Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И до сих пор они говорили, что так и не нашли меня? — спросила, закрывая глаза ладонью.
Это был плохой знак. Но…
Наверное, еще до гона Брендона меня бы он до паники встревожил, но сейчас, может из-за боли, или же из-за того, что Брендон настолько тщательно поломал меня, я с иной стороны смотрела на происходящее. Тревоги не было. Только пустота.
— Да, — ответила Хизер. — Тут очень напряженная атмосфера. Но…
Женщина запнулась. Замолчала.
— Что?
— Я хочу уволиться. Сделаю это как только ты уедешь в университет.
— Почему?
— У меня больше нет сил терпеть все это, — произнесла она на рванном, нервном выдохе. — Ты пропала, а им все равно. И пусть они говорят, что ищут тебя, но их спокойствие меня убивает. А вдруг с тобой произошло бы что-то действительно страшное? — я услышала ее судорожный выдох. — Так вот они все это время спокойно продолжали жить дальше. То есть, смотришь на них и поверить невозможно, что у них пропала дочь и сестра. А у меня от этого душу выворачивало наизнанку. Ты же знаешь, что я всегда была за то, чтобы ты налаживала с Диланами семейные отношения. Я же видела, что ты нуждалась в семье, а видя их безразличие… Как же меня это выводит. Просто, пожалуйста, будь с ними осторожнее, после того, как вернешься в особняк. Из них всех только Брендон каждый день по несколько раз подходил и спрашивал связывалась ли ты со мной. Нужно будет сейчас пойти и сказать ему, где ты и что с тобой.
— Не нужно, — я сжала телефон с такой силой, что тупая боль отдалась во всем теле той, волной, от которой сознание помутнело.
Даже просто слышать упоминание о Брендоне было тяжело. Оно вызывало во мне жуткое и едкое отторжение. То, от чего в груди начинало неприятно жечь.
Я вообще не желала о нем ничего слышать.
— Почему? Знаешь, из всех Диланов… Пусть это и неожиданно, но мне казалось, что только его волновала твоя пропажа. Я разговаривала с Брендоном. Он увиделся со всеми, с кем ты когда-либо общалась. И у меня спрашивал есть ли у тебя еще какие-то знакомые.
— Я… Не рассказывай ему. Пожалуйста. Понимаешь, то, что со мной произошло отчасти из-за Брендона. Можно сказать, что он довел меня до срыва.
— Что он тебе сделал? — голос Хизер тут же стал другим. Более тяжелым. — Боже, а я ведь и из-за него переживала. Видела, что он сутками тебя ищет. Что не спит и не ест. Черт, раздери…Что? Что он тебе сделал?
Сутками ищет?
Я закрыла глаза, слыша, как в сознании прозвучали слова произнесенные голосом Брендона. Те, которые он когда-то сказал мне. Примерно за месяц до того, как стало известно о том, что я не родная дочь Диланов:
«Вот было бы круто, если бы ты взяла и исчезла»
Я тогда играла в мяч во дворе, а Брендон как раз вышел из особняка. Я неудачно пнула мяч и он отлетел к альфе. Я осторожно попросила подать мне мою игрушку, но Брендон проигнорировал. Просто переступил через мяч, а проходя мимо меня, мрачно произнес эту фразу.
Слова могут ранить и в тот день эта фраза хорошо ударила по мне.
Теперь же я сидела и думала, как вообще могла влюбиться в человека, который когда-то сказал мне нечто такое? Тем более, подобных моментов было множество.
Я являлась настоящей идиоткой. Но лишь сейчас меня словно холодной водой окатило, наконец-то давая возможность отрезветь.
И уж тем более, я не верила в то, что Брендон сейчас сутками меня искал. Хизер явно что-то путала. Или видела то, чего нет.
Да и вообще плевать. Меня не интересовало все, что касалось Брендона. Мне слышать о нем не хотелось.
А ведь когда-то, глупая, искала любой хотя бы секундной встречи с ним. Всячески пыталась узнать, как у него дела в академии или вообще хоть что-то услышать про Брендона.
— Что он сделал тебе? — Хизер повторила свой вопрос, заставляя мои мысли развеяться.
— Я расскажу немного позже, но, Хизер, я сама виновата, — я тяжело сглотнула. — Это трудно объяснить, а у меня пока что голова практически не работает. Но, пожалуйста, ни в коем случае ему ничего не рассказывай. Вообще никому не говори о том, что я звонила тебе.
— А родители? Может, хотя бы им рассказать?
— Ты сама сказала, что им все равно.
— Но ведь полиция ищет. Следует хотя бы правоохранительные органы оповестить о том, что ты нашлась.
— Я сама сейчас позвоню родителям и расскажу о том, где я.
— Я приеду к тебе. Буду минут через сорок. Если такси приедет быстро, может и скорее.
А ведь она всегда была противницей такси. Говорила, что для нее это слишком дорого.
— Пока что не нужно. Меня как раз собираются отправлять на процедуры.
— Но ты же позвонишь и скажешь, когда к тебе можно будет приехать?
— Да, конечно.
Ни на какие процедуры мне не нужно было и, тем более, я не собиралась звонить родителям. Знала, что они и так скоро придут.
Так и произошло, но до этого я успела увидеться с доктором. Он зашел и дал мне обезболивающее.
— К сожалению, это единственное лекарство которое я могу вам дать, — сказал он. — Впервые у меня в пациентах не пробудившаяся омега. Ваш случай уникален, из-за чего он настолько сложен. Я вижу, что ваши показатели, судя по анализам, зашкаливают, но предполагаю, что это из-за того, что вы провели гон с альфой. Это не то, что может выдержать ваше тело. В особенности метки. Мы еще продолжим обследования, но, судя по всему, связь с альфами вам априори запрещена.
Примерно через полчаса после того, как ушел врач в мою палату вошла мама.
Без стука. Она молча села на стул, расположенный рядом с моей кроватью, после чего посмотрела мне в глаза.
Я толком не понимала, что чувствовала в ее взгляде. Осознавала лишь одно — этот момент конец всему.
Брендон смеялся над моей боязнью того, что родители могут отправить меня в детдом. Я же отчетливо понимала, что именно так и будет. Чувствовала это каждый день, проведенный в доме Диланов.
— Я хочу спросить лишь одно, — мама наконец-то нарушила тишину. — Почему ты так не уважаешь правила дома, в котором тебя приняли?
— Вы уже знаете все? — глупый вопрос. Ответ можно было понять уже по тому, что
