Затем взлетела Ланире. Обернувшись солнечной драконицей, она сделала два стремительных финта вокруг Уталака и под конец задела своей мордой чешую на его груди. Она была, наверное, раза в два меньше своего супруга. Огромный фиолетовый дракон хоть и отнёсся к ласке снисходительно, но всё же со значением рыкнул: мол, дорогая, не увлекайся, сегодня мы собрались здесь по другому поводу.

Четвёртым взлетел Мефамио. Старший брат облетел уже летающих драконов один раз и занял своё место в круге. Лиала, Аяри, Рэй, Вилер… предпоследней, улыбнувшись брату, в воздух поднялась Олесия, чья чешуя имела удивительный светло-лиловый оттенок. Дитрих остался на трамплине совсем один. И, несмотря на то, что сверху ему одобряюще рычали родители, братья и сёстры, принцу стало ужасно страшно. Но нет. Он не покажет им страха. Все явились посмотреть, как он покорит небо — и они увидят это.

Уже привычное колебание энергий во время оборота — и вот вниз летит сиреневый дракон с янтарным брюхом. С огромным усилием он расправил крылья и, поймав поток воздуха, стал подниматься вверх. Крылья нещадно ломило, и сейчас Дитрих готов был в ноги поклониться Микаэро, который безжалостно гонял его последние несколько лет, развивая выносливость и выдержку. Выше… выше… ещё выше… Семейство наверху ободряюще рычало, трибуны начали неистовствовать, поддерживая юного дракона. Но сил не было. Казалось, костяная корка, в которую оказались заключены его крылья два месяца назад, снова стала разрастаться и сковывать его. Казалось, ещё два-три взмаха крыльями — и он полетит вниз. И опозорится навсегда, перед всеми теми, кто прилетел сюда сегодня. И тогда уж никто не преминет возможностью пошептаться, что, дескать, Дитрих не настоящий сын Уталака…

Дракон в отчаянии окинул взглядом трибуны, на которых зрители сидели молча, то ли болея за юного дракона, то ли со злорадством дожидаясь, когда тот полетит вниз. И вот среди них он внезапно увидел Меридию. Девушка, сидевшая в самом заднем верхнем ряду ложи, где расположился Лазурный клан, даже привстала, прижав ладони к губам. Ветер нещадно трепал её серебристые волосы, а глаза смотрели на Дитриха с отчаянной мольбой так, как не смотрели ещё никогда. И в тот момент, когда их взгляды встретились, Дитрих внезапно ощутил огромный, просто колоссальный прилив сил.

— Она верит в меня, — подумал он, — она болеет за меня, она хочет, чтобы у меня всё получилось. Значит, у меня всё получится. Надо просто… расслабиться и полететь.

И в тот момент, когда принц об этом подумал, тяжесть ушла из его крыльев. Костяная корка, почти сковавшая его, исчезла, словно её никогда и не было. А в следующую секунду принц ощутил себя таким лёгким и проворным, каким не ощущал никогда. Взлетев к самому небу, он пять раз подряд облетел Уталака, после чего занял место по центру круга, который образовывали все остальные драконы. И в этот момент они дружно взревели, приветствуя Дитриха и подтверждая его право на крылья. Теперь он мужчина, он взрослый и он может лететь туда, куда позовёт его сердце.

Трибуны, казалось, взорвались от восторга. Принц смотрел, как все хлопали, восторженно кричали, а Алдор и Фиолетовые плащи, как оказалось, так болели за Дитриха, что даже не пытались скрыть слёз от настолько прекрасного и фантастического зрелища, которое даже раз в жизни увидеть — величайшая удача. Но всё же всё это было не то… Дитрих выглядывал на трибунах ту единственную, которая была ему нужна. Та, которой он, наконец-то, мог сделать предложение, та, которая нужна была больше, чем воздух… И не находил её. Обводя взглядом трибуны, он успел-таки заметить серебряную вспышку. Драконица покидала Сиреневый остров, покидала внезапно и стремительно, оставляя Дитриха в огромном смятении. Тот, в отчаянии, ничего не понимая, рванул было за ней, но в этот момент Уталак так сердито рыкнул, что принц поневоле остановился. В самом деле, осталось столько гостей — и всем нужно уделить внимание…

* * *

Когда Дитрих опустился, его уже ждали. Восторженные гости, одобряюще кричали ему с трибун. А он был ошеломлён и обескуражен. Почему, почему она так поступила? Принц не заметил, как все гости переместились в замок, где их уже ждали услужливые слуги и столы, заставленные лучшими угощениями. Каждый гость считал своим долгом поздравить принца, восхититься его мастерством, его талантом, похлопать его по плечу. И никому не приходило в голову, что сердце его сейчас рвётся вверх, вслед за серебряной драконицей, а в голове бьётся лишь один вопрос: «Почему она улетела»? Но он принц, и он должен уделить внимание гостям. Ведь все собирались здесь именно ради него.

И внимание гостям надо было оказывать. Несмотря на то, что каждый член королевской семьи получал свою порцию почестей, по какой-то причине драконы желали подходить именно к Дитриху, поздравить его, прикоснуться к нему, восхититься его обликом дракона. А один из Фиолетовых Плащей даже сказал:

— Юноша, вы точная маленькая копия Гиордома Таинственного. Уверен, что и вам в вашей жизни выпадет честь прославиться так же, как прославился он.

Дитрих поначалу вежливо кивал всем, но потом у него в голове словно вспыхнул свет. Как ему это не пришло в голову раньше? Меридия же прилетела сюда не одна. Целый Лазурный клан здесь! Неужели не у кого спросить, что случилось? По-прежнему всем кивая и улыбаясь, Дитрих с трудом пробился к Лазурным драконам. Безошибочно найдя Мизраела, принц попросил у него объяснений, почему Меридия не осталась на празднике.

— Готовится Турнир Клыка и Когтя, Дитрих, — пояснил Мизраел, радушно улыбаясь принцу, — моя дочь принимает участие в его организации. Это огромная честь. К сожалению, он совпал с твоим становлением на крыло — Турнир состоится в последний день лета. И из-за отсутствия времени ей пришлось покинуть торжество. Не переживай, очень скоро вы встретитесь, но пока у вас обоих есть долг дракона королевской крови.

Казалось, Дитрих внял этому объяснению. Уталак же, прекрасно знавший, что истинная причина на самом деле иная, твёрдо вознамерился выяснить правду. Он хотел поговорить с Мизраелом, но тот на удивление ловко от него ускользал. Кроме того, и на долю Уталака, как отца, вырастившего такого достойного сына, выпала щедрая порция внимания, которая изрядно его тормозила в попытках поймать Мизраела и поговорить с ним по душам.

Полчаса спустя Уталак, уже уставший отвечать на любезности, просто стряхнул с себя очередную руку. К его удивлению, хозяина руки это мало смутило — он снова теребил Уталака за рукав куртки. Когда же Уталак обернулся, готовый выслушать очередную порцию поздравлений, у него едва волосы дыбом на голове не встали. Этим кем-то был Дитрих. Вот только глаза его полыхали Янтарём.

— Нужно поговорить, — прошипел он, — следуй за мной, да без глупостей…

Меридия же в это время летела в Триниагос. Она должна, она обязана была объясниться с Энгефианом, пока всё не зашло слишком далеко! Ей нужен Дитрих и только он. Она скажет это Энгефиану, и он поймёт, он должен понять. Теперь, когда Дитрих стал совершеннолетним, он сделает ей предложение, и она примет его. И ему придётся уступить, сейчас, пока не всё ещё потеряно.