Все ликовали и громко аплодировали молодым.

Брак, заключенный на небесах…

Да как посмел он водить за нос Конни?! Значит, он не любит свою жену?

Франческа вспомнила, как Монтроуз три года назад ворвался в дом и разбудил всех домочадцев, крича, что у Конни начались роды. Еще ярче запечатлелась в ее мозгу минута, когда доктор объявил о благополучном разрешении ее сестры от бремени и отец Франчески со слезами на глазах подал Монтроузу сигару. А тот, пепельно-бледный и с красными от бессонницы глазами, с сигарой в руке опустился в ближайшее кресло. Но секундой позже вскочил и закричал:

— Я хочу увидеть свою жену и дочь!

И бросился вон из комнаты.

Франческа заплакала еще горше. Она не знала, сколько просидела на крыльце, но вдруг почувствовала, что насквозь промокла. Франческа медленно встала.

Страшное горе свалилось на нее, она, казалось, физически ощущала его тяжесть. Как он посмел? И знает ли об этом Конни? Эти мысли не давали ей покоя.

Франческа вдруг остановилась. Стоит ли рассказывать об этом сестре? Что ей делать?

В холле ее позвала Джулия, выходя из столовой.

Мать в красивом розовато-лиловом костюме шла к ней с решительным видом. Ах, как Франческе хотелось отложить неприятный разговор, но она понимала, что отсрочки не будет.

Внезапно выражение лица Джулии изменилось, оно озадачилось.

— Ты больна? Ты что… плакала? — воскликнула Джулия. Резкого тона как не бывало.

Франческа отвернулась, отдавая верхнюю одежду лакею. Она вытерла лицо руказом.

— Просто я замерзла. Я шла домой пешком, — коротко сказала она.

Джулия приподняла подбородок дочери.

— Ты плакала, Франческа. У тебя все лицо в слезах.

Франческа смотрела в озабоченные глаза матери и молчала. И вдруг подумала: а знает ли Джулия? Джулия знала все. Она слыла королевой нью-йоркского общества. Но мать запретила бы Монтроузу продолжать эту связь, знай она об этом. Франческа не сомневалась, что Джулия заставила бы его плясать под ее дудку, — возможно, с помощью денег. Состояние Монтроузов было промотано еще несколько поколений назад. Его титулованная семья обеднела и лишилась почти всех земельных угодий. Конни получила в приданое огромное состояние. И все-таки это был брак по любви, разве не так?

— Я неважно себя чувствую, — сказала наконец Франческа. — Я была у Сары Чаннинг, а потом решила прогуляться по парку и очень замерзла. — Она чувствовала, как фальшиво звучат ее слова.

Джулия заговорила не сразу, и Франческа подумала, что мать заподозрила ее во лжи, однако та сказала:

— Тогда поднимайся к себе и отправляйся в постель. Возможно, тебе станет лучше. У нас сегодня небольшой семейный ужин: будут Конни с мужем и дочками, а также Сара Чаннинг с матерью.

У Франчески упало сердце. Как ей после всего пережитого взглянуть в лицо Монтроузу?

— Не знаю, мама, боюсь, что я немного нездорова, — пробормотала Франческа.

Джулия погладила Франческу по голове.

— Я очень беспокоюсь о тебе, Франческа, вот уже несколько месяцев.

Франческа едва не разрыдалась снова. Начни мать выспрашивать о ее приходах и уходах, она не смогла бы лгать.

— Со мной все будет хорошо. — С ней-то действительно все образуется, а вот что будет, когда сестра узнает об измене мужа?

Она уже шла к лестнице, когда вновь услышала голос матери:

— Мы обсудим кражу серебра, когда ты почувствуешь себя лучше.

— Спасибо, мама.

Джулия улыбнулась, хотя беспокойство в ее глазах не исчезло. Затем повернулась и вышла из вестибюля.

Франческа прислонилась к перилам и на миг закрыла глаза. Она лишь теперь ощутила сильную головную боль. Чувствовала она себя скверно — возможно, начиналась простуда. Это было кстати, чтобы избежать присутствия на семейном ужине.

Франческа вдруг услышала громкий и раздраженный голос брата из отцовского кабинета. Затем раздался спокойный и сдержанный голос отца.

Эван никогда не бывал сердитым, напротив, он всегда пребывал в бодром и веселом расположении духа. В других обстоятельствах Франческа наверняка заинтересовалась бы, что вывело брата из равновесия, она поспешила бьгк кабинету, чтобы подслушать разговор. Сейчас же она торопливо поднялась наверх. Довольно с нее скандалов и конфликтов.

И только у себя в комнате Франческа вспомнила слова Монтроуза: «Я ревную тебя до безумия».

Монтроуз безумно ревновал Элизу Бартон.

— Нет! — прошептала Франческа, увидев в зеркале свое пепельно-бледное лицо. Вид у нее действительно больной. — Нет!

Монтроуз не был безумцем, сумасшедшим, похитителем Джонни Бартона, жестоко игравшим с Робертом Бартоном из ненависти к мужу своей любовницы.

Это просто невозможно!

В последний момент Франческа решила принять участие в семейном ужине. Нужно посмотреть Монтроузу в глаза и попытаться понять его, увидеть его вместе с сестрой и разобраться в характере их отношений.

Правда, эта задача не из легких.

Она опоздала. Шла медленно, неуверенно ступая, держась за блестящие латунные перила. Она чувствовала себя обессиленной, словно изнасилованной, как после нападения Гордино. Впрочем, это чувство порождало в ней гнев, который был сейчас ей на руку. Как посмел Монтроуз предать сестру?!

Ведь, предав Конни, он предал их всех.

Все уже расселись по местам в столовой. Отец радостно улыбнулся, увидев дочь.

— Франческа! Я рад, что ты неплохо себя чувствуешь и поужинаешь с нами. Мама говорила, что днем ты была не совсем здорова.

Отец притянул ее к себе, однако его улыбка сошла, когда он внимательно вгляделся в лицо дочери.

. Франческа с трудом улыбнулась. Она знала, что выглядит ужасно. Ее глаза оставались красными после недавних рыданий.

— Я чувствую себя лучше, — сказала она еле слышно.

— Фрэн! — К ней подошел озабоченный Эван. — Я думаю, что тебе нужно лечь в постель. Ты выглядишь ужасно.

— Я чувствую себя хорошо. — На сей раз она произнесла это твердо и достаточно громко. Окинув взглядом комнату, она увидела Монтроуза, Конки и двух девочек. Она едва взглянула на Сару и ее мать.

Конни и Нейл посмотрели на нее с видимым беспокойством.

«Нейл! За нами подглядывали!»

Франческа устремила взгляд на зятя. Последний сладострастный вскрик Элизы все еще звучал в ее ушах. Ей стало не по себе.

Монтроуз с непроницаемым лицом устремил на нее ответный взгляд.

Что он сделал, когда Элиза закричала? Бросился вдогонку? Увидел ее?

Знает ли он, что ей известно о его порочной связи? Но все же он не мог похитить и убить Джонни Бартона.