел сюда, чтобы пригласить тебя к себе на пир. Истинная дружба между людьми обычно завязывается за чашей доброго вина!

Дафна отрицательно замотала головой:

— Нет, нет, Леотихид! Я не могу оставить застолье у Горго. Она может обидеться на меня.

— Хочешь, я сам поговорю с Горго? — сказал Леотихид.

— Не надо.

— Дафна, ты можешь прийти ко мне домой чуть попозже. Галантида дождется тебя. Ей так не терпится подружиться с тобой!

— Нет, Леотихид. — У Дафны вырвался недовольный жест. — Я не привыкла убегать с одного пиршества на другое. Сегодня у Горго собрались все мои подруги, я не хочу покидать их. Извини.

Леотихид продолжал уговаривать Дафну. Он взял ее ладонь и прижал к своей груди.

Неожиданно перед ними появилась Горго, нарядная и красивая.

— Леотихид, что за тайны у тебя с Дафной? — промолвила царица с хитро-лукавой интонацией в голосе. — Уж не объясняешься ли ты ей в любви?

— Объясняюсь! И что из того? — с вызовом произнес Леотихид. Он тут же процитировал знаменитого лесбосского поэта Алкея:

— Не слушай его, Горго, — промолвила Дафна, отнимая свою руку из цепких пальцев Леотихида. — Он пришел, чтобы позвать меня к себе на сегодняшний пир, только и всего.

— Еще чего! — с притворным негодованием воскликнула Горго. — Дафну я не отпущу! Да и тебя тоже я не отпускаю, Леотихид. Повелеваю тебе усладить слух моих гостей своим дивным пением, а мы с Дафной тебе подыграем.

Горго схватила Леотихида за руку.

— Идем же в дом! — с озорной улыбкой воскликнула она. — На нашем застолье так мало мужчин, а хороших певцов и вовсе нет. Спой нам!

— Хорошо, спою, — приосанившись, сказал Леотихид. — При условии, царица, что ты исполнишь одно мое желание.

— Согласна, если желание твое пристойно, Леотихид, — проговорила Горго, переглянувшись с Дафной.

— Ты должна помочь мне сдружить Дафну с Галантидой, царица, — сказал Леотихид.

— Сделаю все, что в моих силах, — рассмеялась Горго и повела Леотихида в дом.

Дафна последовала за ними.

На праздничном застолье у Горго и впрямь собрались в основном спартанки: ее подруги и родственницы. Из мужчин здесь присутствовали лишь Мегистий, Эвридам и Тимон.

Леотихид сразу догадался, что на этом застолье празднуют не столько день рождения Диоскуров, сколько недавнюю победу Леонида над аргосцами.

Красавица Феро поднесла Леотихиду вино в серебряной чаше.

Тетка Горго, чернобровая и пышнокудрая Гегесо, предложила выпить за Леонида и славный род Агиадов, давший Спарте многих победоносных полководцев.

Леотихид мигом смекнул, что в словах Гегесо прозвучал намек на Клеомена, не знавшего поражений. Поскольку в Лакедемоне было строжайше запрещено даже упоминать имя старшего брата Леонида, всякий, кто в узком кругу своих друзей желал помянуть добрым словом Клеомена, старался делать это не слишком явно.

Леотихид, искренне преклонявшийся перед памятью столь дерзновенного мужа, подняв чашу, громко провозгласил:

— Я пью этот нектар Диониса, желая еще раз сказать доброе слово о царе Клеомене, державшем в страхе всех своих врагов.

Выпитое вино преисполнило Леотихида желанием сделать еще один благородный жест, благо на него теперь взирало столько восхищенных женских глаз. Леотихид объявил, что желает сейчас спеть любимую песню царя Клеомена, ныне редко звучащую на праздниках именно потому, что она служит напоминанием о нем для властей Спарты. Эта песня была написана прославленным Алкманом как гимн в честь Агиадов.

Горго и Дафна уселись на стулья, взяв в руки кифары. Феро взяла флейту и встала за спиной у своей госпожи.

Леотихид вышел на середину трапезной, украшенной гирляндами из живых цветов. В длинном пестром гиматии, статный и широкоплечий, с завитой бородой и длинными волосами Леотихид выглядел очень внушительно.